Эми Ньюмарк - Куриный бульон для души. Мы сильнее наших страхов [101 история о людях, которые рискнули ради мечты] [litres]

– Я очень нервничаю, – признался он.

Честность Натана помогала мне вновь научиться доверять партнеру и полагаться на него. Он никогда не расточал пустые комплименты, не говорил громких слов, но всегда замечал хорошее во мне, пусть даже речь шла о моей способности приготовить вкусную яичницу. Натан был объективен, как зеркало, в которое я привыкала смотреть без страха и самоосуждения.

И тем не менее потенциальная возможность еще одного неудачного брака пугала меня куда как сильнее, чем прыжок с моста.

– Вы готовы? – спросил инструктор.

Я кивнула, понимая, что до готовности мне как до луны. Натан широко ухмыльнулся и показал мне большие пальцы, но беспокойно притопывающая ступня его выдавала. Вид его нервозности немного притушил мою собственную.

На негнущихся ногах я приблизилась к краю. Крохотная платформа протянулась над рекой, бежавшей внизу – слишком далеко. По склонам ущелья карабкались деревья. Инструктор крюком прицепил меня к главному тросу и велел полностью расслабить тело во время первого прыжка и отскоков. Все его наставления звучали для меня, как китайская грамота. Я попросту не представляла, что меня ждет.

Мелкими шажками я подобралась к краю платформы и собралась прыгнуть, глядя на реку и деревья внизу. Но это было слишком страшно. Я не могла столкнуть себя в пустоту, зиявшую передо мной. Поэтому я повернулась спиной к каньону, мои пятки зависли над ничто. Я смотрела в улыбающееся лицо Натана. Он прошептал одними губами:

– Ты можешь это сделать. Мы можем это сделать.

Я нащупала в себе крупицу силы, которой прежде не чувствовала. Я не была готова, но вот-вот буду. Убедила себя, что через секунду-две прыгну…

Вот уж чего я не ожидала, так это того, что поручни выскользнут у меня из рук. Я рванулась сквозь воздух, пытаясь дотянуться до них, желая еще немного задержаться в этом прочном привычном комфорте, но было слишком поздно. Я уже падала.

От той половины меня, которая вопила, что надо что-то делать, куда-то двигаться, пришло желание дергаться и трепыхаться. А вторая моя половина застыла, признавая бесполезность движения.

Воздух свистел. Деревья сливались в полосы. Материальный мир смешался с эмоциями.

Спокойствие. Тревожность. Любовь. Страх.

Медленное, мягкое сопротивление постепенно охватило меня, а потом потащило назад, к мосту и небу.

Момент инерции, затем обратно вниз. Вверх. Вниз. Вверх. Вниз. Я не знала, как долго будет длиться каждый отскок или когда я остановлюсь, но понимала, что я в безопасности и к тому же совершила очень смелый поступок.

Мои конечности безвольно висели, как у тряпичной куклы, когда инструктор вытащил меня обратно на мост.

– С вами все в порядке? – спросил он. – Вы молчали и почти не двигались, мы уж решили, что вы в обмороке.

Я улыбнулась, немного гордясь собой. Натан обнял меня. У него страховочные ремни были затянуты вокруг лодыжек, а не на туловище, как у меня. Его лебединый полет выглядел гораздо привлекательнее, чем мое каменное падение, однако я знала, что ему пришлось брать намного меньший барьер, чем мне.

Когда мы возвращались от моста к парковке, нас остановили две женщины, наблюдавшие за прыжками с почтительного расстояния.

– Вы это сделали? – Женщина постарше ткнула в меня пальцем.

– Да, сделала, – улыбнулся Натан.

Я это сделала. Я прыгнула. Но никогда не стану прыгать опять. А вот замуж второй раз выйти готова. За Натана.

Грядут взлеты и падения, но я буду смелой и все переживу. Я смогу с этим справиться.

– Мам, у меня потрясные новости, – объявила Энн. – Я переезжаю в Лос-Анджелес.

У меня в голове промелькнули пальмы и кинозвезды. Я была в таком восторге, что словами не передать. Всю свою жизнь я мечтала туда поехать. Моя дочь собиралась жить в этом удивительном месте, где создавались голливудские фильмы и рождались легенды.

И вот она переехала туда, на противоположный берег страны, за тысячи миль от дома.

– Мам, мне слишком дорого постоянно летать домой. Давай прилетишь ты.

Прилетишь? Меня бросило в пот только от одной мысли об этом.

Я много лет избегала самолетов. Однажды я заставила мужа целый день ехать на машине, чтобы не пришлось лететь быстрым чартерным рейсом туда, где ставили спектакль, в котором играла наша дочь. Билеты были оплачены, и все остальные актеры летели на самолете, но я упросила помощника режиссера, чтобы он позволил нам поехать на машине и встретиться с остальными в гостинице. Когда мой муж выиграл билеты до Сан-Франциско, я отправила с ним в отпуск сына вместо того, чтобы поехать самой. Еще через несколько лет мы с дочерями поехали в Disneyworld – поездка на машине отняла у нас два дня, хотя долететь до Орландо можно за пару часов. Но я готова была на все , лишь бы не садиться на самолет.

Так было не всегда. Когда я была маленькой, моя мама устроилась агентом по бронированию в авиакомпанию. Вскоре после этого родители отправились в отпуск в Лас-Вегас и на остров Аруба. Когда мне было тринадцать, мы с моей сестрой Лизой впервые полетели в Disneyworld. Мама сфотографировала нас на фоне самолета. Чаще всего полеты проходили нормально, но один раз у самолета сломался двигатель – до того, как мы взлетели, и нам пришлось поменять билеты.

Однажды самолет авиакомпании, на которую работала мама, разбился, погибли сотни людей. Мама целый день по телефону приносила соболезнования несчастным родственникам. Она пришла с работы в слезах. Всю ночь до моей спальни доносились ее рыдания. Именно тогда я начала бояться самолетов.

Во время полетов я стала молиться. Мама думала, что если что-то и может пойти не так, то это случится до или во время взлета. Какое-то время после взлета я считала в уме – до тех пор, пока не была уверена, что самолет набрал высоту и нам ничего не угрожает. Когда мы летели на Багамы, в небе громыхало, а мы попали в огромную воздушную яму. У меня свело живот, и я впала в истерику. Позади меня Лиза закатилась смехом. Ей казалось, что это весело, как американские горки.

Потом мы сели на тот самый роковой рейс. Мы с мамой повезли бабушку Анджелину в Италию. Она последний раз была у себя на родине, когда ей было семнадцать. Мы вылетели из аэропорта Нью-Йорка и уже были над океаном, когда выпали кислородные маски. К тому времени на моем счету было уже достаточно перелетов, чтобы понять, что это не к добру.

Людей охватила паника. Папа помог мне надеть маску на лицо, но из нее не поступал кислород! Меня колотил страх, я беспомощно озиралась на других пассажиров. Пилот объявил, что система герметизации кабины вышла из строя и мы летим обратно в аэропорт. Я, раскрыв глаза, смотрела в иллюминатор: ожидающие на земле кареты «Скорой помощи» нагоняли на меня страх. Каким-то чудом мы приземлились без происшествий. В аэропорту мы ожидали другого самолета. Чтобы скрасить ожидание, нам предложили еду и напитки, но я ничего не хотела.