Скотт Янг - Суперобучение [Система освоения любых навыков — от изучения языков до построения карьеры]

Первое преимущество этого приема заключается в том, что представляющаяся неразрешимой задача перестанет быть таковой после достаточного размышления. Второе преимущество: даже потерпев неудачу, вы, скорее всего, восстановите в памяти пройденный путь, если столкнетесь с подобной проблемой. Как уже говорилось в главе X о поиске в памяти, трудность в получении правильной информации — даже когда она вызвана отсутствием данных — в дальнейшем заставит вас запомнить материал лучше.

Фейнман рассказывал, как впервые прочитал работы нобелевских лауреатов по физике Чжэньнина Янга и Чжэндао Ли. «Я не понимаю, что говорят Ли и Янг. Все это так сложно» [79], — заявил он. Сестра Ричарда, поддразнивая, заметила: проблема не в том, что он не понимает, а в том, что не он это придумал. Фейнман решил перечесть статьи и пришел к выводу, что они не так уж сложны — просто поначалу он боялся в них вникнуть.

История иллюстрирует одну из причуд Фейнмана, но она показательна, так как подчеркивает важный момент в его методе. Фейнман не мог следовать за чужими результатами: для понимания сути проблемы ему было надо мысленно получить их самостоятельно. И только так он преуспел в физике. Иногда такой способ научного мышления становился недостатком, так как заставлял повторять работу и изобретать процессы, уже существующие в других формах. Но стремление понять путем самостоятельного получения результатов чаще приносило пользу — развивало способности к глубокой интуиции.

Фейнман был не одинок в своем подходе. Будучи ребенком, Альберт Эйнштейн тренировал свои интуитивные способности, также стараясь доказать определенные положения в математике и физике. Одним из самых ранних математических успехов этого гения была попытка доказать теорему Пифагора через подобие треугольников [80]. Примененный подход указывает: оба ученых были склонны копать гораздо глубже принятого, прежде чем счесть, что они что-то поняли.

Фейнман был знаком с большей частью фоновых работ по теме статей Ли и Янга и посмеивался над собой не оттого, что не понимал. Скорее всего, его представление о понимании было гораздо глубже и в большей степени предполагало демонстрацию собственных результатов, а не просто поддакивание во время чтения.

К сожалению, нередко вам кажется, что вы все поняли, хотя в действительности это не так. Психолог Ребекка Лоусон называет это «иллюзией глубины объяснения» [81]. Речь идет о том, что мы судим о собственной учебной компетентности не напрямую, а через различные сигналы. Оценить, знаем ли мы, как называется столица Франции, довольно просто: либо нам в голову приходит слово «Париж», либо нет. Выяснить, понимаете ли вы концепцию, намного сложнее: вы можете понять ее частично, но этого будет недостаточно для использования.

Проведите эксперимент. На листке схематично нарисуйте велосипед. Не надо стараться живописать — просто в нужном месте разместите сиденье, ручки, шины, педали и велосипедную цепь. Удалось? Не надо хитрить — просто визуализируйте велосипед. И проверьте, сумеете ли вы его нарисовать. Если под рукой нет карандаша и бумаги, опишите велосипед словами, перечислите, какие детали между собой связаны.

Ребекка Лоусон просила участников эксперимента нарисовать или описать велосипед. Многие не справились, хотя постоянно крутили педали и полагали, что разбираются в устройстве этого транспортного средства. На самом же деле они не имели ни малейшего представления о том, как оно устроено. Иллюзия понимания часто является барьером на пути к более глубокому знанию. Компетентность проверяется практикой, а без этого легко заблуждаться. Подход Фейнмана и Эйнштейна к пониманию чужих суждений через демонстрацию исключает неверное понимание проблемы [82].

Оказались ли вы одним из счастливчиков, которым удалось правильно надеть велосипедную цепь? Повторите упражнение — на сей раз с консервным ножом. Вы можете объяснить, как он работает? Сколько в нем шестеренок? Каким образом он вскрывает крышку? Это намного сложнее велосипеда, но большинство из нас утверждали бы, что понимают, как устроен консервный нож!

Люди с трудом понимают абстракции. Исследования по переносу показали: большинство усваивает общие правила только после демонстрации множества примеров. Нельзя просто описать принцип и ожидать, что его удастся применить к жизненным ситуациям. Как бы предвосхищая этот вывод, Фейнман сам составлял конкретные примеры. Прокручивая их перед мысленным взором, он мог следовать дальше и видеть, что именно пыталась показать математика.

Такое следование за объяснением вкупе с собственным примером выводит на более глубокий уровень восприятия материала. Выводы об эффективности уровней памяти предполагают: сохраняемое в голове определяется не просто количеством времени, которое вы уделяете информации, но и тем, как вы размышляете о ней. Так, участникам эксперимента предложили просмотреть список слов. Половине исследуемых сказали, что это нужно для теста (и тем самым замотивировали выучить слова), другой половине поручили со списком просто ознакомиться [83]. Каждую половину еще разделили и предложили воспользоваться разными методами при просмотре списка. Некоторых попросили обратить внимание на букву е — относительно мелкий уровень обработки; других — оценить, насколько слово для них приятно: более глубокая обработка смысла слова, а не только его написание.

На результаты эксперимента мотивация никак не повлияла. Перспектива теста не увеличила количества выученных слов. А вот техника ориентирования имела большое значение: те, кто глубоко обдумывал слова, вспомнили потом их почти вдвое больше, чем те, кто просто просматривал написанное [84].

Привычка Фейнмана вырабатывать свой иллюстративный ряд для конкретного варианта создает базу для более глубокой обработки информации и не только усиливает запоминание, но и способствует интуитивному пониманию и позволяет получить обратную связь. Трудности в подборе подходящего примера свидетельствуют о недостаточном понимании задания, поэтому, отступив на несколько шагов и повторно изучив материал, вы только выиграете. Отличительная черта стиля Фейнмана — использование процессов, богатых обратной связью.

Фейнман часто повторял: «Не обманывайте себя — вы лучший объект для этого». Физик скептически относился к собственному пониманию проблем и предвосхитил нынешний кризис репликации {53} в психологии. Он критиковал исследователей, которые якобы нашли что-то, в действительности не обнаруженное. Такие заявления были самообманом, и я подозреваю, что позицию Фейнмана породили очень строгие стандарты того, что он считал знанием.