Внутренний СССР - «О текущем моменте», № 4(52) 2006 г.

И “Евангелие от Иуды” лежит в контексте одного из таких вариантов «реабилитации» Иуды, в котором декларируется: Именно Иуда — особо доверенный ученик и потому именно он — исполнитель тайной миссии, возложенной на него якобы самим Христом.

Эта версия излагается и в стихотворении “Иуда-Апостол”, написанном 11 ноября 1919 года в Коктебеле Максимилианом Волошиным (1877 — 1932):

И когда приблизился праздник Пасхи,

В первый день опресноков в час вечерний

Он возлёг за трапезу — с ним двенадцать

В горнице чистой.

Хлеб, преломивши, роздал:

«Это тело Моё, сегодня в жертву приносимое.

Так творите».

А когда окончили ужин,

Поднял Он чашу.

«Это кровь Моя, за вас проливаемая.

И рука прольющего между вами».

Спор возник между учениками:

Кто из них больший?

Он же говорит им:

«В этом мире цари первенствуют:

Вы же не так — кто больший, будет как меньший.

Завещаю вам Своё царство.

Сядете судить на двенадцать тронов,

Но одним из вас Я буду предан.

Так предназначено, но предателю горе!»

И в смущеньи ученики шептали: «Не я ли?»

Он же, в соль обмакнув кусок хлеба,

Подал Иуде

И сказал: «Что делаешь — делай».

Тот же, съев кусок, тотчас же вышел:

Дух земли — Сатана — вошёл в Иуду -

Вещий и скорбный.

Все двенадцать вина и хлеба вкусили,

Причастившись плоти и крови Христовой,

А один из них земле причастился

Солью и хлебом.

И никто из одиннадцати не понял,

Что сказал Иисус,

Какой Он подвиг возложил на Иуду

Горьким причастием.

Так размышлял однажды некий священник

Ночью в древнем соборе Парижской Богоматери

И воскликнул:

«Боже, верю глубоко,

Что Иуда — Твой самый старший и верный

Ученик, что он на себя принял

Бремя всех грехов и позора мира,

Что, когда Ты вернёшься судить землю,

И померкнет солнце от Твоего гнева,

И сорвутся с неба в ужасе звезды,

Встанет он, как дымный уголь, из бездны,

Опалённый всею проказой мира,

И сядет рядом с Тобою!

Дай мне знак, что так будет!»

В то же мгновенье

Сухие и властные пальцы

Легли ему на уста. И в них узнал он

Руку Иуды.

Другой — ещё более изощрённый — вариант «реабилитации» Иуды выражен грузинским поэтом Михаилом Квливидзе в стихотворении “Монолог Иуды” [11]:

На горных склонах ветер звёзды пас,

И молвил нам Учитель с болью скрытой:

“Петух три раза не успеет вскрикнуть,

Я буду предан кем-нибудь из вас”.

Мешал Учитель в очаге золу,

Мы не могли сказать в ответ ни слова,

Как будто сразу вся мирская злоба

Подсела с краю к нашему столу.

Учитель нас улыбкою согрел,

Но в ней печаль сквозила сокровенна,

И постепенно, будто бы измена,

Крик петуха за окнами созрел.

Молчали мы и горные вершины,

Срок истекал, сквозь тучи свет проник

И первый крик раздался петушиный,

Как совести моей предсмертный крик.

Швырялся ветер тучами, как пеной,

Так, что разверзлось небо, накренясь,

И крик второй раздался над Вселенной,

Но не было предателей меж нас.

Так, неужели, ты ошибся, пастырь,

Учитель, ясновидец и пророк?

Святыня рухнет, разобьётся насмерть,

Когда слова не сбудутся в свой срок.

Предательство без низкого расчёта

Возможно ли? Ответа Бог не даст,

Но Бог умрёт навеки, если кто-то

По предсказанью [12] Бога не предаст.

И я решил встать над собой и веком,

Лобзаньем лживым осквернив уста,

Пожертвовать Исусом-человеком,

Спасая этим Господа-Христа.

Скорей, скорей, ночь шла уже на убыль

И в этой окровавленной ночи

Поцеловал Учителя я в губы,

Чтобы его узнали палачи.

Это стихотворение взято с сайта радио “Свобода”, где автор прочитал его по-русски в переводе Евгения Евтушенко [13]28.08.2001 г. в передаче “Евангелие по-грузински. Грузия глазами художника”. Оно было охарактеризовано на сайте радио “Свобода” как «знаменитое». Поверив “поэтическому” трио М.Квливидзе, Е.Евтушенко и радио “Свобода”, просвещённо-бездумному обывателю остаётся только признать, что Иисус — спаситель небесный, а земной спаситель — Иуда. И соответственно, уже в жизни во имя неких идеалов, почитаемых индивидом «высокими», а тем более — «священными», можно предавать и изменять, поскольку «вовремя предать — значит не предать, а предвидеть…» — было бы соответствующее пророчество в обоснование правомочности и благодетельности акта предательства.

При таком подходе объективная разница между праведностью и мерзостью становится непознаваемой. Собственно для этого и много кому и необходима «реабилитация» Иуды.

Но если исходить из незыблемости Правды и Праведности, то монолог «Квливидзе — Иуды» заставляет вспомнить А.Д.Сахарова, В.А.Коротича, М.С.Горбачёва, Э.А.Шеварднадзе, А.Н.Яковлева, В.А.Крючкова, Б.Н.Ельцина и многих, многих других лидеров общесоюзной и республиканских “элит”, приведших СССР к краху в годы перестройки, а потом преуспевших в ходе проведения реформ.

Однако и Михаил Квливидзе не первооткрыватель этой схемы самооправдания мерзости. Он выразил её пафосно-героически, но ещё раньше она же нашла своё истинное — жалкое — выражение в реплике Гришки Кутерьмы в опере “Сказание о невидимом граде Китеже и деве Февронии” (1907 г.) после того, как Гришка изменил своему народу и показал врагам путь к городу:

«Феврония (кротко). Не глумися, а одумайся; / Помни, что за грех свершил еси.

Кутерьма. Старая погудка, старый лад! / Я не грешник, Господу приспешник, / Рая светлого привратничек: / Не губил я душ невинных, — / Причислял их к лику мученик, / Умножал Христово воинство».

Приведённые выше стихотворения — показатель того, что идея «реабилитации» Иуды не нова. Новенькое состоит в том, что если в прошлом эта идея была достоянием узких кругов околобиблейских эзотеристов, то теперь она пошла в массовую пропаганду в качестве культово-альтернативной по отношению к вероучениям традиционных церквей.

И много людей нравственно готовы признать версию “Евангелия от Иуды” истинной, вследствие чего у них не возникает вопросов типа:

· Было ли у Иуды время, настроение и силы на то, чтобы в течение весьма непродолжительного времени между актом предательства и самоубийством самому написать первотекст “Евангелия от Иуды” или хотя бы изложить его кому-то из своих близких, кто написал этот текст в последствии по памяти?

· Совершил ли Иуда действительно самоубийство либо был убит за ненадобностью другими исполнителями по приказу держателей некоего сценария становления исторически реального христианства именно для того, чтобы упростить введение в обращение так называемого “Евангелия от Иуды”?