Альберт Эллис - Практика рационально-эмоциональной поведенческой терапии

Мистер и миссис Роджерс (псевдоним), бездетная пара, пришли ко мне (А. Э.), когда я работал психологом-консультантом в клинике в восточном Бирмингеме (Англия). Миссис Роджерс, 35-летняя домохозяйка, была первоначально направлена ко мне по поводу «депрессии». На первом ознакомительном интервью выяснилось, что ее депрессия "была вызвана, по ее словам, холодным отношением к ней мужа. Я решил, с ее позволения, пригласить мистера Роджерса ко мне на прием, чтобы узнать его мнение о причинах депрессии жены и о ситуации в семье. В тех случаях, когда причины расстройства обратившегося ко мне партнера коренятся в межличностном контексте, я предпочитаю поговорить со значимым другим, потому что такой контакт способствует дальнейшему привлечению его/ее к терапии, если это будет необходимо. Мистер Роджерс, 38-летний бизнесмен, гневно жаловался на «упадническое настроение» своей жены. Он также выразил озабоченность тем, что не может «достучаться до нее». Они оба в этих начальных индивидуальных интервью высказали свою заинтересованность в консультировании по поводу своих проблем. Они желали сохранить брак, но оба хотели приходить ко мне сначала по отдельности. Я не видел причин, чтобы отказать им в их просьбе.

Я начал с того, что помог миссис Роджерс осознать, что она абсолютистски настаивала на том, что ее муж должен любить ее и что она была нелюбимой, потому что ей казалось, что он ее в настоящее время не любит. Я показал ей, что в ее депрессии повинны скорее ее собственные догматические установки, а не предполагаемый недостаток любви с его стороны, и затем помог ей научиться принимать себя даже тогда, когда муж не любит ее. Я помог ей оспорить свою дисфункциональную потребность в любви, сохранив при этом желание того, чтобы он любил ее. Я показал ей, что она может испытывать здоровую грусть вместо нездоровой депрессии, если ее предположение, что муж не любит ее, окажется верным сейчас и/или в будущем.

Работая с мистером Роджерсом, я сосредоточился на его требовании, что жена абсолютно не должна быть подавленной, и помог ему понять, что это требование было связано с другим: что жена должна его поддерживать, что, в свою очередь, было связано с его боязнью неудачи на работе. Его жена раньше помогала ему, печатая важные документы и ведя бумаги, и это способствовало удержанию высоких стандартов выполняемой им работы. Тот факт, что она ему больше не помогает, заставил его столкнуться лицом к лицу со своей тревогой, которую, как это часто бывает, он прятал под маской гнева. Я попросил мистера Роджерса смело посмотреть на свой страх и помог ему оспорить лежащие в основе этого страха иррациональные взгляды, а именно: «Я должен быть успешным и сейчас, и в будущем, в противном случае я никчемный человек» и «Я должен постоянно расти, иначе я буду не в состоянии улучшить стандарты нашей жизни, что будет просто ужасно». Я показал ему, что несмотря на то, что он хотел бы иметь поддержку жены, не было во вселенной такого закона, который бы обязывал ее делать это. Когда он изменил эти Взгляды, он, как следствие, стал более терпимо и сочувственно относиться к депрессии жены.

На этом этапе было очень соблазнительно перейти к совместным для мистера и миссис Роджерс сеансам: она становилась менее подавленной, а он — менее тревожным и озлобленным. Однако я решил провести еще два раздельных сеанса с каждым, чтобы помочь им тщательнее разобраться с худшим из того, что может произойти в пункте «А» формулы А — В—С. Фактически, эта стратегия обнаружила острый страх развода у миссис Роджерс Я помог ей идентифицировать и оспорить свое убеждение, что развод — это «ужасно», а также понять, что она могла вести независимую, счастливую жизнь и поэтому не была вынуждена оставаться в браке. Я также помог мистеру Роджерсу разобраться с его болезненным страхом перед безработицей и показал ему, что его ценность как человеческою существа не зависит от его статуса на работе, и что если ему когда- либо придется столкнуться с безработицей, он мог бы найти себя в других занятиях.

Когда я почувствовал удовлетворение от их успехов в работе с худшими опасениями, я, после проведенных шести индивидуальных сеансов с каждым, перешел к совместной супружеской терапии.

Эта фаза терапии началась с совместного повторения того, чему мистер и миссис Роджерс оба научились в ходе индивидуальной супружеской терапии. Они подтвердили свое желание оставаться вместе и работать над повышением удовлетворенности браком. В начале данной фазы миссис Роджерс испытывала большую неудовлетворенность, чем ее муж. Несмотря на то что она сделала большие шаги к принятию себя, она сказала, что, по ее мнению, он все еще принимает ее как должное и ждет, что она большую часть своей жизни посвятит тому, чтобы помочь ему стать управленцем, к чему он всегда стремился. Она заявила, что больше не готова тратить почти все свое время, помогая ему в этом отношении, а хочет больше времени уделять своим новым интересам. Хотя сначала показалось, что мистер Роджерс понял ее желание самоактуализироваться, его фактическое поведение в последующие недели противоречило его словам.

Несмотря на то что я помог им договориться о более справедливом распределении времени на различные обязанности, мистер Роджерс не соблюдал свою часть соглашения. На этом этапе миссис [9] Эта процедура, известная как «антидраматизация» развода, очень эффективна для снижения тревоги у партнеров, которые чувствуют, что вынуждены оставаться в браке скорее из чувства долга, чем по собственному желанию. Роджерс решила быть с ним строгой. Она могла сделать это, потому что ее меньше тревожила перспектива одиночества. Когда мистер Роджерс убедился, что его жена серьезно намеревается реализовывать свои собственные цели, ею поразило осознание значения своего поведения непонимания по отношению к ней, когда он отказывает ей в помощи и поддержке [10] Я (У. Д.) часто замечал, что только когда жены готовы предпринимать решительные действия в достижении своих целей, их мужья «в шоке» осознают, что значит не слушать жену. Этот шок часто является мотивирующим фактором для начала конструктивных изменений. . Только тогда он смог облечь в слова свои страхи, касающиеся того, что может значить для него жизнь с независимой женщиной. Он боялся, что она может найти другого мужчину, в то время как на самом деле миссис Роджерс хотела уделять больше времени не только своим интересам, но и общению с ним: «Я больше не хочу быть половой тряпкой», — сказала она.