Анастасия Шавырина - Ужасные психологические эксперименты: реальные факты из истории

Исследователи, проводившие эксперимент, быстро сменяли молчаливое наблюдение на действия, освобождающие от чувства вины. Типичные реакции детей включали в себя удивление, легкий дискомфорт, застенчивый взгляд и попытки починить игрушку. Экспериментатор уверял ребенка, что игрушка на самом деле уже была сломана, извинялся, подчеркивал, что этот несчастный случай ни в коем случае не был ошибкой ребенка, и что они могут исправить это прямо сейчас. Действительно, на глазах у ребенка игрушка приобретала первоначальный целостный вид. Каждый ребенок был полностью уверен в своей невиновности и абсолютно спокоен, а затем переходил к следующему занятию.

Это было частью долгосрочного исследования в Университете Айовы, целью которого было понимание разницы работы различных механизмов, помогающих детям стать в будущем более внимательными и добросовестными взрослыми. Один из механизмов, измеренный в других экспериментах, проверяющих способность малышей противостоять искушениям, называется самоконтролем. Он устанавливает, насколько хорошо вы можете предугадывать будущее, намеренно подавлять импульсивное поведение, причиняющее боль себе и другим. Цели и результаты этого исследования перекликаются с «Зефирным экспериментом».

Другой механизм исследования менее рационален и особенно ценен для детей и взрослых с плохим самоконтролем. Это чувство измеряется в нашем эксперименте со сломанной игрушкой: ощущение вины, или то, что дети диагностируют как «чувство погружения в живот». Вина в ее самых многочисленных разновидностях часто обозначается чем-то ненужным и неуместным в современном обществе. Всюду слышны призывы — «избавься от чувства вины», «ты не виноват!», «не носи груз вины с собой».

Однако психологи продолжают находить доказательства полезности этого чувства. Слишком малое чувство вины явно имеет обратную сторону — наиболее очевидную у социопатов, не чувствующих угрызений совести. Дети с такими чертами часто бьют других детей и безнаказанно выхватывают их игрушки. Малыши обычно начинают чувствовать вину уже на втором году жизни, говорит Гражина Кочанска, которая два десятилетия отслеживает развитие детей в своей лаборатории в Университете штата Айова. По ее словам, темперамент некоторых детей делает их склонными к чувству вины, а некоторые испытывают чувство вины благодаря ранним влияниям воспитания.

Если вы хорошо ощущаете вину, то вам не нужно прилагать много усилий для самоконтроля, ведь у вас уже есть быстрая система реагирования, связанная с неприятными эмоциями. Когда у детей возникает соблазн плохо себя вести или даже нарушать нормы и правила, они реагируют на предстоящее острым и интенсивным напряжением и негативными эмоциями. А все происходит потому, что они помнят, часто подсознательно, как ужасно они чувствовали себя в аналогичные моменты в прошлом.

Подобные исследования продолжаются. В последних исследованиях доктора Кочански, опубликованных в 2004 году, она и ее коллеги обнаружили, что у двухлетних детей, показавших большее огорчение во время эксперимента со сломанной игрушкой, было меньше поведенческих проблем в течение следующих пяти лет. Более того, ученые обнаружили разницу в реагировании детей 4-х и 5-ти лет (протестировано 99 детей) с детьми шестилетнего возраста (протестировано 57 детей). Важным оказалось то, в каком возрасте дети узнали о чувстве вины.

Эта особенность прослеживалась даже у детей, набравших низкие баллы в тестировании на способности к сосредоточению и подавлению импульсов. При этом для детей с низким уровнем проявления чувства вины было важно успешно пройти тест и иметь высокие показатели. В их случае тормозящую функцию «чувства вины» стал выполнять простой самоконтроль. «Даже если у вас или ребенка нет этого ощущения "замирания в животе", вы все равно можете подавлять импульсы», — сказала доктор Кочанска. «Ты всегда можешь остановиться и вспомнить, что говорили тебе родители. Вы можете остановиться и подумать о последствиях для других и для себя, не обязательно чувствовать именно это».

Гражина Кочанска получила множество гневных писем от сердобольных родителей. Психологические журналы, публиковавшие результаты исследования тоже подвергались критике и получали вопросы об этичности происходящего. «Я серьезно сомневаюсь в совести экспериментатора, который намеренно причинит боль маленькому ребенку», — написал журнал ELLE, предвещавший, что дети могут навсегда «травмироваться этой жестокой маленькой игрой ума». Еще одна читательница научных статей по психологии, Энн Флаэрти, назвала эксперимент «ужасающим».

Однако как оказалось, ничего особенного с детьми на самом деле не произошло. Дэвид Форман, профессор психологии в Университете Коннектикута, который ранее работал с доктором Кочанска в исследовании в Айове, опубликовал комментарий, описывающий его опыт в лаборатории: «Теплота доктора Кочанска по отношению к родителям и детям, принимавшим участие в ее исследовании, очевидна. У нее также более высокий коэффициент возврата, чем в любой другой психологической лаборатории, которую я когда-либо видел до или после. Воображаемая картина ее черствого или садистского причинения вреда детям, нарисованная теми, кто никогда не встречал ее и не наблюдал непосредственно за работой, не только несправедлива, но и абсурдна».

То есть мало того, что родители один раз приходили в лабораторию со своими детьми, они еще и возвращались туда на другие эксперименты! Они всегда имели право отказаться от участия в любом эксперименте и на любом этапе. За последние 20 лет ведения этих исследований Кочанска вспомнила только один случай, когда родитель ребенка был излишне обеспокоен происходящим и в дальнейших экспериментах не участвовал. Другие семьи с нетерпением возвращались для повторных тестирований и долгих наблюдательных сессий в течение многих лет, даже после того, как они переезжали в другие районы.

Все исследования в лаборатории тщательно продуманы, они напоминают естественные ситуации, возникающие в повседневной жизни всех детей. Исследователи прилагают все усилия, чтобы занятия были увлекательными и интересными для всей семьи. Родители и дети благодарят лабораторию и делятся своими эмоциями, в огромном количестве присылая электронные письма, открытки, фотографии и даже подарки. Чаще всего они связываются с лабораторией еще несколько лет подряд, что дает возможность наблюдать за изменениями детской психики. «Это стоящее исследование, и никакой травмы не произошло», — написал один из родителей испытуемого ребенка, который сказал, что его дочь участвовала в эксперименте 12 лет назад.