Джон Боулби - Привязанность

Основные теоретические представления Мелани Кляйн берут свое начало в идеях, имевших хождение до 1926 г. Хотя эти базовые представления сохраняются в ее теориях в неизменном виде, непосредственные наблюдения за поведением младенцев, проведенные ею позднее, привели к наложению на них ряда понятий, в большей степени ориентированных на эмпирические данные и имеющих иную природу.

В отличие от Анны Фрейд Мелани Кляйн придерживается точки зрения, согласно которой в отношении ребенка к матери есть нечто большее, чем удовлетворение физиологических потребностей. Тем не менее в ее теоретических формулировках чувствуется ярко выраженная тенденция к доминированию взаимосвязанных между собой тем, касающихся пищи, оральной чувствительности и материнской груди. По поводу пищи она пишет в одной из двух глав, в которых обсуждается этот вопрос (Klein et al., 1952. Гл. 6 и 7), следующее:

«Отношение ребенка к своему первому объекту — матери — и отношение к пище связаны друг с другом с самого начала. Поэтому изучение фундаментальных паттернов отношения к пище представляется лучшим подходом к пониманию маленьких детей» (Р. 238).

Она тщательно разрабатывает эту тему в нескольких местах своей работы, где устанавливает связь между конкретным отношением к пище и теми конкретными формами, которые позднее получают психическая организация ребенка и его развитие.

Сосредоточение на оральной чувствительности и пище, которое является отличительной чертой теории Мелани Кляйн, начиная с одной из ее первых статей — «Анализ ребенка» (1923), представляется в значительной степени результатом влияния на нее двух важных статей Абрахама — «Первая догенитальная стадия» (Abraham, 1916) и «Развитие либидо» (1924). Как известно, в этих произведениях Абрахам особое внимание уделил оральной активности. Тем не менее его статьи относятся у периоду, когда большое значение связи ребенка с матерью еще не было признано, и используемые в них основные понятия несколько отличаются от понятий Фрейда, изложенных в энциклопедической статье 1922 г. Что касается статьи Мелани Кляйн, то можно видеть, что значение привязанности ребенка в ней не рассматривается, а принимается во внимание только оральный компонент. Думаю, что под влиянием этой статьи возникло излишнее акцентирование оральной активности и значения первого года жизни, что привело к недооценке других аспектов связи ребенка с матерью, а также событий второго и третьего года жизни.

Вновь возвращаясь к публикации Мелани Кляйн и ее коллег (Klein et al., 1952), мы обнаруживаем, что, следуя своей теории оральной активности, она приходит к точке зрения, согласно которой, «отношение к любимой и ненавидимой, т.е. хорошей и плохой, груди — это первое объектное отношение ребенка» (Р. 209) и что «центральным моментом тесной связи между маленьким ребенком и его матерью является отношение к ее груди» (Р. 243). В одном из важных примечаний она прямо утверждает, что существует врожденное стремление к материнской груди: «Новорожденный ребенок подсознательно чувствует, что существует объект уникальной ценности, который может дать максимальное удовлетворение, и что этим объектом является материнская грудь» (Р. 265). Анализируя эту точку зрения, она цитирует высказывание Фрейда, признавая его правильным, относительно значения филогенетического основания ранних объектных отношений. Между тем, как мы уже видели, в конце жизни Фрейд приближался к разработке теории, отличной от теории вторичного влечения, которой он до тех пор придерживался.

Но несмотря на доминирование в теории Мелани Кляйн идей, связанных с пищей, оральной активностью и материнской грудью, она описывает и свои наблюдения за маленькими детьми и делает при этом совершенно другой вывод. Например, в одной из тех глав, которые мы уже цитировали, обнаруживаем следующий отрывок:

«Некоторые дети, хотя и обладающие хорошим аппетитом, но явно не жадные до пищи, проявляют безошибочные признаки любви и растущего интереса к матери на очень ранней стадии, т.е. такого отношения, в котором присутствуют существенные элементы объектного типа отношений. Мне доводилось видеть младенцев всего трех недель от роду, которые на короткое время прерывали сосание, чтобы поиграть с материнской грудью или обращали взгляд на ее лицо. Я наблюдала также, как маленькие дети, которым еще не было и двух месяцев, в период бодрствования — после кормления — лежали на коленях у матери, смотрели на нее, слушали ее голос и реагировали на него изменением выражения своего лица, это выглядело как нежная беседа между матерью и ребенком. Такое поведение предполагает, что удовлетворение в такой же степени относится к объекту, который дает пищу, как и к самой пище» (Р. 239. Курсив мой ).

Вплоть до этого места при чтении работ Мелани Кляйн (1952) возникает впечатление, что хотя она и считает, что первое отношение ребенка к матери включает в себя не один компонент влечения, а несколько, но тем не менее оральный компонент играет, безусловно, доминирующую роль. В результате этого, а также тенденции ставить знак равенства между хорошей грудью и хорошей матерью многие из работ Кляйн и ее коллег создают впечатление, что эти ученые придерживаются теории, которую я назвал «сосанием первичного объекта». Тем не менее точнее будет сказать, что она колебалась между теорией сосания первичного объекта, которую выводила на передний план, и множеством неявных ссылок на более общую теорию, которой не уделяла постоянного внимания [166].

На первых страницах одной из ее последних публикаций (Klein, 1957, Р. 3—5) мы находим те же самые колебания. С одной стороны, акцент делается на первостепенном значении груди и оральной чувствительности: речь идет о «первичном хорошем объекте, материнской груди», о «преобладании оральных импульсов» и ощущении безопасности в связи с отношением к матери, причем ощущение это зависит от «способности ребенка в достаточной степени прилагать энергию влечения к груди или ее символическому представителю — бутылочке». С другой стороны, высказывается мысль, что у ребенка с самого начала есть понимание чего-то большего:

«В его уме уже присутствует какая-то неопределенная связь между грудью и другими частями и качествами матери. Я не стала бы утверждать, что грудь для него — только физический объект. Совокупность его инстинктивных желаний и бессознательных фантазий наделяет грудь свойствами, выходящими далеко за пределы источника питания, которое она осуществляет».

Если до этой публикации Мелани Кляйн мало говорила о характере «того большего», что понимает ребенок, то здесь она выдвигает гипотезу для его объяснения. Она фактически приближается к теории первичного стремления вернуться в утробу матери и предполагает следующее: