Юрий Ралль - Занимательная зоология

Указанные авторы смогли дать удовлетворительное объяснение тому факту, что летучие мыши иногда налетают на головы людей и цепляются за их волосы. Чаще всего это бывает с закрытом помещении. Оказывается, что волосы очень плохо отражают ультразвук. Для летучей мыши, ищущей в полете свободного выхода, человеческая голова представляется чем-то вроде «дырки», отверстия в стене. Поэтому летучая мышь устремляется к голове на полном разлете и не успевает увернуться, чтобы исправить свою ошибку. Замечено также, что мыши чаще ударяются о темноволосые головы, чем о светловолосые. Здесь уже играет роль также зрение. Как ни плохо видят летучие мыши, но все же, приближаясь к светловолосой голове, они способны издали заметить этот предмет и успеть изменить направление полета…

Читателям, интересующимся подробностями звуковой локации летучих мышей, можно рекомендовать статью В. А. Пумпер, опубликованную в журнале «Наука и жизнь» N 5–6 за 1946 г.

Самой замечательной особенностью в жизни птиц являются их осенние и весенние перелеты.

Уже с давних времен человек задумывался над тем, какие причины вызывают эти правильные перекочевки, что позволяет птицам находить свои пути, бесстрашно перелетать широкие моря и бесплодные пустыни и безошибочно достигать своей цели, не обладая ничем, кроме инстинкта, выработанного многими тысячами поколений.

Приводим поэтическое описание дальнего перелета из Норвегии в Африку крошечной птички — молодой славки, которое дал известный орнитолог Гэтке:

«Наш маленький друг парит в неведомой высоте, в темнеющей синеве небес, где он, казалось бы, совершенно беспомощен; но без всяких колебаний и с полнейшей уверенностью несется он на своих нежных крылышках к далекой цели. Через несколько часов его окружает полнейший мрак; несмотря на это, он продолжает безошибочно свой полет в немом пространстве, где нет никаких дорог. Мир земной лежит, невидимый, на тысячи футов под ним. — и если бы он даже мог различить в неясных очертаниях форму суши и моря, — к чему это послужило бы? Все это ему чуждо, он никогда этого не видел и невозможно придумать, что могло бы служить ему путеводным знаком. Наступающее утро застает нашего маленького странника, может быть, на Датских островах, может быть, в северной Германии; чистя в солнечном сиянии свои перышки и разыскивая пищу, он целый день рыщет в различнейших направлениях. Но приближается вечер и с ним — час дальнейшего странствования. И вот, здесь, на чужбине, он устремляется к своей цели с той же уверенностью; ночью перелетает Альпы и на второй день отдыхает на берегах Средиземного моря. Но и здесь ему нельзя остаться: третий вечер побуждает его к новому перелету. Он не знает, как далеко простирается водное пространство, насколько отстоит тот берег, где ему можно будет успокоиться; ему не дано никакой вехи, никакого светоча, к которому он мог бы направить свой путь; и все же он снова безбоязненно расправляет свои крылья, — и только среди ни разу еще не виданных им пальм знойной Африки находит он, наконец, покой и убежище».

Это неудержимое стремление лететь в определенном направлении заставило академика Миддендорфа предположить, что птицы обладают особым магнитно-компасным чувством и что магнитный полюс земли направляет их полет. В дальнейшем перелетные пути птиц были хорошо изучены, и мысль о том, что здесь имеет значение земной магнетизм, была опровергнута, как неправильная.

В период перелетов птицы ведут себя очень разнообразно. Большинство их перед отлетом собирается в более или менее крупные стаи, порою состоящие из разнообразных видов, редкие перелетают по одиночке (кукушки, вальдшнепы, козодои).

Одни птицы летят ночью, другие — днем, третьи — в различные часы суток, в зависимости от времени отдыха и кормежки.

Только в редких случаях птицы летят на высоте более километра, обычно же высота их полета колеблется от нескольких десятков до нескольких сотен метров. Мелкие пташки летят зачастую над самой землей. Скорость полета в это время довольно различна; в общем, большинство птиц движется со скоростью 40–50 километров в час, но имеются и такие, (например, скворцы), которые развивают скорость свыше 70 километров в час. Самая маленькая из птиц — американская колибри — пересекает Мексиканский залив, протяжением более 800 километров, за одну ночь.

Различна и длина путей перелетов. Поразительный пример представляет перелет полярной крачки, гнездящейся на дальнем севере, близ полюса, на самом краю суши. После подрастания птенцов, через несколько месяцев крачки оказываются уже у другого, южного полюса, на берегу антарктического материка, за 47 тысяч километров От места своего гнездовья. Большей же частью птицы отлетают на расстояния в 3–5 тысяч километров. Эти сведения были получены точным методом кольцевания птиц — то есть, надеванием на их ноги металлических нумерованных колец, с обозначением времени и места кольцевания.

Как только устанавливается холодная северная осень, начинается кочевка птиц из умеренного пояса в более теплые страны. Первыми отлетают обитатели наиболее северных местностей и временно задерживаются, например, на нашем юго-востоке. Затем к ним присоединяются наши местные птицы.

Холод для многих птиц не страшен. Гуся держатся на замерзающих озерах до последнего момента, пока в середине озёр остается хотя бы небольшой свободный плес. В зоопарках вся водоплавающая птица прекрасно зимует при свободном содержании и только в большую непогоду ищет укрытия в специальных домиках. Наконец, наши оседлые птицы — вороны, воробьи, некоторые хищные и певчие так или иначе приспособляются к любым морозам. Имеются, конечно, и более нежные, теплолюбивые птицы, не переносящие сильного холода (хотя к нему хорошо приучаются даже тропические попугаи). Однако, смена сезонов таит в себе угрозу бескормицы для большинства птиц, и они вынуждены переселяться в страны, изобилующие кормом.

Одним из основных мест зимовки наших северных птиц служат плодородные нильские заливы, луга и поля северо-восточной Африки и побережья Средиземного моря. Неисчислимые тысячи гусей, уток, куликов, журавлей, ласточек, перепелов, бакланов и цапель, тучи мелких певчих и других самых разнообразных птиц заселяют в это время живописную долину нижнего Нила. Здесь же реет множество орлов, орланов, различных соколов и других пернатых хищников, объедаясь легко доступной добычей. Но к наступлению марта все это птичье население приходит в беспокойство и постепенно, одни — ранее, другие — позднее, стая за стаей, поднимаются в воздух и покидают гостеприимные, но чужие убежища, чтобы пуститься к родным северным краям.