Энн Кример - Свой путь [Как эмоциональный интеллект сделает из тебя бренд] [litres]

На протяжении всей своей карьеры великий специалист в области возрастной психологии Эрик Эриксон создавал классификацию стадий психологического развития человека с детства и до преклонных лет. Он утверждает, что по мере взросления и изменения жизни мы изменяем и свою цель – от развития собственного эго переходим к более великому понятию, феномену, который он назвал генеративность. Генеративность – это, по существу, импульс бороться со скукой хорошо известного, исследуя новое в виде помощи другим. За сто лет до того, как Эриксон описал свою теорию, Чарльз Диккенс использовал этот феномен в «Рождественской песне в прозе», когда Эбенезера Скруджа заставили увидеть темный алчный путь, по которому он идет, и избрать новый жизненный путь, приняв в свою жизнь радость и помощь другим людям. Изменение личности по направлению к генеративности в теории Эриксона практически неизбежно, и управляется оно, помимо внешних факторов, нашей сознательной и бессознательной необходимостью создавать значимое наследие. Почему мы хотим, чтобы нас запомнили? По мере старения для нас становится все важнее найти смысл и цель в работе.

В своей книге « Возрастные кризисы » Гейл Шихи утверждает, что истинные моменты размышления и переоценки у взрослых людей обычно происходят в определенные, предсказуемые моменты: когда мы оканчиваем школу и находим первую работу, когда женимся, когда у нас появляются дети. Но что интересно, опубликовав книгу в 1976 году (на тот момент ей было 39 лет), Шихи описала кризисы, которые заканчивались в возрасте 50 лет. «Откровенно говоря, – пишет она в книге « [38] Шихи Г . Возрастные кризисы / Гейл Шихи. – М.: Каскад, 2005. – 448 с. Новые возрастные кризисы », вышедшей, когда ей было 58, – я обнаружила, что невозможно представить себя в каком-то возрасте. Как и множество людей моего поколения, я не могла представить себе жизнь после 50 и определенно не могла заставить себя рассматривать это время как время особенных способностей или потенциала». Возраст 50 лет казался ей в 39 временем, когда «карьера была определена; человек или плавно готовился к пенсии, или увольнялся из-за неудачи, или как-то снисходительно относился к достигнутому успеху». Но американцы в наши дни не всегда стареют так же, как их отцы, матери или дедушки с бабушками. И учитывая, что большая часть респондентов в нашем опросе считают, что они будут работать до 70 с лишним лет, это хорошо. [39] Sheehy, G. New Passages: Mapping Your Life Across Time / Gail Sheehy. – NY; Toronto: Ballantine Books, 1995. – 528 p.

Элизабет Скарпф сейчас 34 года, она – выпускница бизнес-факультета Гарварда и бывший игрок баскетбольной команды Notre Dame. Ее желание найти смысл жизни – страсть улучшать мир – привело ее к изобретению нового вида бизнеса. В Гарварде она думала, что сможет использовать свое образование, чтобы построить карьеру в крупном американском стартапе или в одной из компаний Big Pharma, а, может быть, чтобы заниматься консалтингом в области международного развития. Но в 2005 году, проходя практику в World Bank в Мозамбике, Скарпф была шокирована, услышав жалобы коллеги на широко распространенную там проблему: женщины пропускают работу во время ежемесячного менструального цикла. Шокированная этим сообщением, она начала копаться в проблеме и обнаружила ужасную, но невероятно простую причину, по которой женщины пропускали несколько дней в месяц и теряли доход, – они не могли позволить себе купить прокладки. Работающие женщины в Мозамбике XXI века, как она обнаружила, постоянно используют старые тряпки, а в сельской местности – даже кору или мох в качестве средств гигиены. И она обнаружила, что эта проблема существует во всех беднейших частях развивающегося мира. В стране, где [40] Отраслевой термин в фармацевтике, обозначающий группу крупнейших компаний ( Прим. ред. ). ВВП на душу населения всего несколько долларов в день, тратить 3 доллара в месяц на прокладки слишком дорого, и это барьер для личного прогресса женщин во всех областях – в образовании, работе, продвижении по службе. И так как сама тема менструации считается «табу», «низким» вопросом, это стало очень значимой проблемой для бедных женщин и, таким образом, самих развивающихся стран. Скарпф сказала мне: «Я сочувствую этим женщинам и считаю, что место рождения не должно быть главным показателем потенциального здоровья, богатства и счастья человека. Я хочу изменить эту динамику».

Это стимулировало Скарпф. Она решила основать предприятие в Руанде, где обнаружила большое количество эффективного абсорбента – заводские отходы от переработки бананов и таким образом нашла дешевый способ производить прокладки на месте, которые сможет продавать за гораздо меньшую цену, чем импортированные синтетические прокладки. Скарпф привлекла команду экспертов по текстилю и производству из Массачусетского технологического института и Университета штата Северная Калифорния, которые помогли ей разобраться с технологией производства. Она основала Sustainable Health Enterprises (SHE) в 2009 году, взяв стартовый капитал у венчурной фирмы социального предпринимательства Echoing Green. Сейчас бизнес процветает. Скарпф рассказывает: «Мы прошли весь путь от использования обычного бытового блендера, когда взбивали сырье из абсорбента, до промышленного масштаба производства прокладок, подходящего для окружающей среды, в которой мало электричества и воды. Теперь мы обеспечиваем тысячи девушек в Руанде более дешевыми прокладками и информацией о женском здоровье в школах, чтобы они оставались здоровыми и уверенными в себе. В настоящее время мы собираемся расширяться». Сотни обращений из 25 стран поступают в SHE, предлагая предприятию Элизабет расширить модель, использовавшуюся в Руанде, и повторить ее на их территориях.

Я думаю, что люди одобряют, хоть и критикуют яркие преимущества новой жизни: в среднем для американца пребывание на одной должности длится всего четыре года – это возможность регулярно переоценивать свое отношение к работе. Использует ли она наиболее полно наши способности, интересы и черты личности в том виде, в котором они на данный момент существуют? Придает ли она нам чувство наполненности и значимости? Иногда ответами являются «нет, нет и еще раз нет». А значит, необходимость иметь несколько должностей или даже несколько карьер за свою жизнь в XXI веке становится и положительным моментом, и трудной перспективой. Когда мы не рассчитываем, что работа, которой занимаемся сейчас, будет нашей до конца жизни , принять решение бросить ее и поэкспериментировать с другими видами деятельности становится гораздо легче. Мы можем открыть себя заново с профессиональной точки зрения, и это утешает. Мы можем что-то получить, что-то потерять, и понимаем, что в долгосрочной перспективе это шаг к той работе, которая больше всего нам подходит.