Ричард Прам - Эволюция красоты. Как дарвиновская теория полового отбора объясняет животный мир – и нас самих

Освобождение от пениса означает, что для попадания спермы самца в клоаку самки требуется активное содействие самой самки. Дело в том, что хотя даже лишенные пениса самцы птиц могут делать принудительные садки и насильственно извергать сперму на наружную часть клоаки самки, тем не менее они не способны обеспечить ее проникновение внутрь половых путей самки или заставить ее принять сперму, расширив клоаку. У более 95 процентов видов птиц, лишенных пениса, самки способны удалять нежелательную сперму из своего полового тракта. Например, домашние куры могут избавляться от спермы [178]после принудительных копуляций. Попытки сексуальных домогательств и принуждения существуют и у птиц без пениса, при этом самки нередко тяжело травмируются, сопротивляясь попыткам насилия, однако утрата пениса все же привела к практически полному прекращению насильственного оплодотворения. Таким образом, за счет утраты пениса самки Neoaves в целом одержали победу [179]в конфликте полов за контроль над оплодотворением.

Каковы же эволюционные следствия этой расширенной сексуальной автономии? Интересно, что теперь мы можем вернуться к наблюдению Дарвина из «Происхождения человека…», взглянув на него под совершенно новым углом: «Вообще птицы являются самыми эстетичными из всех животных, исключая, конечно, человека, и вкус к прекрасному у них почти одинаков с нашим» [180].

Учитывая, что птицы принадлежат к числу немногих групп животных, которые в ходе эволюции приобрели одновременно и сложные сенсорные системы, и развитые когнитивные способности, и широкие возможности для полового отбора благодаря утрате совокупительного органа, я вовсе не считаю случайным совпадением, что птицы превратились в «самых эстетичных из всех животных, исключая, конечно, человека». Необратимое расширение сексуальной автономии самок птиц, ставшее возможным вследствие утраты самцами пениса, может служить наиболее мощным объяснением эстетической эволюционной экстравагантности птиц.

Эта самая эволюционная экстравагантность, возникновение которой предсказывает гипотеза «красоты просто так», могла, в свою очередь, способствовать взрывному видообразованию и эстетической радиации птиц, что помогает понять, почему лишенные пениса птицы представляют собой наиболее процветающую и успешную группу наземных позвоночных с точки зрения видового разнообразия. Разумеется, существует и множество других факторов, благоприятствующих эволюционному успеху и стремительной радиации птиц, таких как способность к полету, экологическая диверсификация, миграции, вокализация и способность к ее обучению. Однако любые будущие исследования, посвященные проблеме эволюционного успеха и разнообразия птиц, должны обязательно включать в себя и изучение роли эстетической эволюции, равно как и выявление эволюционной значимости утраты пениса у современных птиц.

Еще одно поразительное наблюдение, касающееся сексуальной автономии самок тех видов птиц, которые лишены совокупительного органа, заключается в том, что эта автономия четко коррелирует с социальной моногамией, при которой и самец, и самка вносят существенный вклад в виде затрат времени, энергии и ресурсов на выращивание их общего потомства. Традиционное объяснение эволюции птичьей моногамии связано с важной особенностью биологии птиц из группы Neoaves : в отличие от рептилий, птицы этой группы приносят потомство, которое в начальный период жизни совершенно беспомощно и полностью зависит от родительской заботы. Эти беззащитные птенцы, которых орнитологи называют «гнездовыми», настолько уязвимы для хищников, что вырастить их нужно очень быстро – иначе все они будут съедены прежде, чем встанут на крыло. Наличие двух родителей помогает растить и защищать потомство в наиболее критический период существования птенцов и дает возможность ускорить их развитие вплоть до момента, когда они способны будут покинуть гнездо.

Но самое интересное, что эту эволюционную логику можно развернуть и в обратную сторону. Более вероятно, что утрата птицами совокупительного органа и расширение сексуальной автономии самок могли иметь решающее значение для эволюции птиц в таких направлениях, как индивидуальное развитие, физиология и социальное поведение. Отсюда следует, что гнездовые птенцы могли оказаться не причиной, а следствием эволюции моногамии. Все виды птиц, самцы которых наделены пенисом, имеют птенцов, способных самостоятельно передвигаться и кормиться почти сразу после выхода из яйца – орнитологи называют их «выводковыми», – так что заботиться о них по силам и одному-единственному родителю. (Парная родительская забота может возникать у выводковых видов птиц в том случае, если есть необходимость в защите территории.) Однако же в случае утраты самцами пениса самки птиц могли приобрести способность использовать собственную расширенную сексуальную автономию для того, чтобы требовать от самцов большего вклада в заботу о потомстве. Поскольку лишенные пениса самцы не способны на насильственное оплодотворение, они, по сути, вынуждены отвечать половым предпочтениям самок, чтобы получить возможность размножаться. И если самки в ходе эволюции выработали требование к большему родительскому вкладу со стороны самца, то самцы вскоре начали конкурировать друг с другом в умении лучше выполнять родительские обязанности, чтобы обеспечивать ресурсами и заботой потомство избирательных и придирчивых самок! Результатом этого процесса стало возникновение более крепких уз, соединяющих родительскую пару, в которой самцы самым активным образом участвуют в выращивании общего потомства. Увеличение родительского вклада самцов могло, в свою очередь, способствовать лучшему развитию беспомощных птенцов, выращивание которых требовало большей заботы. Таким образом, расширенная сексуальная автономия, приведшая к утрате пениса, позволила современным птицам преодолеть конфликт полов, в том числе и через увеличение родительского вклада самцов.

Концепция сексуальной автономии помогает не только лучше понять эволюцию способов защиты от сексуального насилия и принуждения, но и эволюцию других, необычных путей преодоления полового конфликта. Мы будем обсуждать эти идеи далее: в следующих двух главах речь пойдет о птицах, а в главах 10 и 11 – о человеке.

Так что же сделали самки более 95 процентов видов птиц, самцы которых лишены пениса, со всей достигнутой ими сексуальной автономией? Как доказывают наши наблюдения за шалашниками и манакинами, приведенные в последующих двух главах, они продолжили выбирать себе половых партнеров исходя из эстетических и зачастую совершенно произвольных критериев, чем способствовали возникновению почти бесконечного многообразия в мире красочной, звучной и поистине фантастической птичьей красоты.