Вадим Каргалов - Полководцы XVII в

Далее у де ла Невиля следует подневная хроника похода:

«…6 апреля московитяне двинулись к Самаре, где see полки их и соединились. Гетман Мазепа также прибыл туда.

13-го все войска перешли за реку и без замедления направились к Перекопу, которого достигли через месяц. Обоз препятствовал делать большие переходы, так как каждый солдат имел с собою запас на четыре месяца, кроме розданного в Самаре и в степи, по которой проходило войско; громадное скопление запасов значительно замедляло движение, также и артиллерия, состоявшая из 700 пушек и множества мортир (количество пушек завышено примерно вдвое).

Наконец армия достигла Карачакрака, где и стала лагерем. Лошади были пущены на пастбище, так как трава была еще слишком низка и косить ее было невозможно.

На другой день войско двинулось и через несколько дней достигло берега Днепра, известного под именем Каирки. Здесь московитяне захватили несколько татар, от которых и узнали, что хана нет в Перекопе, что он в Буджаке и что он никак не подозревает, что против него направлена такая страшная армия, а, напротив, сказывали ему, что хотя войско и находится в пути, но оно займется строением крепостей, как делали московитяне в прошлом году; далее они сообщили, что они посланы султаном-калгой для разведок.

От Каирки перешли к Каирке-Мешезне, где Голицын приказал положить на каждую телегу фашинник, по четыре кола и взять воды, так как далее нельзя было уже найти лесу.

Здесь войско, оставивши берега Днепра, направилось прямо на юг, прямо на Перекоп, и шло два дня по безводной степи.

13 мая высланные рано утром передовые известили, что приближается неприятель. Московитяне приготовились встретить его в порядке. Обоз, прикрытый пехотою и артиллериею, расположен был на правом фланге, кавалерия же и дворянство находилось на левом фланге каждого отряда. Московские войска, предводимые Голицыным, были в середине; новгородские (где воеводой был А. С. Шеин) — направо, гетман налево, а еще левее его находились Шереметев и Долгорукий; отряд Неплюева составлял арьергард.

Татары напали на авангард Шеина, а от него, после небольшой стычки, внезапно свернули налево и напали на отряд Шереметева, который, будучи самым малочисленным, был смят и обращен в бегство. Конница смешалась, неприятель ворвался в обоз, который и был уже почти захвачен, но Голицын послал Шереметеву помощь, и татары принуждены были удалиться, оставляя московитянам свободный проход до Черной долины, где войско стало лагерем, чтобы запастись здесь водою, так как это место болотистое и, находясь всего в 5 лье от Перекопа, является также лучшим пастбищем всей местности».

Следует добавить, что атаковала авангард Шеина крымская конница ханского сына Нуреддина-калги, но была отбита артиллерийским и ружейным огнем и повернула на «разряд» Шереметева, в котором находились в основном дворяне и «дети боярские», не отличавшиеся стойкостью в бою. Только прибывшая на помощь русская пехота заставила султана-калгу отступить. Сражения в степях показали, что солдатские полки и артиллерия вообще являются главной боевой силой русской армии, и в дальнейшем воеводы часто ставили дворянскую конницу внутри обоза, под надежным прикрытием пехотных полков и «наряда».

Но продолжим рассказ де ла Невиля:

«Небольшой отряд татар с султаном-калгой приблизился для рекогносцировки, желая узнать силу и недостатки войска; он захватил нескольких пленных, от которых и выведал все, что необходимо было узнать. Пленных отвезли к хану, который в трех милях оттуда стоял лагерем на Каланчаке, небольшой речке в двух милях от Перекопа, берущей начало в степях и впадающей в Азовское или Черное море (так в оригинале).

Едва только услышал хан, что московитяне идут на Крым, он явился из Буджака с 4000 конницы для защиты своих владений. На Каланчак он пришел только за два дня до московитян, перешедши Днепр под Аслан-Керменем, городом, лежащим на этой реке и принадлежащим туркам.

16 мая армия московитян двинулась и перешла к Зеленой долине, в одной миле от Черной долины. Здесь хан встретил московитян со всеми своими силами, которые он успел собрать и которые простирались до 30000-40000 конницы, двигавшейся во множестве небольших отрядов. Московитяне незаметно были окружены татарами и принуждены остановиться.

Оба воинства наблюдали друг за другом. Пехота и артиллерия так хорошо защитили свой лагерь, что татары не могли в него ворваться. Конница же не была защищена палисадом, что и побудило три или четыре отряда татар, в 1000 лошадей каждый, напасть на нее. Но татары принуждены были отступить в беспорядке, так как большую помощь оказал коннице обоз, из-за которого московитяне поражали татар из пушек и ружей; они положили на месте 300 или 400 неприятелей.

В то же время султан Нерадин напал со своим отрядом на казаков, бывших под начальством Емельяна Украинцева, думного дьяка. Он, очень плохо зная военное дело, не устоял против татар. Если бы боярин Долгорукий не выдвинулся со своим отрядом, казаки были бы решительно разбиты.

На Шереметева напал в то же время другой отряд татар, который и пробился было до обоза, но он сам сумел защититься лучше Емельяна и принудил татар к отступлению, выказав здесь отличную храбрость, так как он человек с великими достоинствами.

Когда таким образом татары были отбиты, армия двинулась вперед с целью достигнуть местности, в которой можно было бы получить воду.

На другой день (17 мая) они двинулись к Каланчаку, и все разделенное до сих пор войско соединилось в один отряд, имевший более 200000, которые составили каре; обоз же был прикрыт артиллериею и пехотою, которая несла на плечах палисады для того, чтобы быть более подготовленною к устройству, в случае нужды, ретраншемента.

Татары явились было опять, но осмотревши армию со всех сторон и видя, что конница, которую они полагали найти отделенною, присоединена к обозу, они удалились, чтобы позаботиться о защите Перекопа.

В тот день московитяне стали на Каланчаке и на другой день (18 мая) перешли вброд эту реку. Не встретив здесь татар, они ободрились, и некоторые из них, оставя обоз, взошли на холм, с вершины которого Перекоп казался им объятый дымом и пламенем, так как татары сами зажгли предместье города Ор, боясь, что московляне завладеют им.

20 мая войско двинулось далее, по направлению к Перекопу, и остановилось на расстоянии пушечного выстрела, имея вправо Черное море, налево же степи. Татары не стреляли в московлян из города, так как за большим расстоянием не могли причинить им вреда, но беспрестанно палили с башни, стоявшей на берегу Черного моря.

Когда московляне подошли к Перекопу, было 10 или 11 часов утра и все надеялись, что ночью будет предпринят штурм на Перекоп или его валы, но вечером, когда офицеры ожидали приказаний, все изумлены были, услышав, что на другой день положено отступать.