Николай Государев - Треугольный человек

«Царицы» — красивые девушки сангвиничного темперамента, веселые, общительные, выдумщицы интересных игр и дел, любящие, чтобы ни на миг не умолкал вокруг них праздник новизны, улыбок, комплиментов. Из газетной заметки журналиста о победительнице одного из конкурсов среди девушек: «Рассматривать обязанности члена студклуба как обременительную нагрузку Людмила просто не способна: счастливый характер — оптимизм плюс общительность. Трудно припомнить концерт институтской самодеятельности, где Люда не выступала бы, да еще в нескольких жанрах. Танцует, поет, читает стихи, причем все это ей в радость…»

Последнее время в нашем отечестве отмечалась отчетливая социальная феминизация мужчин. Среди многочисленных причин есть и такая цепочка взаимосвязи: сковывание инициативы, самостоятельности на службе, полная зависимость от начальства — стремление понравиться ему (своеобразный домострой в государственном масштабе). Закономерно, что параллельно шел процесс маскулинизации женщин, в котором писательница Майя Ганина с горечью подметила и черты биологического омужичивания. «Все теперь женщиной завоевывается, выдирается с клочьями у других… И женщина, отвечая необходимости выжить, сделалась шире в плечах, осадистей в коленках, с лица, из глаз ушли бесследно кротость, покорность, беспечность. Глядит из милых глаз ныне настороженно дремучесть, выдвинулась, отяжелев, челюсть, бдительно напряжен лоб, из широкой груди готов вырваться защитный рык».

Всегда были, будут и есть женщины, превосходящие многих представителей сильного пола в, казалось бы, сугубо мужских делах и обязанностях. Глупо чинить препятствия девушкам, выбравшим свой путь, даже если они пожелают заниматься тяжелой атлетикой. Но я верю и в то, что советской женщине вернут женское, что она станет подлинным украшением жизни, что возродятся институты, в которых будут преподавать прекрасному полу не только домоводство, но и мастерство пластики, живописи, музыки, поэзии…

Все мы пока в той или иной мере больше требуем любви к себе, чем умеем любить сами. Поэтому демонстративны и завистливы, всегда невротично напряжены, постоянно ощущаем недостаток внимания, уважения. Компенсируем дефицит любви кто чем может: престижными вещами, должностями, грубостью… Сделав что-то хорошее, доброе, полезное или просто пережив трудные времена, мы зачастую останавливаемся и ждем, когда похвалят, наградят, или бьем себя в грудь — мы заслужили. Чванимся и важничаем, хамим и хапаем.

Другой непременный во все времена и во всех странах вопрос развития истероидности — проблема молодежи. Возраст самоутверждения отмечен стремлением привлечь к себе повышенное внимание взвинченностью, нервозной активностью. В молодежной одежде, танцах, музыке ищет и находит себя яркая истероидная манифестация. Мода — идол, которому молятся, Олимп, на который хотят взойти к небожителям. Молодежь — постоянная почва для взращивания побегов массовой культуры в силу влюбчивости в кумиров, несформированной индивидуальности, безотчетности целей… В молодежной среде копится огромная психическая энергия, безболезненно, грамотно, гуманитарно направлять которую обязано научиться любое общество.

Между истерией (неврозом), истероидной психопатией (антисоциальным поведением), истероидным — демонстративным — характером (так называемый акцентуированный характер — поведение, ограниченное одним приспособительным способом), истероидными чертами характера (наравне с другими чертами характера неистероидной природы), истероидной личностью (иждивенческой установкой на жизнь) существует крепкая связь. Все это — империя самодержавного Я, диктующего «быть по-моему!», ни на пядь не уступающая территорию своих потребностей. Уход в ту или иную группу — негативистов, аморальных истероидов, звезд, иждивенцев — зависит от ряда особенностей биологической (например, одаренность, генетическая предрасположенность к развитию первой сигнальной системы) или социальной природы (воспитание, уровень культуры, воздействие со стороны друзей, коллектива). Если самодовлеющая эгоцентрическая установка и связанные с нею неукротимые потребности не находят условий для удовлетворения — развивается невроз или анормальное поведение негативистов, психопатов. Если находят — появляются аморальные истероиды, иждивенцы. Если есть внутренние возможности (одаренность) — загораются звезды.

Вчитываясь в особенности истероидного поведения, подчеркиваемые Ганнушкиным в его монографии «Клиника психопатий», начинаешь обращать внимание на их схожесть с характеристиками экстраверта, сангвиника, гипертимика.

Вот определение экстраверсии, которое дает К. Юнг, основатель учения об экстраинтровертированной психической активности. «Экстравертированная точка зрения ставит субъект ниже объекта, причем объекту принадлежит преобладающая ценность. Субъект пользуется всегда второстепенным значением, субъективное явление кажется иногда только мешающим и ненужным придатком к объективно происходящему». Сравните с характеристикой истероидов у Ганнушкина: «В балансе психической жизни людей с истерическим характером внешние впечатления — разумея это слово в самом широком смысле — играют очень большую, быть может… первенствующую, роль: человек с истерическим складом психики не углублен в свои внутренние переживания…»

И. Кант — о чертах характера сангвиника: «…каждой вещи он на мгновение придает большое значение, а через минуту уже перестает думать о ней… Работа его скоро утомляет, но он без устали занимается тем, что, в сущности, есть только игра, ибо игра всегда связана с переменами, а выдержка не по его части».

Сравните с характеристикой истероидов у Ганнушкина: «Они поверхностны, не могут принудить себя к длительному напряжению, легко отвлекаются, разбрасываются… работа, которая требует аккуратности, упорства и тщательности, производит на них отталкивающее действие… они не способны к глубоким переживаниям, капризны в своих привязанностях и обыкновенно не завязывают прочных отношений с людьми».

А вот что сказано тем же автором о гипертимиках (конституционально-возбужденные, по классификации Ганнушкина): «…внешний блеск иной раз соединяется с большой поверхностностью и неустойчивостью интересов, которые не позволяют вниманию надолго задерживаться на одном и том же предмете, общительность переходит в чрезмерную болтливость и постоянную потребность в увеселениях, в работе не хватает выдержки, а предприимчивость ведет к построению воздушных замков и грандиозных планов, кладущих начало широковещательным, но редко доводимым до конца начинаниям».