Роберт Уокер - С широко открытыми глазами

«Это подходящая метафора и для творческого процесса», — добавляет Кудал. Возможно, вам уже известно, что помогает вам творить. Но именно поэтому вам иногда нужно пробовать нечто новое.

LETTRIST INTERNATIONAL — это парижский коллектив радикальных художников и философов 1950-х годов, в чьи ряды входил Ги Дебор. Дебор изложил описание практики, которую поддерживала группа, под названием derivé, или «дрейф». Если коротко, то она состояла в философии движения.

«Один или несколько человек в различные периоды времени отдаются дрейфу, отказываясь от привычных причин перемещения, а также от отношений, работы и досуга, чтобы позволить себе подчиниться притяжению ландшафта и встречам, которые вытекают из этого».

Цель звучит романтично, но несколько расплывчато. Писатель Люк Санте как-то раз предположил, откуда взялась эта идея и что она означает на практике. Как derivé, так и близкое ему понятие «психогеография», объясняет Санте, попали в словарь леттристов после публикации в 1952 году книги Paris Vagabond («Парижский бродяга»). Книга написана человеком, который называл себя Жан-Поль Клебер, и это были своего рода мемуары, «в основном посвященные тому, как люди ухитряются выживать в городе вообще без денег, — писал Санте. — Образ жизни, который вел и сам Клебер».

Клебер дрейфовал по городу, в котором после Второй мировой войны были разрушены многие экономические структуры. Попытки выжить при их отсутствии определили образ жизни многих благополучных ранее горожан, которые теперь «дрейфовали», потому что у них не было другого выбора. Клебер делал заметки, добавляет Санте, «любым доступным карандашом на любой доступной бумаге, например на ресторанных салфетках и страницах газет», и таким образом написал свою книгу, что сделало ее уже саму по себе произведением дадаизма [10] Дадаизм — модернистское литературно-художественное течение, существовавшее в 1916–1922 гг. Дадаизм отрицал категорию прекрасного и традиционные изобразительные средства. .

Позаимствовав практику, порожденную необходимостью, Дебор, по сути, превратил ее в источник вдохновения. Если подумать, связь между движением и деньгами довольно крепка. Но что произойдет, если ее разорвать?

Проведите день, путешествуя по своему городу и не тратя ни копейки.Проведите день отпуска в новом месте сходным образом. Клебер (и другие писатели, которые предшествовали ему или последовали за ним в аналогичных проектах) познакомились с безденежными и маргинальными городскими улицами и создали их портрет. Но можно просто посмотреть, что получится, если вы хотя бы ненадолго уберете деньги из уравнения. Как это повлияет на то, куда вы пойдете, что будете искать и как определять направление?

Узнайте, что значит дрейфовать.

В СВОЕЙ КНИГЕ Play Anything («Играй во что угодно») технолог и геймдизайнер Ян Богост описывает, как он тащил свою маленькую дочь через магазин и неожиданно понял, что, пока он занимался выполнением различных поручений, она придумала себе игру, в которой нельзя было наступать на швы кафельной плитки на полу магазина. Конечно, в этом нет ничего удивительного. Детям не нужно объяснять, что они могут превратить практически все в игру или развлечение. Они просто так живут.

Богост поставил себе цель научить взрослых аналогичным образом смотреть на мир. Замечать новые и непредвиденные возможности, скрытый потенциал внутри существующих форм и границ — и играть в них. Богост предлагает относиться к магазину Walmart как к игровой площадке.

Обращайте пристальное, дурашливое и даже абсурдное внимание на вещи.

Как и Богост, я бываю в местном Walmart куда чаще, чем мне бы хотелось, и обычно в этом нет ничего веселого. Мне кажется, что я постоянно вынужден выбирать нужные мне вещи в залитом светом флуоресцентных ламп магазине, бродя между гор бессмысленной ерунды. Открытие Богоста подсказывает, что в такие моменты у нас есть замечательная возможность уделять «пристальное, дурашливое и даже абсурдное» внимание этой ерунде.

Он начал с игры в «археолога», мысленно составив список продуктов, которые он не мог бы придумать, даже если бы постарался: например, чипсы со вкусом чизбургера.

Теперь я играю в собственный вариант этой игры каждый раз, когда прихожу в Walmart. Выходя с парковки, я ставлю себе задачу найти определенный продукт: самый нелепый, самый поэтичный, самый печальный, самый смешной или наиболее точно символизирующий Америку XXI века. Порой я думаю: может, мне нужно предложить Богосту сотрудничество? Мы начали бы покупать наши «находки» и устроили бы для них музей.

Но, наверное, лучше оставить все это игрой.

ТЕРМИН «ГОРОДСКАЯ РАЗВЕДКА» — термин общий, достаточно понятный и без определения, но он также является названием одного конкретного занятия, которое заключается в особом внимании к «временному, устаревшему, заброшенному и нежилому», как пишет Брэдли Гарретт в своей книге Explore Everything: Place-Hacking the City («Исследовать все. Взламывая город»).

«“Разведчики” нарушают границы, — продолжает он. — Забираясь на заброшенные заводы и военные базы, в бывшие больницы, канализационные и ливневые тоннели, в склады и метро, закрытые предприятия, покинутые жилые дома, шахты, стройки, краны, мосты, бункеры и так далее».

Звучит небезопасно, потому что так оно и есть. Забираться в канализацию и заброшенные дома — это не только прятаться от камер и охраны, но и подвергать себя реальному физическому риску. Книга начинается с того, что Гарретта (исследователя Института географии и окружающей среды Оксфордского университета) задерживает полиция. Он признает, что любители городской разведки гордятся своим лихим имиджем «крадущихся людей в масках».

Но исследование заброшенных локаций, по его мнению, естественный порыв в современном городе, месте, где «сенсорная перегрузка и повсеместная слежка стали нормой, где единственное допустимое поведение — это работать и тратить деньги на заранее одобренные развлечения». Он предпочитает называть городскую разведку своего рода географическим хакерством, когда «разведчик» пользуется «разрывами в городской архитектуре», как хакер пользуется ошибками в коде.

Таким образом, мы получаем альтернативный вариант изучения истории — истории, которую не пытаются целенаправленно сохранять и контролировать как некое наследие, а, напротив, позволяют ей разрушаться. Замеченные «разведчиками» обыденные, но запретные места, такие как заброшенная больница или неиспользуемая часть подземки, помогают, по словам одного исследователя, остальным «понять, как много они упускают каждый день». Еще один «разведчик» сказал, что это хобби «дает возможность любознательным увидеть мир за кулисами достопримечательностей».