Андрей Курпатов - Не надо пофигизма [litres]

Потом он лишь снова и снова повторяет эту любовь.

Внешность – это то, о чём мужчины говорят в первую очередь, когда описывают идеал женщины, даже если вы спрашиваете их о том, какой они видят свою идеальную жену и мать своих детей.

Но ошибкой было бы думать, что все мужчины хотят одного и того же. На самом деле у мужчин самые разные запросы в отношении женской внешности. И эти индивидуальные предпочтения имеют долгую историю.

Огромную роль в том, какая внешность или какие детали внешности мужчине будут нравиться, играют детский и юношеский периоды.

Так называемая индивидуальная сексуальная фиксация формируется у мужчин в два этапа – в 3–4 года, а затем в 13–14 лет. То есть во время осознания своей принадлежности к мужскому полу и в пору пубертата.

Именно в эти периоды случайное совпадение внешних стимулов и внутреннего первичного и вторичного сексуального возбуждения молодого человека создаёт гремучую смесь под названием «сексуальная фиксация».

Проще говоря, что показалось в ту пору мальчику и подростку сексуально притягательным, то потом и будет его возбуждать, когда он станет взрослым мужчиной. Происходит своеобразное усвоение черт «первичного сексуального объекта». И этот набор черт становится неким эталоном, «идеальным сексуальным объектом».

Индивидуальная сексуальная фиксация – это что-то вроде программного обеспечения: закачали такую вот программу в машину, такая программа в ней и работает, закачали бы другую – работала бы другая. Так что у взрослого мужчины сексуальное возбуждение вызывают специфические черты этого «первичного объекта».

Страсти – враги покоя, я согласен; но без них в мире не было бы ни промышленности, ни искусств. Всяк дремал бы голый на навозной куче…

Если инфантильное тогда – детское и подростковое – сексуальное возбуждение мужчины было ассоциировано в его мозгу с определённым «образом», то затем именно этот «образ», хотя и в разных модификациях, и будет его прельщать на продолжении всей последующей жизни.

Что это был за «первичный объект» – мама, учительница, одноклассница, героиня из кинофильма, сцена сексуального насилия из жизни, предмет дамского туалета, сестра друга или сам друг – теперь уже не имеет значения. Что было, то было, теперь не взыщите – плёнка засвечена, импритинг состоялся, остальных просим не беспокоиться.

Вполне очевидно, как я полагаю, что «первичные сексуальные объекты» у разных мужчин получались разными и, конечно, далёкими от идеала. Что ребёнок в 3 и 13 лет знает об идеалах женской красоты?

В результате и сексуальные запросы у мужчин разные – и на блондинок, и на брюнеток, и на женщин с тем или иным цветом кожи, с определённым национальным типом, и на очень худых, и на полных, и на чёрта в ступе. Кстати, 10–15 % мужчин «западают» на женщин с избыточным весом. И ничего. И никакая мода их не переубедит. «У женщины должно быть тело! – скажет он вам. – Берёшь за… – маешь весчь!» Это его правда, это его возбуждает.

А женщины, не понимая этого, пытаются подогнать свою внешность под некий умозрительный эталон, которому живой реальный человек, во‑первых, соответствовать не может, а во‑вторых, если и будет соответствовать, то вряд ли это сделает его счастливым.

На самом деле, чем эмоционально ближе вам становится человек, тем более красивым вы его воспринимаете.Соответствующие гормоны – эндорфин, окситоцин, которые выделяются при эмоциональном телесном контакте, влияют на наше восприятие, делая нашего партнёра более субъективно красивым и притягательным.

Наконец, всё привычное, как это ни удивительно, кажется нам более красивым, чем то, с чем мы встречаемся в первый раз.Это тоже особенность нашего восприятия, в основе которого лежит, как сказал бы Иван Петрович Павлов, «тотальное стремление к динамической стереотипии».

Сдержанность – искусственное качество, которое развивается у большинства из нас лишь в результате несчётных осечек.

Впрочем, если уж речь зашла об Иванах… Есть сказки, в которых нам с самого начала говорят, что главные герои отличаются сказочной же красотой. Но Иван, например, часто является нам в сказках с таким определением внешности – «ни так ни сяк», да и Царевна, как известно, изначально может быть лягушкой.

Кстати, вот в той самой сказке царевич был наказан именно за то, что не понял своего счастья и, погнавшись за внешней красотой, потерял возлюбленную.

Да, надсадное желание быть идеально красивой и в сказках приводит к неприятностям: «Свет мой, зеркальце, скажи да всю правду доложи, кто на свете всех милее, всех румяней и белее?»

Ну и договорилась женщина, доспрашивала…

Трудно спорить с фактом, что быть здоровым и богатым лучше, чем бедным и больным. Кажется, что и с красотой дело обстоит ровно таким образом – красивым быть лучше, чем некрасивым. И с этим я, в целом, тоже согласен.

Но вопрос в другом: можем ли мы, даже очень сильно постаравшись, стать намного красивее, чем мы есть? И если да, то насколько? На процент? На два? На три?.. Думаю, что пять-шесть процентов плюс – это максимум. Но сколько пролито слёз и крови из-за этих считаных дополнительных единиц привлекательности?.. Море! Море терзаний, страданий и усилий, а эффекта – пшик!

Так что перво-наперво давайте всё-таки согласимся с фактом – мы такие, какие мы есть. С этим ничего не поделать. В небесной канцелярии нам выписали такую внешность, какая получилась, полагая, видимо, что и с ней мы вполне сможем быть счастливы. Я вообще хорошего мнения о небесной канцелярии, поэтому допустить обратное никак не могу.

Постаравшись, мы, конечно, можем стать чуть краше. Не значительно , а именно – чуть. Согласимся с этим, примем этот факт и перестанем себя мучить.

Понятно, что следить за собой и «выглядеть» – это важно в любом случае, и сейчас мы эту часть вопроса не рассматриваем. Мы говорим именно о привлекательности как таковой, данной от природы, физиологической.

Следующее, что мы все, мне кажется, должны понять, – это причина, по которой мы хотим быть красивыми. А мы хотим быть красивыми, потому что мы хотим быть сексуально привлекательными. В этом правда, и никакой другой правды в этом вопросе нет вовсе.

Вспоминается мне тут один случай… Консультировал я молодого человека – гея. Какая-то у него была фобия, сейчас даже и не упомню, какая именно. И вот о чём-то мы говорили, и он замечает:

– Понимаете, доктор, вы никогда не увидите у гея не сбритые на шее волосы, грязные ногти, волоски, торчащие из-под крыльев носа. Никогда. И пахнуть он всегда будет хорошо. Женщины простят мужчине подобные моменты, да и мужчина не старается женщине нравиться – зачем ему, не одна, так другая даст. А мужчина мужчине – нет, не простит, да и выбор ограничен, поэтому все геи всегда ухожены.