Александр Бирюков - Мужчина- душа нараспашку

40

этого не было вообще. Я дружил с хулиганами, в 11-12 лет читал порнушные журналы и пробовал курить. В первую половину 90-х можно было свободно достать всё, что угодно, начиная от порнухи и заканчивая бухлом. В любом виде, даже будучи 11-летним пацаном. Наверно, если бы я был ребёнком сейчас, доблестная ювенальная юстиция давно отобрала бы меня у родителей. Но она не отобрала. И наркоманом, алкашом, гопником я не стал. Почему?

Очень просто. Во-первых, к тому времени, когда я стал самостоятельно, без родителей гулять на улице (лет 6-7) в меня уже было вложено весьма солидное программное обеспечение. Самодисциплина, избегание неприятностей, выбор социально позитивного, а не асоциального поведения. И никакой контроль был уже не нужен. Мои родители, в отличие от подавляющего большинства других пап и мам, позаботились о моих настройках «ДО того как», а не «во время» и не «после». Отпуская меня на улицу, они уже знали, что с криминалом я не свяжусь, травмировать себя не буду, пить и принимать наркоту не стану. Они знали, что я сам в состоянии выбрать себе правильный путь, окружение, формат поведения, увлечения и занятия.

Во-вторых, запретный плод, как известно, всегда сладок. Если детей отгораживают от спиртного, запрещают даже в 14-15 лет выпить на праздник бокал вина или покурить, то такие люди чаще всего и становятся зависимыми от курева и табака, когда тайком дорываются до них. У меня же таких ограничений не было. Алкоголь мне был разрешён на праздники лет с 12, а в 15-16 выпивал столько, сколько хотел. И даже иногда напивался в хлам. Курить дважды мне давали сами родители. В 11 и 12 лет. Разглядывать порнуху и щупать девчонок во время активных игр тоже не возбранялось. В итоге я не курю, никогда не страдал гиперсексуальностью или зависимостью от секса, а к алкоголю абсолютно равнодушен. У меня дома стоит батарея бутылок всех мастей, и даже не тянет открыть. Я очень рано понял, что в этих соблазнах нет ничего соблазнительного. Одна шелуха, чепуха или откровенный вред для здоровья.

Что с куревом? Первый раз мне дал покурить папа. Было лето 1993 года, мне 11, живём летом в деревне. Я, папа и его брат. То-

41

тальный дефицит, в качестве курева используется махорка, выращенная на огороде. Папа курит, я смотрю. Он говорит: «Ну что, мужик уже, давай курни, как мужик». Сворачивает мне из газеты самосад. Я затягиваюсь и падаю в обморок. Кашель до рвоты, в глазах темно, тошнит, по голове как будто врезали кувалдой. Отплевавшись и отблевавшись, я прихожу в себя. Голова раскалывается, во рту — будто дерьма поел. Месяц воротило даже от запаха дыма.

Но время прошло, всё забылось. Примерно через полгода мама обнаруживает меня в коридоре с папиными папиросами «Беломорканал». Не ругается, не отбирает. Я, оправдываясь: «Да вот, ребята во дворе курят, попробовать хоть, что это такое». Мама: «Ну попробуй, давай я тебе раскурю». Раскуривает, даёт мне. Я втягиваю дым в рот, не решаясь затянуться. Она: «Ну и что ты с ней целуешься, давай уж как мужики, затянись». Я затягиваюсь почти с тем же эффектом, что и с папой в деревне.

Не то чтобы у меня отпечаталось какое-то отвращение к куреву. Или как только чувствую запах, я вспоминаю те случаи и меня воротит. Нет, не воротит. Мне нравится запах хорошего табака. Но желания курить нет. Я попробовал, и мне не понравилось. Я не увидел в этом ничего такого, что было бы мне полезно или хотя бы приятно.

С алкоголем история короткая и менее драматичная. Родители сами наливали мне на праздник вина, я выпивал. Мог налить себе ещё. Никакого табу, запрета не было. В подростковом и юношеском возрасте иногда напивался до очень пьяного состояния, практически не мог ходить и внятно говорить. Итог озвучен выше.

Наркоту не употреблял и не хочу. Слава Богу, я умею получать удовольствие множеством других способов.

Кстати, во дворе меня часто пытались брать «на слабо», чтобы я закурил, выпил или сделал что-то ещё, невыгодное мне. Как я уже говорил, это было абсолютно бесполезно. Не получилось ни у кого. Я просто отвечал: «На слабо дураков ловят. Тебе надо — ты и делай».

С вредными привычками всё. Теперь немного о моём уличном окружении.

42

Как я уже писал, моё уличное окружение было очень разнообразным. У нас была компания 6-8 человек в зависимости от того, кто пришёл. Иногда было и больше, человек 10, но редко. Я жил в старом квартале, откуда молодые семьи с детьми уже разъехались в новостройки. Остались либо бабушки-дедушки, либо бюджетники на голом окладе, ждущие государственную квартиру (типа нашей семьи), либо пьянь и рвань, которым ничего не светит. Поэтому наша компаха была разношёрстной. Откровенных уголовников не было, но примерно 1/3 состояла из выходцев из неблагополучных семей. Естественно, вели они себя соответствующе. Ещё 1/3 состояла из нормальных детей. Поэтому для нормального, комфортного пребывания в этой компании приходилось уметь находить общий язык и с нормальными ребятами, и с быдлом. Иногда быть дипломатичным и демократичным, иногда показывать твёрдость и силу, иногда даже бычить, наезжать.

Так сложилось, что я был один из самых старших людей в компахе. Иногда приходили ребята ещё старше, но редко. «Костяк» нашей компании состоял из трёх человек: меня и двух Жень (иногда приходил Паша, тоже из «костяка»). Мы были примерно одного возраста. Все цивильные ребята — не то чтобы правильные пионеры, но не быдло. Хотя иногда каждый из нас вёл себя, как быдло — не без этого. Улица есть улица.

У каждого были свои «фишки», за которые его уважали. Меня уважали за самостоятельность: всех встречали из школы бабушки- дедушки, я же с 7 лет сам себя встречал, кормил, принимал решения; на меня оставляли квартиру. В среде младших школьников это было всё равно, что тебе доверили вести ледокол через Антарктику.

Мы занимались обычными детскими занятиями типа костров, футбола, хоккея, игры в войнушку, в «сифака ногами», в клёк, в прятки, в одно касание. Строили крепости, катались с горки. Иногда дрались. Между тем мне приходилось быть главным заводилой и придумщиком всевозможных неординарных занятий. Я выдумал ряд классных игр, о которых я не слышал ни до, ни после. Например, «смешилки». Все сидят рядком, один водит. Ему требуется рассмешить остальных. Кто засмеялся или улыбнулся, тот

43

водит. Выглядело это так: мы сидим на лавке у подъезда. Водящий идёт в подъезд готовиться. Выходит, как на сцену из-за занавеса и начинает показывать всякое. Кто-то обязательно смеётся и идёт водить. Один из Жень, а также я, были мастера смешить.

Кроме этого, я придумывал длительные игры, которые растягивались на несколько дней, а то и месяцев. Однажды, когда нам (старшим) было лет по 8, мы играли в аргонавтов. Я прочитал о походе аргонавтов, рассказал во дворе, и всем стало интересно сыграть в их приключения. Говоря современным языком, это была настоящая ролевая игра на местности, похожая на те, в которые играют толкинисты и другие ролевики. Мы играли дней 5. За это время мы победили бебриков и Амика, сплавали на Кизик, проплыли между Симплегадами, победили выросших из земли воинов и добыли золотое руно. Чуть позже (года через два) мы месяца три играли в Ассирию. У нас была и столица (в одном месте двора), и враги (обычно девчонки), и политика, и даже нарисованные деньги.