Альберт Сагирян - Как выжить, если тебе 20 [Руководство по успешному старту карьеры и самостоятельной жизни]

Я осознал, что годы работы и репутацию можно разрушить одним неправильным поступком — срезав один угол, поступив как легче, а не как правильно.

Все свои самые важные и непростые решения я принимал, прислушиваясь не столько к логике, сколько к тому, что подсказывало мне сердце. Даже когда я толком не мог объяснить причину своего поступка, делал так, как подсказывал мне мой внутренний голос. Но бывают ситуации, когда очень сложно принять решение, а надо. Интересную идею мне подсказал коллега, когда я работал в Goldman Sachs. Мне нужно было сократить одного из двух сотрудников. Я никак не мог принять это решение, потому что оба были мне близки и хорошо справлялись со своей работой. Коллега дал мне совет: «Представь, что ты в самолете и у тебя есть два парашюта. Три, два, один… Пора прыгать. Кому отдашь второй парашют, того и оставляй». Подсознание всегда дает верный ответ. Этот совет потом мне не раз помог.

В школе на Мосфильмовской улице, где я учился, в столовой работал сын кухарки. Про себя я называл его Громилой, и многие дети, включая меня, его побаивались. Но он почему-то ко мне хорошо относился и как-то раз зимой даже заступился за меня перед старшеклассниками. Те хотели отобрать у меня почтовые марки с изображением тигров, которые я принес из дома подарить однокласснице. Через какое-то время Громила перестал появляться на кухне, и мне пришлось разбираться с обидчиками самостоятельно. Весной того же года он приехал к школе на большом черном «Мерседесе», вылез, вопреки моим ожиданиям, без белого фартука и колпака, которые носил в столовой, а в черных джинсах, майке и с сигаретой. Увидев меня и мой разинутый рот, Громила подошел ко мне и сказал:

— Уж получше, чем вам котлеты переворачивать! Если понадоблюсь тебе, скажи матери, приеду — разберусь!

Как в мультфильме «Том и Джерри», когда пес говорил мыши:

— If you need me, just whistle!

Громила нашел себя и свой путь на волне зарождающегося капитализма. В глазах подростка он был героем. И это была трагедия того времени, потому что других ориентиров было не так много. Каждый хотел заработать денег, ездить на «Мерседесе», носить черные джинсы и курить.

Через несколько лет в школе появились дешевые наркотики. Почти все парни, кто рос на улицах, стали пробовать. Нескольких человек из моей школы и даже из класса поймали, кто-то сидел. О ком-то я со школы больше никогда не слышал. Мне сильно повезло, что в моей жизни был спорт, — я смотрел на многое из того, что происходило, со стороны.

Я взрослел в сложные 90-е, но для меня не было другой реальности. Как я уже говорил, в восприятии ребенка та реальность, в которой он растет, единственная возможная.

В столовой на обед давали белый хлеб с маслом и молоко. Мне все очень нравилось. У меня была любимая одежда и сменная обувь. У папы была машина, у бабушки с дедушкой — дача в Переделкино. Я не знал, каково приходится отцу, мне казалось, что мы самые богатые люди на свете. Тогда же в моей жизни появился баскетбол и летние спортивные сборы. В моей жизни не было не то что кризиса, в ней 24 часа в сутки светило солнце.

Но для моего отца и для многих других отцов распад Союза был крахом. Не столько в идеологическом плане, сколько в утилитарно-экономическом. После распада Союза в 1991-м во всей стране воцарился произвол. Творился хаос, сильный ел слабого, слабый не ел совсем. Государству было все равно, потому что после распада Союза государства как такового не было. Госсектор, бюджетные предприятия распадались, людям месяцами не платили зарплату, прилавки магазинов были пусты. Было нечего есть. В одночасье миллионы госслужащих, таких как мой отец, стали никому не нужны. В отсутствие правил зарождающийся частный бизнес стал искать защиты от конкурентов среди преступных группировок. Последние расцветали, паразитируя на отсутствии порядка в стране. Детей перестали пускать одних гулять во двор. Все боялись за свою жизнь, потому что каждый день на улицах кого-то убивали. Интеллигентные люди, не способные прокормить себя на мизерные зарплаты в условиях сильной инфляции, в поисках еды шарили по мусорным бакам. Когда я на это смотрел, у меня щемило сердце. Миллионы людей остались без стабильного заработка и не могли прокормить себя. В итоге вся страна была озлоблена, запугана и была готова принять любую помощь со стороны, если бы это хоть как-то улучшило положение.

Этот период сломал жизнь многим из тех, кто застал эти страшные годы. Распад Союза был неизбежен ввиду неспособности советского режима экономически поддерживать одновременно два глобальных процесса: и гонку вооружений, и развитие страны в условиях низких цен на нефть. Канцлер Германии Шредер вспоминал, как накануне распада Союза в 1991 году Горбачев позвонил ему ночью и попросил Германию экстренно предоставить небольшой кредит, так как в казне не было денег даже на обслуживание процентов по внешнему долгу.

Распад Союза и 90-е были необходимым переходным периодом для нашей страны. Но заплатить за это пришлось целому поколению, которое не смогло перестроиться и найти себя в новом мире. Дети видели растерянность и ужас в глазах взрослых. Все это продолжалось много лет и повлияло не только на взрослых, но и на детей, кто рос в то непростое время.

А для кого-то распад СССР и 90-е послужили площадкой для взлета, накопления капитала и проявления своих сильных качеств. Повар со школьной кухни приобрел «Мерседес», одежду и деньги. Кто-то скупал государственное имущество на залоговых аукционах, кто-то за копейки распродавал страну иностранцам. Все, кто мог, пытались украсть как можно больше и как можно скорее и уехать из России за границу или по крайней мере вывести из России деньги. Кто не смог приспособиться, озлобился на мир, стал ругать реформаторов, Горбачева и новые времена, отнявшие у них их жизнь. Мои родители решили попытать счастья, уехав в Америку. Мне было очень сложно принять их решение ввиду моей спортивной карьеры, но в 15 лет, как я уже писал, права выбора у меня не было.

Что в итоге получили те, кто выжил и нашел применение себе в новой стране? Мы получили шанс построить новую страну, помимо всего плохого в воздухе также витало ощущение свободы и безграничных возможностей. Никто не знал, что будет дальше, но многие понимали, что дальнейшая судьба страны теперь зависит от нас самих. Появился шанс что-то изменить. Я ощущал ветер перемен. Те, кто выжил, стали более гибкими. Научились быстрее меняться и адаптироваться. Новое поколение перестало верить в стабильность и в то, что нам, народу, кто-то что-то должен. Все было в наших руках.

СССР — это сад с жесткими правилами и злобными воспитателями. Перестройка и 90-е — школа выживания для подростков. А сейчас время вуза, и мы начинаем постепенно сдавать экзамены, хотя иногда кажется, что нас снова хотят отправить в сад. Чему мы научились за эти 20 лет? Какие выводы сделали? Что дальше?