Александр Бирюков - Мужчина- душа нараспашку

47

сделать вот это» звучали почти каждый день, то приходилось вырабатывать в себе стойкость. А если начинались насмешки или иные попытки унизить меня, то покарать обидчика (если возможно) или уйти непобеждённым (если обидчик априори опасен).

Улица успешно и досрочно завершила этап инстинктивной реализации, и потому уже к выпускным классам я подошёл, вступив на этап социальной реализации. Что-то из предыдущего этапа ещё было актуально, но оно было в меньшинстве среди мотиваций и потребностей. Что это за этапы такие и чем они характеризуются, написано в «Ненастоящем мужчине» (глава «Этапы воспитания и развития мужчины»).

Обычные пацаньи вещи, такие как драка, внутригрупповые конфликты, в том числе и ранговые. Сюда же отнесём классическую триаду принципов дикой стаи: не верь, не бойся, не проси.

В заключение хочу сказать пару слов о социальной и психологической девиации, когда родители или бабушки-дедушки старательно изолируют ребёнка от улицы. Водят его за ручку на уроки скрипки, всё время проводят с ним, пасут его, уже подростка, сами подбирают ему компанию таких же окученных родителями детей и запрещают даже контактировать с кем-то вне выбранного мамой или бабушкой круга. Строго следят, как бы он не покурил или не выпил. Ежедневно нюхают одежду и обыскивают карманы. Девушек и женщин отгоняют поганой метлой.

При таком воспитании из мальчика в 99% случаев вырастает социальный и психологический урод. Он забит родителями до бессловесного, полуобморочного состояния, его ранг снижен до отрицательного уровня, навыки социального взаимодействия на уровне невылупившегося цыплёнка. Поведение как у манерного гомосексуалиста. Он не умеет ничего из того, что я описал выше. Абсолютно нежизнеспособен в довольно агрессивной, жестокой, несправедливой среде окружающего мира. Он падает в обморок от мата или пьяной болтовни, словно институтка. Убегает от жен-

48

ского интереса или — о ужас! — приставаний, особенно нетрезвых. Хотя, тут я нафантазировал. У женщины эта тень мужчины вызывает разве что рвотный рефлекс. Любая малейшая трудность повергает такого человека в панику. В итоге такой завоспитанный мамой «ребёнок» становится изгоем, омегой, чмырём в любом коллективе. Даже если этот коллектив состоит из таких же выщелоченных мужчин, как и он сам. Думаю, там взаимоотношения даже более жёсткие. Друзей у него нет и не будет, поскольку дружить он не научился, да и никому не интересен, кроме собственной мамочки.

Формируется Безвольный тюфяк, описанный в книге «Ненастоящий мужчина».

Другой вариант похожего воспитания — если родители богатые и статусные. Они ограждают сыночка от «тупой черни», дабы он не зашкварился. В итоге получается самодовольный, чванливый идиот, который также нежизнеспособен, особенно если папа-коммерсант внезапно гибнет, и сынку приходится идти не на директорское кресло, а искать себе счастья-доли как обычному гражданину.

Несколько примеров как первого варианта, так и второго, знаю лично.

На этом улица закончена. Дальше говорим о школе.

НЕ ШКОЛА ЖИЗНИ

На постсоветском пространстве считается, что школа — это не только образовательное, но и воспитательное учреждение. То есть задача школы не только обучить детей наукам и дать определённые практические навыки, но и воспитать их. Сейчас это вообще стало притчей во языцех. В каждой школе есть заместители директора по воспитательной работе, и этой самой работе уделяется много, очень много внимания.

49

Сразу выскажу своё мнение. В той форме, в которой школа существует сейчас, она не только не способна воспитать детей. Она их калечит. Матриархальное заведение, чуть получше детсада, где властные тётки, часто с неудавшейся личной жизнью, выбивают всё мужское из мужчин, а девочек переделывают в собственное подобие — в агрессивных, доминирующих тёток.

Я не буду здесь касаться именно школьного образования. Это не тема книги. Я коснусь только школьного воспитания, которое воздействовало не меня.

Перво-наперво нам вдолбили, что девочек бить нельзя. Вообще. Никогда. Даже в рамках самообороны. Даже если в первом классе некоторые девочки в два раза крупнее мальчика. Даже в 4-6 классах, когда девочки взрослеют на два года раньше мальчиков и, соответственно, сильнее их. Например, в нашем классе 12-летние девчонки были на голову выше и крепче любого из мальчишек. Им ничего не стоило поколотить даже не самого слабого пацана. Однако школьный матриархат и тут был настороже. Если вдруг ты в порядке самообороны разобьёшь девочке нос, то получишь охапку проблем, начиная от двойки за поведение и заканчивая походом к директору с родителями. И не важно, что она в 12 лет сильнее и выше тебя. Она — милая девочка, а ты — гадкий мальчишка.

Это неудивительно. Во времена моего детства и юности должность учителя была очень малооплачиваемой. В школу никто не шёл работать. Поэтому с радостью брали любую тётку, которая согласилась. А соглашались на эту мизерную зарплату чаще всего те, кто больше не смог нигде приработаться из-за своего гадкого, неуживчивого или откровенно злобного характера. Либо отсутствия профессиональных навыков. Никакого отбора ни по психологическим качествам, ни по умению ладить с детьми, ни по моральному облику, ни по элементарному знанию предмета. Одна наша училка решала задачи только по решебнику, а без него была у доски, как корова на льду! Никакого отбора — разве что по отрицательным качествам.

Между тем, школа для агрессивной тётки — самая малина. Можно вволю самоутверждаться на детях, можно гнобить ненавистных мужчин (пусть и юных). Училка знает, что её не уволят,

50

так как найти ей замену на копеечную зарплату не так-то просто. Разумеется, среди учителей есть и такие, которые в профессии по призванию. И у нас такие были. Но погоду делают не они, а бес- культурные быдло-бабы без тени педагогического профессионализма.

Некоторые школотётки (учителями называть их язык не поворачивается) прямым текстом транслируют мужененавистничество, прямо говоря о том, что мужчины — существа второго сорта и должны подчиняться женщинам. У нас этим страдала одна училка, дважды разведёнка, истеричка, которая разговаривала исключительно на повышенных тонах. Всегда. Любимая тема для «воспитательных бесед» с учениками была такой: «Почему все девочки — послушные умницы, а мальчишки — отвязные бандиты». Поскольку в межполовых психофизиологических различиях она разбиралась так же, как свинья в балете, всё скатывалась на банальное унижение мальчиков и восхваление девочек.

Другие идут дальше. Они подводят под этот феминофашизм «научную» основу, цитируют какие-то «научные» труды, заставляют писать на подобные темы рефераты. Например, «Дискриминация женщин в России». Поскольку ни одного закона, ни одной статьи, дискриминирующей женщин, в законодательстве РФ нет (кроме запрета работать на вредной работе), то ученику приходится высасывать из пальца. А ученице — культивировать в собственном сознании основы феминофашизма.