Дэвид Граймс - Неразумная обезьяна [Почему мы верим в дезинформацию, теории заговора и пропаганду] [litres]

Советская реакция на это несчастье оказалась поистине катастрофической. Один из вертолетов, которым была поставлена задача сбросить 5000 тонн смеси песка и бора, поглощающего нейтроны, столкнулся с подъемным краном и рухнул на землю [90]. Незащищенные пожарные сражались с этим адом, не подозревая об опасности. Не было предпринято никаких мер для нераспространения зараженных веществ по пищевой цепочке; самым опасным радиоактивным элементом был изотоп йода-131. Период его полураспада составляет всего восемь дней, но при приеме внутрь он быстро накапливается в щитовидной железе. Подобное влияние на здоровье можно было предотвратить элементарными профилактическими мерами, однако власти настаивали на том, что все в порядке, и в результате местные жители продолжали питаться зараженными продуктами. Эти миазмы отрицания, характерные для советской эпохи, могли бы испускаться неопределенно долго, если бы на следующий день следы радиоактивных осадков не были обнаружены в Швеции; это открыло миру глаза на масштаб происшедшей трагедии. Приказ об эвакуации был отдан лишь спустя 36 часов после взрыва; к этому времени тысячи людей уже получили высокие дозы облучения.

Эта самая страшная ядерная катастрофа в мировой истории на десятилетия стала опорой и знаменем антиядерной кампании, превратившись в очевидное доказательство разрушительного действия, присущего ядерной энергии. Слово Чернобыль – это синоним поставленной на поток смерти. Активисты Greenpeace утверждают, что катастрофа унесла 93 тысячи жизней. Страшные фотографии изуродованных мутациями детей и астрономические показатели онкологической заболеваемости в этом регионе навсегда остались запечатленными в нашей памяти. Чернобыль до сих пор ассоциируется с массовой гибелью людей.

Но… Это восприятие не вполне, мягко говоря, соответствует реальности. По горячим следам катастрофы Научный комитет ООН по воздействию атомной радиации ( UN Scientific Committee on the Effects of AtomicRadiation ; UNSCEAR), Всемирная организация здравоохранения и другие специализированные организации приступили к мониторингу состояния здоровья людей, подвергшихся воздействию радиации. В 2006 году, по прошествии двадцати лет после катастрофы, Чернобыльский форум доложил, что из числа пожарных, получивших огромные дозы радиации и отравившихся ядовитыми продуктами горения, двадцать восемь человек скончались от острой лучевой болезни. Пятнадцать человек погибли от рака щитовидной железы в результате попадания в организм большого количества радиоактивного йода. Несмотря на активный мониторинг, значимого роста онкологической заболеваемости или смертности не было выявлено даже среди сотен тысяч минимально защищенных рабочих, которые очищали и дезактивировали место аварии. В представленном в 2008 году докладе UNSCEAR говорится: “Нет никаких научно обоснованных свидетельств в пользу общего увеличения заболеваемости раком или смертности от него, как нет и свидетельств повышения заболеваемости незлокачественными поражениями, которые могли бы иметь связь с экспозицией к радиации”.

Совмещается ли этот вывод с нашим восприятием чернобыльской аварии как вселенской катастрофы? Отвечая коротко – нет, не совмещается. Продвигая свои интересы, многие организации не смогли удержаться от преувеличений и откровенной лжи. Душераздирающие фотографии изуродованных врожденными аномалиями детей, столь дорогие сердцу западных благотворительных организаций, появились не в связи с чернобыльской катастрофой; такие деформации с низкой частотой встречаются во всех популяциях, во всем мире – просто эти конкретные случаи были вырваны из контекста. Данные Greenpeace о чудовищной смертности, полученные ненаучными способами и путем безграмотной экстраполяции, заставили представителя ВОЗ Грегори Хартли заметить: “Всегда следует напоминать всем, зачем люди выдают такие оценки”. Принесение фактов на жертвенный алтарь идеологии не только мутит воду – оно приносит также и реальный вред. В 2006 году ВОЗ предупреждала, что “обозначение пораженного населения «жертвами», а не «уцелевшими» заставило этих людей считать себя беспомощными, слабыми существами, не способными никак повлиять на свое будущее. Это привело либо к избыточной осторожности и повышенной озабоченности своим здоровьем, либо к абсолютно бесшабашному поведению” [91].

Японская Фукусима стала центром всеобщего внимания по точно такому же поводу. В марте 2011 года землетрясение в Тихом океане вызвало образование чудовищной 15-метровой волны цунами, обрушившейся на японское побережье в районе Тохоку. Стена воды накрыла здание атомной электростанции в Фукусиме. Из-за воздействия воды заглох дизельный генератор системы охлаждения, в результате чего произошла небольшая утечка радиоактивных материалов. Развернувшаяся драма привлекла внимание всего мира; в газетах преобладали кричащие заголовки. На самом деле радиобиологические эффекты оказались относительно незначительными; от отдаленных последствий облучения погиб один человек, и нет никаких оснований полагать, что эта цифра изменится. Объем утечки радиоактивных материалов был настолько ничтожным, что он просто не мог оказать какое-либо заметное воздействие на здоровье. Не было также отмечено радиоактивного загрязнения пищи, выращенной в окрестностях Фукусимы. Но все эти факты нисколько не помешали тем, кто создал из Фукусимы антиядерный тотем и, вооружившись сомнительными лозунгами, развязал кампанию против атомной энергетики. Характерно, что о 16 тысячах человек, погибших от того страшного цунами, эти борцы не вспоминают.

Конечно, если взять атомную энергетику как таковую, то она не панацея. Конечно, в этой области есть определенные сложности, и, конечно, необходимо ограничивать воздействие отходов и не допускать их утечки. Тем не менее, по всем объективным меркам, ядерная энергетика экологически чиста, безопасна и невероятно эффективна. Агрессивное к ней отношение можно проследить до самого момента зарождения современного экологического движения, когда группы, подобные современному Greenpeace , выступали за запрещение испытаний ядерного оружия. На фоне призрака холодной войны в общественном сознании произошло прискорбное слияние ядерного оружия и ядерной энергетики. И оружие, и энергетику начали мазать одной краской, несмотря на то, что атомные бомбы и атомные электростанции работают на совершенно разных принципах: атомную электростанцию так же невозможно превратить в водородную бомбу, как бумажный самолетик в истребитель [92]. Сеяние панического страха перед ядерной энергетикой не только создает ложное впечатление преувеличенной опасности, но и застит нам контекст. Когда произошла авария на плотине гидроэлектростанции в Баньцяо в 1975 году, погибла 171 000 человек, а 11 миллионов пришлось переселить. Даже ветряные электростанции привели с девяностых годов к более чем 100 смертям. Эти трагедии вовсе не умаляют значение технологий; просто надо помнить, что любая форма получения энергии сопряжена с риском.