Вильгельм Мейер - Начало и конец мира

Все, что медленно делается, становится прочным и долговечным, — это справедливо не только по отношению к работе человека.

Если бы существовали причины, которые делают земную кору непрочной, то они не дали бы ей даже возможности возникнуть. Во всяком случае, можно предположить, что с того момента, как земная кора сомкнулась со всех сторон, возникло внутреннее напряжение, потому что быстро остывающая кора стремилась сжиматься быстрее, чем внутренние слои Земли. Такое напряжение должно было возрастать чем дальше, тем больше, пока не произойдет катастрофа.

Такие катастрофы были в первое время, конечно, более часты, но менее сильны, а затем становились все реже и тем сильнее, чем толще и более сопротивляемой становилась земная кора. Исходя из этих предположений, можно думать, что мы находимся теперь в такой стадии развития, когда каждое мгновение нужно опасаться разрушительного взрыва земного шара вследствие его сжатия.

Чрезвычайно хорошую иллюстрацию к этому воззрению дает нам наша ближайшая соседка в солнечной системе земной спутник— Луна. Действительно, она имеет совершенно такой же вид, как треснувший стеклянный шар.

Как известно, видимое нами полушарие Луны покрыто большим количеством кратеров, которые, как я полагаю, не все возникли вследствие только одной вулканической деятельности, подобной деятельности земных вулканов. Из целого ряда этих кратеров расходятся лучеобразно так называемые «белые полосы», трещины.

От большого кратера «Тихо», находящегося вблизи южного полюса Луны, эти трещины простираются почти по всему полушарию Луны. Приведенный рисунок Луны (см. рис. 29), который сделан по прекрасной фотографии Парижской обсерватории, ясно это показывает.

Рис. 29. Луна по фотографии Парижской обсерватории.

Однако, в настоящее время эти полосы не являются уже больше трещинами в полном смысле этого слова, не являются зияющими щелями, потому что при косом освещении солнечными лучами они совершенно невидимы, между тем как, если бы они были углублениями, они должны были именно при косом освещении особенно отчетливо выступать в виде черных полос.

Только тогда, когда Солнце освещает их отвесно, т. е. в полнолуние, когда исчезают все рельефные образования лунной поверхности за отсутствием теней, мы видим эти полосы ярко-светящимися и лучеобразно расположенными вокруг кратеров. Если бы наша Земля когда-нибудь треснула подобным же образом, то из этих трещин сейчас же выступила бы жидкая внутренняя масса Земли и заполнила бы их. Избыток этой вытекающей из трещин жидкой лавы мог бы несколько расширить эти лучи, не производя все же заметных возвышений.

Луна, вероятно, состоит из того же вещества, что и Земля, так как она является ее частью и похожа на Землю в основных чертах своего развития, как дочь на мать. То, что случилось с Луной, может произойти и с Землей, и поэтому для нас, во всяком случае, чрезвычайно важно и интересно узнать, как могла Луна получить эти трещины.

Два английских исследователя Луны, Насмит и Карпентер, произвели однажды интересный опыт со стеклянным шаром, который они весь наполнили водой, а затем запаяли. Когда они потом нагрели этот шар, то вследствие большего расширения от нагревания воды, чем стекла, стеклянный шар лопнул, и на нем получились исходящие лучеобразно трещины, которые поразительным образом походили на трещины Луны (см. рис. 30).

Рис. 30. Луна с кратером «Тихо» и его системой лучей и разбитый стеклянный шар по Насмиту и Карпентеру.

Нужно признать, что условия только что описанного опыта вполне сходны с условиями, возникающими при остывании мирового тела, у которого образовалась уже твердая кора вокруг жидкого ядра. Стремится ли такое жидкое ядро расшириться сильнее, чем его твердая оболочка, как это было в нашем опыте с нагретым стеклянным шаром, наполненным водой, или же наоборот, твердая оболочка будет больше сжиматься, чем жидкое ядро, — результат будет один и тот же: твердая оболочка будет давать лучеобразно идущие трещины.

При сделанных допущениях, как мы уже видели, опасность растрескивания такого мирового тела становится тем больше, чем тверже стала кора у этого тела, т. е. чем более зрелого возраста оно достигло. Луна значительно старше Земли. И для небесных тел считается правилом, что меньшее тело имеет более короткую продолжительность жизни, чем большее. Это является физической необходимостью, потому что каждое меньшее тело должно быстрее охлаждаться, чем большее.

Луна отжила. На ней наблюдаются только сомнительные следы угасающей жизненной деятельности. Все это, казалось бы, дает возможность сделать заключение, что наш спутник, на самом деле, некогда подвергся таким катастрофам, вследствие которых вся его поверхность потрескалась почти от полюса до полюса.

Вообще, не может быть сомнений, что Луна пережила такие катастрофы; об этом говорит самый вид Луны. Все другие попытки объяснения светлых полос, лучеобразно идущих от больших кратеров, оказываются сомнительными. Правда, парижские исследователи Луны, Леви и Пюизе, долго защищали прежний взгляд, согласно которому эти лучи представляют из себя светлый вулканический пепел, отнесенный ветром на значительные расстояния от кратеров. Напротив того, я считаю невозможным, чтобы ветры на вращающемся вокруг своей оси мировом теле могли дуть на такие большие расстояния, сохраняя при этом одно и то же направление без каких-либо отклонений.

Это противоречило бы всем наблюдениям, а также и теоретическим рассуждениям. В апреле 1906 года Везувий, во время своего большого извержения выбросил много пепла, который был ветром унесен тоже очень далеко, но через четырнадцать суток исчез всякий след этого пепла, кроме ближайших окрестностей около вулкана.

Но возникает вопрос, нет ли других причин, вызывающих эту катастрофу, кроме растрескивания вследствие внутреннего давления. Если, например, бросить в этот стеклянный шар камень, то тогда образовалась бы точно такая же система трещин. А такие камни, на самом деле, могут налетать на мировое тело. Вскоре мы займемся еще подробнее этим вопросом.

Мы указали раньше на необходимость такого растрескивания земной коры при предварительном условии, что земная кора действительно твердая, несгибаемая, и что под нею находится жидкое ядро. Но это еще не вполне доказано.

При помощи опытов можно показать, что самая твердая каменная порода под сравнительно небольшим давлением становится гибкой, если дать ей на это достаточно времени. Если мраморные плиты лежат на столбах, то столбы вдавливаются в мраморные плиты, как в мягкую массу, только благодаря тяжести этих плит. Они прогибаются подобно железным балкам, нагруженным на одном конце; конечно, такой прогиб наступает очень медленно — только через столетия. А между тем мрамор как раз принадлежит к наиболее хрупким каменным породам.