Владимир Соргин - Основатели США: исторические портреты

Трудно сказать, как отнесся Мэдисон в 1776 г. к виргинской конституции, составленной по проекту Мэйсона. Девять лет спустя он резко осудил ее с умеренных позиций. Его не устраивала трактовка Мэйсоном принципа «разделения властей», направленная на возвеличивание роли законодательного собрания, передачу ему традиционных прерогатив исполнительной власти и умаление значения последней. Ему не нравилось ограничение власти губернатора исполнительным советом, сведение к минимуму различий между сенатом и палатой представителей, слишком многочисленный состав легислатуры и чересчур частое переизбрание всех органов власти. Не отвечающие политическим вкусам Мэдисона черты виргинской конституции в первые годы войны за независимость воплотились в той или иной мере в государственном устройстве большинства штатов. Страна переживала мощный демократический подъем, что отразилось даже в политической жизни плантаторской Виргинии.

Начало политической деятельности Мэдисона казалось многообещающим. Он был избран членом первого исполнительного совета штата, переизбран туда затем во второй раз. Но эта достаточно высокая, но все же не высшая политическая должность в штате могла стать на долгие годы потолком в карьере Мэдисона. После того как в Вильямсбург вернулись по истечении депутатских полномочий в Континентальном конгрессе Р. Г. Ли и Т. Джефферсон, они вместе с П. Генри и Дж. Мэйсоном стали поочередно сменять друг друга на губернаторском посту и в роли лидеров законодательного собрания. Пробиться в этот мощный политический квартет у Мэдисона не было никаких шансов, и он должен был расценить как благословение судьбы избрание его в 1779 г. представителем Виргинии в Континентальном конгрессе.

Мэдисон прибыл в Филадельфию, где заседал Континентальный конгресс, с твердым намерением защищать интересы родного штата. На протяжении первых лет пребывания его в конгрессе представления Мэдисона о географических границах родины определялись часто повторяемой молодым депутатом формулой: «Моя страна — Виргиния».

Члены конгресса, составившие представление о виргинских плантаторах по внешности аристократически величавых Вашингтона и Джефферсона, немало подивились при виде нового делегата южан. Невысокого роста, худой, припадающий на одну ногу, без единой кровинки в лице, изможденном недугом, — таким явился перед ними Мэдисон. Для тех, кто пытался поддерживать с ним связь вне стен конгресса, виргинец оказался «самым необщительным существом в мире». В самом конгрессе его могли наблюдать с большими перерывами (он часто и надолго уезжал домой из-за болезни). Не сразу, а шаг за шагом, словно по тонко размеченному плану, раскрывался Мэдисон как незаурядный политик.

Когда Мэдисон прибыл в Континентальный конгресс, между штатами велась изнурительная тяжба из-за условий вступления их в общеамериканский союз. В 1777 г. в проекте «Статей конфедерации», предложенном на рассмотрение штатам, был тщательно оговорен суверенитет их правительств во всех важных сферах социально-экономической и политической деятельности. Такая схема союза удовлетворяла патриотов, и только одно, но очень важное положение проекта о закреплении за властями штатов права распоряжаться своими землями, как они были определены колониальными актами, вызвало серьезнейшие споры между ними.

Свое мнение по этому вопросу выразили так называемые безземельные штаты, границы которых, согласно колониальным статусам, были четко определены и которые благодаря указанному положению «Статей конфедерации» лишались доступа к огромному массиву «свободных» земель запада. Особую строптивость проявили законодатели Мэрилэнда, отказавшиеся ратифицировать «Статьи конфедерации» до тех пор, пока право собственности на незанятые земли запада не будет передано Континентальному конгрессу. Мэрилэнду и другим «безземельным» штатам противостояли «земельные» штаты во главе с Виргинией и Нью-Йорком, территории которых в колониальную пору не были зафиксированы и которые притязали теперь на западные земли вплоть до Тихоокеанского побережья.

Требования «безземельных» штатов, воплотившись в законе, создали бы очень важное условие укрепления американского национального государства. Но законодатели этих штатов сами отнюдь не руководствовались высокими «национальными» соображениями. Использовав все возможности для получения нужной информации, Мэдисон убедительно показал членам конгресса, что за спинами мэрилэндскнх политических мужей стояли лоббисты трех частных земельных компаний, которые приобрели за бесценок громадные территории у индейцев и которые в случае передачи Континентальному конгрессу западного земельного фонда тут же предъявили бы ему свои купчие.

Земельные спекулянты и усердно бравшие из их рук взятки мэрилэндские законодатели сделали все возможное, чтобы, напротив, очернить виргинцев. Они призвали на помощь «глас народа»: в Континентальный конгресс градом посыпались инструкции от жителей западных графств Мэрилэнда, призывающие разрушить монопольные притязания Виргинии и других «земельных» штатов. Они привлекли для защиты своего дела Б. Франклина (он к тому же сам был участником одной из земельных компаний) и сумели нанять несравненное перо прозябавшего в нищете глашатая американской революции Т. Пейна [135] Jensen M. The Articles of Confederation. Madison, 1963, p. 233. . В результате развернутого земельными компаниями пропагандистского наступления корыстные мотивы Виргинии были изобличены в полной мере. Было показано, что в то время как патриоты всех штатов сообща проливали кровь на полях сражений, алчные виргинские плантаторы грубо попирали «общее благо» и стремились лишь извлечь для себя выгоду из провозглашенной независимости. В разоблачениях земельными компаниями мотивов виргинцев заключалось не меньше истины, чем в разоблачении виргинцами «безземельных» штатов.

Мэдисон призывал своих сограждан не уступать мэрилэндцам. Ему пришлась по душе идея образовать конфедерацию из 12 штатов, т. е. без строптивого Мэрилэнда. Позиции Виргинии, однако, пошатнулись, когда нью-йоркцы в 1779 г. отказались от претензий на западные территории. Южане пошли на маневр: они согласились передать Континентальному конгрессу право распоряжаться своими западными территориями при условии, что купчие на эти земли, принадлежавшие их согражданам-плантаторам будут сохранены, а купчие, находившиеся в руках земельных спекулянтов других штатов, — аннулированы. Конгресс и Мэрилэнд ответили согласием, и союз между штатами обрел правовую форму на пятом году независимости.

Но как только «Статьи конфедерации» вступили в силу, «безземельные» штаты во главе с Мэрилэндом заявили о непризнании незаконных и абсурдных, с их точки зрения, условий отказа Виргинии от западных земель. Мэдисон, блеснув ученостью, тут же объявил вероломную акцию мэрилэндцев самым вопиющим нарушением «аграрной справедливости со времен братьев Гракхов», В посланиях законодателям своего штата он требовал ни под каким видом не отказываться от оговоренных условий виргинского «дара» и, указывая, что «нынешний союз вряд ли надолго переживет окончание войны», прозрачно намекал на необходимость позаботиться поэтому в первую очередь о собственной выгоде [136] The Papers of James Madison, vol. 5, p. 119; vol. 3, p. 297, 305, 306. .