Дэвид Граймс - Неразумная обезьяна [Почему мы верим в дезинформацию, теории заговора и пропаганду] [litres]

Трамп, однако, не был обычным кандидатом. Он публично и откровенно выказывал презрение к таким нормам. Этот завсегдатай телевизионных реалити-шоу и бизнесмен весьма сомнительного свойства своим решением участвовать в президентской гонке немало удивил представителей политического истеблишмента. Все считали, что участие Трампа – это не более чем реприза коверного клоуна, самовлюбленного хвастуна, не обладающего какими бы то ни было политическими талантами. Его нападки на оппонентов были лишены даже грана приличий, он оскорблял их, не гнушаясь и откровенной клеветой [62]. Тем не менее, ко всеобщему изумлению, Трамп сумел стать кандидатом от республиканской партии.

С самого начала его кампания резко отклонилась от американских политических норм. Выступая с откровенно расистских позиций, он направил свой гнев на мусульман, латинос и цветных. Он не стеснялся прибегать к женоненавистническим высказываниям, называя раздражавших его женщин “тупыми блондинками” и “толстыми свиньями”; при этом он совершенно не реагировал на растущее число обвинений в сексуальных домогательствах. Трампа не потопили ни убедительные свидетельства о сомнительных махинациях в бизнесе, ни поддержка его такими откровенно расистскими организациями, как ККК, Американская нацистская партия и зарождающееся движение альтернативных правых. Не возымели никакого эффекта даже недвусмысленные указания на возможность предательского сговора с русскими агентами с целью их вмешательства в ход избирательной кампании. Для обычного кандидата подобные прегрешения обернулись бы катастрофой – но только не для Трампа. Он выходил из каждой такой передряги абсолютно невредимым, каждый раз стряхивая с себя ошметки скандалов.

На фоне неожиданного восхождения Трампа новостные агентства изо всех сил – насколько это было возможно – старались честно и беспристрастно описывать ход кампании. В нормальной ситуации СМИ, как правило, рассказывают об обоих кандидатах приблизительно одинаково, отмечая их сильные стороны, сравнивая их ошибки и стремясь сохранить объективность и подчеркнуть тот факт, что избирательная кампания – это выбор между двумя сравнимыми вариантами, двумя людьми, связанными одинаковыми правилами участия и придерживающимися одних и тех же стандартов. Но Трамп отказался подчиниться этому договору: его нападки становились все более личными, а ложь – все более чудовищной. В 2015 году комитет Пулитцеровской премии “ПолитФакт” присудил Трампу премию в номинации “Лжец года”, но это нисколько не улучшило положение. Трамп просто стал лгать еще больше, засыпая СМИ все новыми фейковыми заявлениями, которыми он оправдывал свои предыдущие высказывания.

Эти высказывания множились в геометрической прогрессии и становились все отвратительнее. Сложившаяся ситуация вынудила корреспондента The Guardian в США Алана Юхаса заметить: “Трамп лжет как устно, так и в твиттере; лжет хаотично, беспрерывно, иногда со злым умыслом, иногда противореча самому себе, а иногда и вообще без какой-либо очевидной причины”. Даже когда ложь президента была совершенно прозрачной и откровенной, СМИ все-таки чувствовали себя обязанными сообщать о высказанных им обвинениях, лишенных каких бы то ни было доказательств. На самом деле это была коварная стратегия, способствовавшая широкому, поистине безграничному распространению ядовитых идей среди восприимчивой аудитории. Никто уже не слышал отчаянных попыток опровергнуть заявления Трампа, и медийные комментаторы с опозданием пришли в ужас из-за торжества политики “постправды” – когда правят одни только эмоции и подтвержденные фактами возражения попросту игнорируются.

В отчаянной попытке перевести ситуацию в нормальное русло в совершенно ненормальной ситуации СМИ предоставили огромную часть эфирного времени безосновательным обвинениям. Это было еще более неудачным решением, так как попытка уравнять шансы покоилась на глупом допущении о том, что Клинтон и Трамп были эквивалентными кандидатами со сравнимыми недостатками. Неверно поняв суть беспристрастности, источники в СМИ начали представлять относительно мелкие скандалы, связанные с Хиллари, как проступки, сравнимые с чудовищными нарушениями Трампа. Это было на руку последнему, и он начал продвигать в СМИ образ “лживой Хиллари”. На последних стадиях избирательной кампании (увы, слишком поздно) СМИ поняли, что пытались нормализовать нечто уродливое и нормализации не поддающееся. В попытке представить гротескный спектакль неистового трамповского безумия как типичную политическую кампанию, а поведение Трампа – как зеркальное в отношении поведения Клинтон, СМИ непреднамеренно накинули на заявления Трампа флер легитимности.

Это была совершенно бесплодная затея – считать Трампа и Клинтон симметричными кандидатами, тогда как на самом деле их вообще нельзя было сравнивать. Трамп, разумеется, на все сто процентов использовал желание СМИ представить его в образе нормального политика, и если ему это шло на пользу, то Клинтон лишь вредило. В сентябре 2016 года колумнист New York Times экономист и комментатор Пол Кругман обвинил своих коллег в полной профессиональной непригодности:

Если Дональд Трамп станет президентом, то повинны в этом в большой мере будут новостные агентства. Я знаю, что некоторые (а я даже думаю, что многие) журналисты сейчас заняты тем, как бы сбросить с себя груз ответственности, но это абсурд, и я уверен, что они это понимают. Как говорит Ник Кристоф, если опросы показывают, что общество считает Хиллари Клинтон – в лучшем случае безобидную выдумщицу – менее заслуживающей доверия, чем патологический лжец, то это – prima facie – доказательство полного провала средств массовой информации.

СМИ в данном случае допустили классическую ошибку, которую специалисты называют ошибкой ложного баланса . Подобное случается, когда две противоположные позиции пытаются трактовать как одинаково подкрепленные доказательствами, хотя на самом деле это совсем не так. К примеру, некорректно, используя сходный признак двух людей, говорить об их эквивалентности. Это все равно что утверждать, будто нет никакой разницы, держать дома кота или тигра, исходя только из того, что оба они принадлежат к семейству кошачьих. Если какое-то одно положение подкрепляется массой доказательств, а другое лишено каких бы то ни было подкрепляющих фактов, то будет абсолютно некорректно уравнивать их на том лишь основании, что они противопоставлены друг другу. Такое противопоставление не делает их одинаково заслуживающими рассмотрения; к сожалению, этот нюанс очень часто упускают из виду, допуская появление в логических рассуждениях пробела, который с готовностью заполняют невежды или негодяи.