Альберт-Ласло Барабаши - Формула [Универсальные законы успеха]

Честно говоря, порой провернуть такое оказывается непросто. Но Марта преуспела не одна. Как мы увидим далее, другие женщины также поняли, как выйти из тени на свет, взяли контроль над своими заслугами и получили справедливую награду.

Дарлин Лав услышала собственный голос по радио, стоя на четвереньках в ванной [141]. Она исполняла рождественскую композицию «Christmas (Baby Please Come Home)», которая вошла в рождественский альбом, спродюсированный Филом Спектором в 1963 году. Слова этой веселой песни, в которой голоса перекликались друг с другом, пробудила в ней тоску — но не по далекому возлюбленному, а по далекой жизни. Роскошная ванная, в которой она оказалась в начале 1980-х, ей не принадлежала, хотя Дарлин записала немало хитов для успешных альбомов. Чтобы свести концы с концами, она мыла туалеты в домах богатых людей.

Она пела практически с рождения, начав с хора в отцовской церкви. В шестнадцать лет Лав сделала пение своей профессией, вступив в трио The Blossoms. В 1950-х и 1960-х они выступали на бэк-вокале у множества групп, обогащая записи Элвиса Пресли и других белых музыкантов черным госпельным звучанием. Если вы слышите в старой песне знакомое «шу-воп», вероятно, его исполняет Лав. Да ду рон-рон-рон, да ду рон-рон? Чистая Дарлин Лав. На всех этих записях ее молодой голос звучит совсем чисто, как горный ручей.

В тот период Лав также записала несколько композиций в качестве ведущей вокалистки, но она была чернокожей женщиной в музыкальном мире, где царили белые мужчины, а потому не могла контролировать записи и продажи своей музыки. Она подписала кабальный контракт с продюсером Филом Спектором, который считал ее бестелесным голосом, подходящим для использования на благо другим исполнителям. Вопиющим примером стал хит «He’s a Rebel», исполненный звонким голосом Лав, но приписанный The Crystals, другой группе под управлением Спектора. Подростки по всей стране смотрели, как The Crystals без выражения поют эту песню под фонограмму по телевидению, не зная даже, кто на самом деле ее исполнил.

В начале 1980-х Лав опустила руки. Она по-прежнему была на бэк-вокале у нескольких знаменитостей, время от времени записываясь в студии или выходя на сцену, но ей приходилось также заниматься уборкой, чтобы свести концы с концами. Услышав собственный голос, который эхом разнесся по ванной, она решила попробовать кое-что новое. «Я просто подняла голову и сказала: „Так, Дарлин, здесь тебе не место“, — рассказывает она в документальном фильме „В двух шагах от славы“, снятом в 2015 году. — „Ты должна петь. Целый мир мечтает услышать, как ты поешь“».

Прорваться к этому миру оказалось непросто. Большую часть жизни Лав оставалась командным игроком, а потому не создала вокруг себя систему поддержки из профессионалов, которые толкают звезд вперед. Не важно, что в прошлом темнокожие женщины почти никогда не становились успешными сольными исполнительницами. Решив изменить ход событий, она постепенно стала выходить из тени. Первым делом она обеспечила себе ежегодное появление в шоу Дэвида Леттермана, где спела «Christmas (Baby Please Come Home)», вдыхая новую жизнь в классику и снова делая ее знаменитой. Вслед за этим Лав получила роль жены Дэнни Гловера в «Смертельном оружии». Стараясь стать как можно более узнаваемой, она записала дуэт с Бетт Мидлер и выпустила несколько сольных альбомов.

В конце концов настал тот день, когда Дарлин Лав, которой было уже под семьдесят, вышла на сцену одна. Ее медные волосы блестели в свете прожекторов, а улыбка сияла. Лав была уже немолода, но ее глубокий голос заполнял весь огромный зал, где ее встречали оглушительными аплодисментами, которых она никогда не слышала раньше.

И на этот раз она была не на бэк-вокале. С улыбкой играя на гитаре, ей подпевал Брюс Спрингстин, а Лав брала высокие и низкие ноты, заставляя многих прослезиться. Она блистала на сцене Зала славы рок-н-ролла. Дарлин Лав включили туда, оценив вклад, который она за свою жизнь внесла в музыку.

История Лав — это история триумфа вопреки всему. Она добилась успеха, потому что использовала силу собственного голоса и сражалась за признание своих заслуг, которые намеренно игнорировали, когда она была молодой. Она сумела преуспеть, используя подход, который кажется весьма логичным в свете четвертого закона. В определенный момент Лав отказалась и дальше оставаться безымянным командным игроком. Она вышла из тени, использовала все связи, которые наладила в своей сфере, и обеспечила, чтобы каждый ее проект отныне связывался с ее именем. Вместо того чтобы, как и раньше, работать на подпевке для множества звезд, она стала работать со звездами.

Как ни печально, не все ее современники оказались столь же дальновидны и упрямы. Четвертый закон подтверждает, что распределение заслуг происходит на основе восприятия, а не результативности, но наши представления о том, кто заслуживает признания, часто отягощается сексистскими и расистскими предрассудками. Женщины получают около 70 центов там, где мужчины получают доллар даже в такой развитой стране, как США, и этот факт говорит об одной из множества несправедливостей, вытекающих из четвертого закона. В конце концов, размер заработка — один из самых наглядных примеров распределения заслуг в обществе. Предполагается, что наша зарплата пропорциональна тому вкладу, который мы вносим в общее дело. И все же гендерное неравенство в оплате труда напоминает нам, что на самом деле это не так.

Само собой, гендерно-дифференцированная оплата труда не единственное проявление несправедливого распределения заслуг [142]из-за сексизма. Другие примеры можно найти повсюду: в каждой профессиональной сфере, в каждой стране. Недавно я столкнулся с шокирующим примером гендерного неравенства. Если профессор экономики — женщина, у нее вдвое меньше шансов получить штатную должность, чем у мужчины. У нас были подозрения на этот счет, поскольку «штатный разрыв» — лишь один элемент огромного массива данных, описывающих, с какими препятствиями сталкиваются женщины в науке. Впрочем, самым неожиданным аспектом для меня стали причины отказа в штатной должности. Оказалось, что неравенство невозможно объяснить различиями в продуктивности и результативности труда, уверенности или конкурентоспособности мужчин и женщин. Их невозможно объяснить даже профессиональными потерями, которыми некоторым женщинам приходится нести из-за своих семейных обязательств, хотя они и сказываются на сроке работы перед возможным зачислением в штат. Чем же объяснялось такое катастрофическое неравенство?

Данные показывают, что женщины-экономисты [143], которые работают исключительно в одиночку, получают штатные должности не реже мужчин. Вне зависимости от пола, каждая статья, которую экономист публикует в одиночку, повышает его шансы получить штатную должность на 8–9 процентов. Разрыв возникает в том случае, если женщина выступает в качестве соавтора, и он расширяется с каждым ее совместным проектом. Вместо того чтобы повышать шансы на успех, каждая следующая совместная статья снижает их. Эффект настолько силен, что женщины, которые работают только в командах, практически лишены шансов получить штатную должность. Исследования показывают, что при соавторстве женщинам присуждается гораздо меньше половины обычных преимуществ публикации. Когда они работают исключительно в парах с мужчинами, их заслуги почти не признаются. Иными словами, женщины-экономисты несут огромные потери из-за совместной работы.