Алексей Ракитин - История бостонского душителя. Хроника подлинного расследования [Книга I]

В 1941 г. Эдвард Брук закончил университет и поступил на государственную службу, но в декабре, после нападения японцев на Пёрл-Харбор, завербовался в вооруженные силы. Служил Брук в полностью афроамериканском 366 пехотном полку — сегрегация существовала и в армии! — на офицерских должностях. Полк сначала был расквартирован в штате Массачусетс, затем его перевели в Вирджинию и Индиану. В апреле 1944 г. 366 полк направили в Северную Африку, там военнослужащие были заняты охраной аэродромов и тыла, но с начала ноября воинская часть была переброшена в Италию и приняла участие в боевых действиях. 366 пехотный полк воевал в Италии более 4-х месяцев, в его составе сражался и Эдвард Брук. За проявленное мужество он был отмечен медалью «Бронзовая звезда».

После демобилизации Эдвард решил продолжить образование и стать юристом. Он поступил в Школу права Бостонского университета, на выбор места учёбы повлияло то благоприятное впечатление, которое произвели город Бостон и Массачусетс в целом во время службы Брука в армии. Цветного населения здесь было много меньше, чем в округе Колумбия, где рос Эдвард, а потому белые в своём большинстве были настроены куда терпимее.

С начала 1950-х гг. Брук, вступивший в Республиканскую партию, стал делать политическую карьеру. Он несколько раз выставлялся на различных региональных выборах, правда, все выборы проиграл, но обратил на себя внимание губернатора штата Джона Вольпе. Брук был позитивным человеком и всегда выступал за сотрудничество представителей разных рас на благо общества, никаких неосторожных деклараций от него никто никогда не слышал. Губернатор сумел добиться назначения Брука на должность председателя Финансовой комиссии администрации Бостона — это было своего рода городское казначейство. В этой должности Брук проявил себя с лучшей стороны — энергичным, работоспособным, честным. Комиссия под его руководством работала, как часы.

Эдварду в 1960 г. было предложено баллотироваться на выборную должность Генерального прокурора штата Массачусетс. Это было неслыханное для США дело — никогда прежде в истории страны небелый не занимал должность такого уровня. Наверное, в тот год над головой Брука каким-то удивительным образом сошлись звёзды, потому что его поддержали практически все основные местные политические силы, и чёрный кандидат победил на выборах в одном из самых белых регионов Америки. В должность Эдвард вступил 3 января 1963 г. — ему шёл 44-й год, и впереди рисовалась захватывающая дух политическая карьера. Государственная элита сознавала необходимость перемен, поскольку проблемы сегрегации грозили очень серьёзными осложнениями уже в ближайшем будущем. Автор не видит большого смысла в том, чтобы пересказывать историю «Чёрных пантер» и острого противостояния на почве расовой нетерпимости в США — все желающие разобраться в упомянутых вопросах могут это сделать самостоятельно, — но в контексте биографии Брука необходимо отметить, что Эдвард в этой обстановке получал замечательные перспективы для роста.

Чернокожий политик, выступающий за мирное сосуществование рас, за торжество Закона и уважение прав меньшинств, выгодно отличался от негритянских лидеров той поры. Эдвард Брук мог пойти очень далеко и стать политиком федерального уровня, но… при соблюдении одного условия — в той обстановке он не имел права ошибаться.

На девятый день со времени убийства Мэри Салливан Генеральный прокурор штата выступил по местному телевидению с важным заявлением. Он кратко упомянул об убийствах одиноких женщин, потрясших Бостон в последнее время, и заявил, что необычная ситуация требует необычных решений. После столь многозначительной преамбулы Генеральный прокурор сообщил населению о принятом им решении создать специальную группу со всеми необходимыми полномочиями, перед которой будет поставлена задача изучить все накопленные данные и расследовать совершенные преступления.

Эдвард Брук. До того, как на американском политическом Олимпе появился Барак Обама, Брука можно было с полным основанием считать самым выдающимся чернокожим политиком Соединенных Штатов.

Формулировки, употребленные Генеральным прокурором в его заявлении средствам массовой информации, были довольно расплывчаты и допускали многозначное толкование. Непонятно было, о каком числе убийств ведётся речь и по какому принципу различные преступления объединены в единую группу. Хотя подавляющее число журналистов верило в существование «Фантома», правоохранительные органы даже после убийства Мэри Салливан продолжали настаивать на том, что нет оснований приписывать все случаи удушения женщин одному преступнику. Заявление Генерального прокурора Брукса вступало в прямое противоречие тому, что начальник Отдела расследования убийств BPD Донован говорил журналистам буквально накануне!

Как относиться к взаимоисключающим заявлениям руководящих работников? Или же никакого противоречия в их словах нет?

Решение Генерального прокурора штата лично вмешаться в расследование убийств женщин в Бостоне и пригородах выглядит, по крайней мере на первый взгляд, до некоторой степени странно. Всё-таки обязанности главного прокурора крупного региона лежат несколько в иной плоскости — он организует осуществление Правосудия, но не пытается вершить его. Однако популизм Эдварда Брука, решившего подключить к расследованию убийств «Бостонского душителя» ресурсы Генеральной прокуратуры, находит моментальное объяснение, если мы примем во внимание политические амбиции молодого главы ведомства.

Бруку был нужен успех! Лично для него! Он должен был войти в историю штата и страны не только как первый чернокожий Генеральный прокурор, но именно как успешныйГенеральный прокурор. Чтобы спустя десятилетия новые поколения американцев, читая историю «Бостонского Душителя», понимали, что успешное разоблачение стало возможно только потому, что за дело взялся лично мистер Брук. Лучшие детективы пытались полтора года расследовать дело без него — ничего у них не получалось, а мистер Брук твёрдой рукой взялся за дело — и всё сразу выяснилось! Такой довод объясняет в мотивации Брука если не всё, то многое.

Работу по расследованию Генеральный прокурор поручил Джону Боттомли (John S. Bottomly), своему подчиненному, возглавлявшему в составе Генеральной прокуратуры Отдел особых территорий (Eminent Domain Division, сокр. EDD). «Особыми территориями» назывались участки земли, в которых власти штата нуждались для осуществления крупных инфраструктурных проектов, скажем, прокладки дорог или строительства аэропортов. Поскольку владельцы востребованных земельных участков очень часто отказывались их продавать, рассчитывая на дальнейший рост стоимости, либо заламывали совершенно немыслимую цену, EDD занимался тем, что судился с земельными собственниками, вынуждая согласиться на условия штата. Боттомли по своей натуре был сутяга, «бумажная» душа в самой гадкой своей ипостаси, крючкотвор и демагог. Всего за 1 год работы возглавляемый им отдел, состоявший из 44 юристов, выиграл 1 тысячу судебных тяжб, некоторые из которых тянулись по 9—10 лет. Боттомли великолепно знал коммерческое право и заваливал своих оппонентов массой сопутствующих претензий, например, оспаривал правильность межевания границ, законность наследования, правильность исчисления налогов за предыдущие годы и т. п. Люди просто отказывались продолжать суд ввиду разорительности всех тех экспертиз и процедур, что им грозили в случае продолжения сопротивления.