Йен Маккей - Является ли анархо-капитализм разновидностью анархизма?

На самом деле, многие мыслители утверждали, что именно государственная поддержка и принуждение (в частности отделение людей от земли) играло ключевую роль в том, что капитализм развился, а не теория "предыдущих накоплений" сделала это. Как утверждал левый немецкий мыслитель Франц Оппенгеймер (которого Ротбард избирательно цитировал), "концепция первоначального накопления, или оригинальное накопление богатства, в земле и в движимом имуществе, созданных с помощью чисто экономических сил", в то время как "кажется вполне правдоподобной", на самом деле "совершенна ошибочна; это сказка, или классовая теория, используемая, чтобы оправдать привилегии высших классов". [The State, стр. 5-6] Как суммировал индивидуальный анархист Кевин Карсон в части своего замечательного обзора этого исторического процесса:

"Капитализм никогда не был основан средствами свободного рынка. Он всегда устанавливался революцией сверху, навязанный правящим классом с корнями в Старом режиме... до-капиталистическим правящим классом, который был трансформирован капиталистическим способом. В Англии, это была земельная аристократия; во Франции, бюрократия Наполеона III; в Германии Юнкеры; в Японии Мейдзи. В Америке, ближайшее приближение к естественной буржуазной эволюции, индустриализация была проведена меркантилистской аристократией, федеральными судоходными магнатами и лендлордами". ["Primitive Accumulation and the Rise of Capitalism," Studies in Mutualist Political Economy]

Настоящая история капитализма будет обсуждаться в следующих разделах. Иронично видеть правых "либертарианцев" воспевающих похвалы капитализму, который никогда не существовал и побуждают его принятие всеми странами, несмотря на исторические доказательства, что только государственное вмешательство делало капиталистические экономики жизнеспособными - даже в Мекке "свободного предпринимательства", Соединенных Штатах.

Как утверждает Ноам Хомский, "кто кроме лунатика мог противостоять развитию текстильной индустрии в Новой Англии в начале 19 века, когда британское текстильное производство было гораздо эффективнее, что половина индустриального сектора в Новой Англии обанкротилась бы без высоких протекционных тарифов, таким образом положив конец индустриальному развитию в Соединенных Штатах? Или высокие тарифы, которые радикально подорвали экономическую эффективность, чтобы позволить Соединенным Штатам развивать сталь и другие отрасли промышленности? Или крупные искажения рынка, которые создали современную электронику?" [World Orders, Old and New, стр. 168]

Такое влияние на экономику часто осуждается и отвергается правыми "либертарианцами" как меркантилизм. Однако, утверждать, что меркантилизм это не капитализм, не имеет смысла. Без меркантилизма, "правильный" капитализм бы никогда не развился, и любая попытка разъединить социальную систему с ее корнями это антиисторично и посмешище над критической мыслью (особенно потому что "правильный" капитализм превращается в меркантилизм регулярно).

Похожим образом, это иронично, когда "анархо"-капиталисты и другие правые либертарианцы утверждают, что они поддерживают свободу людей выбирать, как им жить.

В конце концов, рабочему классу не давали этот выбор, когда капитализм развивался. Вместо этого, их право выбирать их собственный образ жизни постоянно нарушалось и отвергалось - и это оправдывалось ведущими капиталистическими экономистами того времени. Чтобы достичь этого, государственное насилие имело одну цель, лишить трудящихся доступа к средствам жизни (в частности земли) и сделать их зависимыми от лендлордов и капиталистов, чтобы заработать на жизнь.

"Таким образом, процесс, создающий капиталистическое отношение, не может быть ничем иным, как процессом отделения рабочего от собственности на условия его труда, — процессом, который превращает, с одной стороны, общественные средства производства жизненные средства в капитал, с другой стороны, — непосредственных производителей в наёмных рабочих. Следовательно, так называемое первоначальное накопление есть не что иное, как исторический процесс отделения производителя от средств производства." [Marx, Op. Cit., стр. 874-875]

Так что утверждать сейчас, (после того как капитализм был создан) что у нас есть шанс попытаться и жить как мы хотим крайне оскорбительно. Доступные выборы, которые нам доступны не независимы от общества в котором мы живем и решительно определяются прошлым. Утверждать, что мы свободны жить как мы хотим (в согласии с законами капитализма, конечно) это по существу утверждать, что мы можем (в теории) "купить" свободу, которая причитается каждому человеку, у тех кто украл ее у нас. Это игнорирует века государственного насилия, необходимые, чтобы произвести "свободного" рабочего, который делает добровольное соглашение в созданных государством социальных условиях.

История государственного принуждения и интервенции неотделима от истории капитализма: невозможно приветствовать последнее и отвергать первое. На практике капитализм всегда означал интервенцию на рынках, чтобы помочь бизнесу и богатым.

То, что называлось сторонниками капитализма laissez-faire не было ничем таким и представляло политико-экономическую программу специфической фракции капиталистического класса, а не сборник принципов "руки прочь от рынка". Как суммирует индивидуальный анархист Кевин Карсон, "то что ностальгически называлось 'laissez-faire' было на самом деле системой продолжающегося государственного вмешательства чтобы субсидировать накопление, гарантировать привилегии, и соблюдать рабочую дисциплину". [The Iron Fist behind the Invisible Hand (Железный кулак за невидимой рукой)]

Более того, существует определенное нежелание таких сторонников "свободного рынка" (т. е. сторонников капитализма "свободного рынка") различать исторический и существующий несвободный капитализм и другие по-настоящему свободные рыночные экономики, которые как утверждают они желают. Обычно "анархо"-капиталисты указывают на основанную на государстве капиталистическую систему как на доказательство своих взглядов (и даже более сюрреалистически они указывают на докапиталистические системы как на примеры своей идеологии). Должно быть очевидно что они противоречат сами себе.

Другими словами, Ротбард и другие "анархо"-капиталисты относятся к капитализму как если бы он был естественным порядком вещей, а не продуктом веков капиталистического захвата и использования власти государства, чтобы продвигать свои интересы.

Факт, что прошлое использование государственной власти позволило капиталистическим нормам и предположениям стать системой по умолчанию в их кодификации законов собственности и оправданной буржуазной экономикой не делает это естественным. Роль государства в создании капиталистической экономики не может быть проигнорирована так как государство всегда было инструментом в создании и развитии такой системы.