Ганс Айзенк - Эксперимент. Самые жестокие исследования в психологии

Второе — то, что теорию совести можно использовать для исправления преступников, будь то дети, молодые люди или взрослые. Она указывает способы, которыми можно добиться изменения их поведения с тем, чтобы они стали нормальными человеческими существами с нормальной совестью. Здесь требуется не психоаналитическое лечение несуществующих комплексов и неврозов, не апелляция к разуму и «лучшей природе» преступников. Необходимо просто восполнить упущенные при их воспитании возможности, а именно требуется необходимое количество событий, вызывающих формирование социально положительных условных реакций.

Существует много способов, которыми можно добиться выработки новых рефлексов взамен старых, и один из них — «символические накопления». Это понятие было впервые введено английским специалистом по исправительным учреждениям, чья работа была выполнена столетие тому назад, — Маконоки с острова Норфолк. Остров Норфолк являлся в то время исправительной колонией у берегов Австралии, куда ссылались все наиболее опасные преступники Англии. Когда Маконоки прибыл туда, он обнаружил, что обращение с заключенными было бесчеловечным и жестоким. Никакого перевоспитывающего влияния исправительная колония не оказывала, напротив, имела устойчиво высокие показатели рецидивизма.

Маконоки ввел систему очков, которые заключенные могли получить, упорно работая, воздерживаясь от драк и общим примерным поведением; наказанием являлось отбирание очков. Довольно скоро влияние нового порядка стало очень заметным. Заключенные начали вести себя гораздо лучше, чем раньше, когда их жестоко наказывали. Столь же заметно было влияние новой системы на рецидивизм. По всеобщим утверждениям (даже критиков), Маконоки, очевидно, удалось внушить своим заключенным представление о социально приемлемом поведении, которому они следовали и по выходе из заключения. К сожалению, его усилиям по преобразованию тюремной системы постоянно чинились препоны и наконец был положен конец министерством внутренних дел Великобритании, который в конце концов освободил его от занимаемой должности.

В более близкие к нам времена подобный метод исправления преступников был испробован на многих разных группах, главным образом на несовершеннолетних преступниках, американскими психологами. Разумеется, пока трудно говорить о результатах с полной уверенностью, поскольку потребуются еще многие годы наблюдений, чтобы узнать, насколько успешными были эти попытки. Как бы то ни было, уже сейчас можно говорить о том, что подобные методы при правильном применении могут снижать уровень рецидивизма у юных преступников примерно на 50 процентов в течение более трех лет после освобождения из тюрьмы. Это, конечно, далеко от полного успеха, но если бы количество заключенных во всех тюрьмах и исправительных колониях удалось бы сократить наполовину, одна экономия денежных средств уже оправдала бы все предприятие.

В последнее время исследователи предпочитают не проводить подобные опыты в таких учреждениях, как исправительные колонии или тюрьмы, по той простой причине, что в учреждениях группы сверстников демонстрируют активное неприятие каких-либо воспитательных попыток по отношению к ним. В такой обстановке все попытки по перевоспитанию только усиливают и закрепляют криминальные наклонности заключенных. По-видимому, нет сомнений в огромных плюсах процесса снятия институциональных ограничений. Это к тому же гораздо дешевле. В нескольких экспериментах, проведенных в Соединенных Штатах, было обнаружено, что новые психологические методы исправления преступников, применяемые вне стен исправительных учреждений, не только стоят всего лишь одну треть от стоимости традиционных мер перевоспитания, но и оказываются гораздо более эффективными с точки зрения профилактики рецидивизма. Несмотря на это, европейские страны не проявляют большого интереса к этим инновациям.

Мы не хотим преувеличивать достигнутые в этой области исследований успехи. Возможно, что разработанные методы применимы не ко всем типам заключенных. Возможно, методы, показавшие себя эффективными в Америке, окажутся малоэффективными в Великобритании или Германии. Мы, однако, предлагаем, чтобы небольшие пробные эксперименты такого рода теперь были проведены с подходящими правонарушителями, в особенности несовершеннолетними, чтобы проверить эти методы и посмотреть, в какой мере достижения наших американских коллег мы можем использовать и в других странах.

В картине преступности, которую мы нарисовали, отсутствуют некоторые важные черты. Первая из них связана с проблемой личности. Мы нередко считаем, что для преступников характерны определенные черты личности, и теперь имеются убедительные свидетельства в поддержку этого взгляда.

Во-вторых, разные люди имеют разные предрасположения с точки зрения формирования условных рефлексов. Павлов наблюдал это на собаках. У одних собак связь между колокольчиком и слюноотделением формировалась уже после нескольких подкреплений, в то время как для других требовалось 100, 200 или даже 300 подкреплений, прежде чем формировался соответствующий условный рефлекс.

Теория указывает, а многие эксперименты демонстрируют, что у интровертов условные рефлексы формируются гораздо быстрее, чем у экстравертов. Люди, отличающиеся общительностью, импульсивностью, легкомысленностью и несдержанностью в своем поведении, с большим трудом поддаются такому воспитанию.

Диаграмма 2 показывает результаты эксперимента, проведенного с целью выявления таких различий между интровертами и экстравертами, и иллюстрирует заметную разницу между ними. Эксперимент использовал мигательный рефлекс, то есть реакцию века, на струю воздуха, направленную на роговицу. Испытуемые надевали защитные очки, в которых было проделано отверстие, соединенное при помощи резинового шланга с внешним источником воздуха; затем на роговицу направляли через шланг струю воздуха. Условным стимулом являлся тон, менявшийся в наушниках, а эксперимент состоял в измерении миганий в ответ на тон. Вначале не было никакой реакции, но когда тон несколько раз подкреплялся струей воздуха, испытуемый постепенно начинал реагировать опусканием века (опускание века в этом случае не является произвольной реакцией; произвольные реакции гораздо медленнее, чем условные, и тем самым могут быть отчетливо дифференцированы от них).

Судя по всему, интроверты заметно быстрее обучаются мигать, чем экстраверты. Другими словами, у них быстрее формируется условный рефлекс. Следовательно, можно ожидать, что экстраверты труднее поддаются такому обучению и в других отношениях, а значит, при прочих равных, в большей степени предрасположены к антисоциальному поведению. Имеются многочисленные исследования, подтверждающие это, которые демонстрируют одинаковые результаты в отношении школьников, молодых людей и взрослых.