Протоиерей Александр Никольский - Как быть счастливым в браке. Вопросы и ответы

Как выглядит, например, жизнь большинства семей с ребенком, больным ДЦП? Частые метания между врачами, поиск «своего» метода или спеца, сменяющие друг друга курсы реабилитации, поиск денег на них. И безконечные разговоры о том, куда нужно поехать в следующий раз и где взять на это денег.

Нет пророков в своем отечестве, а интернет открывает перед нами возможности всего мира. Сейчас модно реабилитировать ребенка «на выезде». И заграница вполне доступна большинству семей, даже не крепкого достатка, через благотворительные фонды и т. д. Мама с дитем — реабилитироваться, отец остается дома. Его удел отныне и навсегда — зарабатывать деньги на оплату реабилитации. «Навсегда» — потому что путь этот не имеет конца. Один курс, три и даже десять ничего не дают (чаще даже наоборот, но это уже другая тема). Но однажды вставши на эту лыжню, трудно с нее сойти.

Дом, где остается отец, домом назвать все сложнее и сложнее с каждым годом. «Дом» — это когда все общее. А когда у мамы реабилитация, а у папы — работа ради нее…

Но на самом деле мужа и жену разделяет не особый ребенок и трудности, связанные с ним. Их разделяют грехи. Упование на себя и людей (врачей, методистов) больше, чем на Бога (сорокоуст-то мы закажем, но причащать ребенка получается все реже — не отменять же занятия или реабилитацию ради церковного праздника). Сотворение кумира в виде недуга малыша, подчинение жизни всей семьи решению только одной задачи. Женщина начинает «отлепляться» от мужа. Заботы о том, с кем нужно и в горе, и радости оставаться «единой плотью», отходят на второй план.

Попытки мужа вернуть себе жену приводят к скандалам и взаимным обвинениям. Раздувается гордыня: «Я, такая хорошая, стараюсь для нашего ребенка, всем жертвую, а ОН, такой нехороший, не понимает, думает только о себе!» И мир со всех сторон нас опять же «поддерживает» и поощряет, ведь в вопросе «кто важнее: муж или ребенок?» дьявол расставляет акценты так, чтобы мы оказались как можно дальше от пути Спасения.

Характерно, что по мере взросления особого ребенка споры и безпокойство непосредственно о нем возникают все реже. Все чаще о себе, любимой. «Я устаю!», «Я делаю!», «Я пашу, а вот ты…». О смирении и кротости при полном сознании своей «правоты» говорить уже не приходится.

Теряя духовную опору, мы постепенно обрастаем клубком новых искушений и грехов. Уныние, отчаянье, тоска, разочарование в милосердии Божием и неверие в Его Промысл становятся нашими постоянными спутниками. Падая сами, мы увлекаем в эту бездну и своих близких. Может ли научить своего ребенка искренней вере в Бога мама, погруженная в дрязги с мужем и уныние по поводу судьбы своего нездорового дитя? Даже если она ходит в храм и учит ребенка молиться, разве сама ее жизнь не красноречивее любых слов?

У каждого христианина свой путь в борьбе с искушениями. Но мне кажется, очень важно на старте понять и всю жизнь напоминать себе, что женщина — единая плоть именно с мужем, а не с ребенком. И что любовь и сострадание к малышу не должны ослеплять и заслонять все остальное. Мы просим Бога о чуде исцеления нашего дитя, но при этом своим поведением порой швыряем Ему в лицо то, что Он УЖЕ дал нам — мужа и других близких.

— Что вы понимаете под романтикой в жизни христианина?

— Романтика — это синоним мечтательности по отношению к жизни, когда человек не воспринимает жизнь такой, какая она есть, а придумывает некую жизнь, которой в реальности просто нигде не существует. Как правило, эта романтика замешана на каких-то греховных пристрастиях человека. Этими мечтаниями он как бы кадит своим греховным пристрастиям. И в своем романтическом поле ему хорошо, комфортно. Но при обычной мечтательности человек хотя бы понимает, что он это выдумал, а в случае романтики он часто воспринимает придуманное как реальность, к которой он всей душой стремится.

Но поскольку это не есть реальность, то, когда он начинает жить, жизнь показывает, что его идеи нежизненны, оторваны от жизни, антижизненны. И здесь возможно два отношения к этому: правильное, духовное — это покаяние и отказ от своих мечтаний, однако часто человек вместо этого либо впадает в уныние, вплоть до нежелания жить, либо отвергает конкретную жизненную ситуацию и остается верным своей выдумке («я еще не нашел того, что мне надо, я буду искать дальше»). Очень ярко такое «романтическое» отношение проявляется в семейной жизни, когда человек имеет некий образ идеальной женщины (или идеального мужчины), который он себе намечтал. Когда ему кажется, что он встретил этого человека, он создает семью. Но через какое-то время он понимает, что того, чего он хотел, о чем мечтал, в его семейной жизни нет. И очень часто в этой ситуации человек говорит: «Я ошибся, это не мое» — бросает свою семью и идет дальше искать свой идеал. Мне рассказывали об одном человеке, который мечтает о том, чтобы иметь дорогую машину, свою фирму и телку. Именно не жену, а «телку» — женщину, которая не доставляет ему никаких проблем, всегда весела, всегда всем довольна. Он считает, что в этом смысл, счастье жизни. Но поскольку у него нет денег, чтобы эти мечты реализовать, он предпочел пить. Вот такой крайний, самый страшный вариант такой мечтательности. Эта романтика — всегда грех, она всегда нежизненна. Иногда она совсем оторвана от жизни, а иногда просто человек романтизирует грех, считает, что именно в этом — смысл жизни. И не обязательно она предстает в такой грубо-греховной, грубо-развратной форме. Нет, это может быть связано и с семейной жизнью. Вот, например, тоже реальный случай: одна девушка вышла замуж, а потом развелась. Почему? Она объяснила: «Когда он за мной ухаживал, то был такой веселый, все время шутил, дарил цветы. А когда мы поженились, он стал часто приходить с работы грустным, перестал дарить цветы. Мне с ним перестало быть весело, и я ушла от него». То есть на самом деле представления этой девушки о семье не очень-то далеко отходят от желаний того развратного человека: она уверена, что в семье должно быть легко и весело, не должно быть никаких проблем. Поэтому в итоге у нее не получается создать реальную семью, в которой все, конечно, не так, как ей мечталось.

— Чем плоха романтика? Человек не сможет из-за нее жить реальностью?

— Ни в коем случае нельзя мечтать до брака, какой будет семья. Потому что человек еще не знает, что такое брак. Даже если он знает семью своих родителей, если у них была нормальная, благополучная семья — его семья все равно будет другой. Не нужно придумывать себе какие-то картинки: у меня будет много детей, с женой у меня будет полное взаимопонимание, мы будем с мужем по ночам акафисты читать и т. п. Любая семья — это неповторимый организм. Здесь можно провести сравнение с ребенком: сошлись две клетки, мужская и женская, возник новый набор хромосом. И появился на свет совершенно новый, другой человек. Иногда он внешне бывает похож на родителей, иногда нет, но все равно это совершенно другой человек, со своими неповторимыми особенностями, хотя, конечно, иногда и с сильным сходством во внешности, в каких-то чертах характера и т. д. Так и семья — сошлись два человека, выросшие каждый в своей семье, и когда они соединяются — у них возникают совершенно другие отношения, неповторимые, не похожие на те, которые были в одной родительской семье и в другой. Поэтому, когда родители дают советы этой молодой семье, они должны быть очень осторожны: потому что у них есть опыт только их семьи, а у этой семьи все может быть по-другому. Конечно, есть какие-то очевидные и общие для всех вещи, но все-таки подходить нужно индивидуально, понимать, что каждая семья — особенная.