Джон Боулби - Привязанность

Фрейд, по-видимому, постепенно осознавал огромное значение первой привязанности ребенка. До начала 1920-х гг. он придерживался мнения, что, не считая короткого периода, в течение которого объектом орального компонента либидо является материнская грудь, все остальные его компоненты вначале имеют аутоэротический характер. Данная точка зрения, впервые представленная в «Трех очерках по теории сексуальности» (1905), сжато изложена в энциклопедической статье, озаглавленной «Психоанализ» (1922):

«Вначале оральный компонент влечения находит удовлетворение путем присоединения к пищевому насыщению и его объектом является материнская грудь. Потом он обособляется, становится независимым и в то же время приобретает аутоэротический характер, т.е. он находит свой объект в собственном теле ребенка. Другие частичные влечения также начинаются с аутоэротических проявлений и направленность на внешний объект получают позднее».

В период между двумя и пятью годами происходит «сосредоточение сексуальных импульсов» на объекте, которым является родитель противоположного пола (1920а. Р. 45). В этом описании бросается в глаза отсутствие всеми признаваемой теперь стадии, на которой у детей обоих полов существует сильная привязанность к матери. Действительно, в работе «Толкование сновидений» (1900) есть отрывок, в котором Фрейд выражает мнение, что «дети не очень скучают об отсутствующем человеке; многие матери открыли для себя это к своему глубокому сожалению». Этот отрывок, несмотря на его глубокое противоречие менявшимся взглядам Фрейда, сохранился в своем неизменном виде во всех последующих изданиях (1900. Р. 255).

Тем не менее в различных произведениях более раннего периода у Фрейда имеются высказывания, содержащие мысль, что ребенок вовсе не абсолютно аутоэротичен, как это утверждается в главных положениях его теории. В «Трех очерках по теории сексуальности», рассматривая сосание ребенком материнской груди как прототип любовных отношений в последующей жизни, он пишет:

«Но даже после отделения сексуальной активности от приема пищи, в значительной мере эта первая и самая важная из всех сексуальных связей сохраняется... В течение всего латентного периода ребенок учится любить других людей, которые помогают ему в его беспомощном положении и удовлетворяют его потребности. Эта любовь полностью повторяет образец его младенческих отношений с кормилицей, как бы продолжая эти отношения. Общение ребенка со всеми, кто заботится о нем, составляет для него беспрерывный источник сексуального возбуждения и удовлетворения через эрогенные зоны...»

Далее он продолжает восхвалять мать, которая, лаская, целуя и укачивая младенца, «только выполняет свою обязанность, когда учит ребенка любить» (1905. Р. 222—223). Сходный отрывок мы находим в его работе «К введению в нарциссизм» (1914), где он пишет, что, по его наблюдениям, лица, которые занимаются кормлением ребенка, заботятся о нем и оберегают его, становятся для него первыми объектами сексуального влечения. Данный вид выбора объекта он обозначает термином «анаклитический», потому что на этой стадии сексуальные влечения находят свое удовлетворение путем «примыкания» к влечениям, направленным на самосохранение (1914. Р. 87).

Мы знаем, что к 1920 г. на основе своих наблюдений Фрейд сделал вывод, что ребенок в возрасте полутора лет не любит, чтобы его оставляли одного («По ту сторону принципа удовольствия», 1920а. Р. 14—16), а через шесть лет мы встречаем у Фрейда рассуждение о том, почему ребенок хочет быть с матерью и боится ее потерять («Торможение, симптом и страх», 1926. Р. 137—138). Однако нежелание допускать существование какой-либо первичной, специально направленной формы инстинктивного поведения у него остается. Он пишет:

«Причина, по которой грудному ребенку хочется, чтобы с ним была мать, заключается только в том, что он по опыту знает, что она без промедления удовлетворяет все его потребности. Тогда ситуация, которую он считает «опасной» и от которой ему хотелось бы быть защищенным, — это ситуация отсутствия удовлетворения, а значит, растущего напряжения потребности, против которого он беспомощен».

На самом деле, говорит нам Фрейд, главная опасность в «экономическом нарушении вследствие накопления стимуляции, от которой необходимо освобождаться».

Поэтому страх ребенка потерять свою мать следует понимать как смещение:

«Когда ребенок узнает по опыту, что внешний, воспринимаемый объект может положить конец опасной ситуации, напоминающей о рождении, представление об опасности, которой он боится, смещается с экономического аспекта этой ситуации на условие, определяющее эту ситуацию, т.е. на потерю объекта».

Как уже отмечалось ранее, к 1931 г. было в полной мере осознано значение стадии, на которой объектом либидо является мать. Однако в статье «О женской сексуальности» отсутствуют какие- либо объяснения, каким образом развиваются эти отношения. В его итоговой работе мы находим полный идей, но очень сжатый абзац («Очерк о психоанализе», 1940. Р. 188). Здесь каждому бросаются в глаза живые и яркие выражения, в которых описаны взаимоотношения с матерью и которые больше ни в одной из его работ, затрагивающих этот вопрос, не встречаются. Он описывает отношение к матери как «уникальное, не имеющее аналогов, незыблемо установившееся на всю жизнь отношение к объекту своей первой и самой сильной любви и как прототип всех дальнейших любовных отношений — для обоих полов».

Описывая динамику этого по-новому оцененного им отношения, Фрейд, как и ранее, начинает с того, что «первый эротический объект ребенка — это грудь матери, которая питает его» и что «любовь берет свое начало в примыкании к удовлетворенной потребности в питании». Далее он обращает внимание на то, что, поскольку ребенок «не различает грудь и свое собственное тело», часть «исходной, нарциссической либидинальной нагрузки» переносится на грудь как на внешний объект.

«Первый объект позднее дополняется самой матерью ребенка, которая не только кормит его, но также ухаживает за ним и таким образом возбуждает в нем ряд других физических ощущений, приятных и неприятных. Заботясь о теле ребенка, она становится его первой соблазнительницей. В этих двух типах отношений коренится то большое значение, которое имеет мать...»

Этот отрывок описывает ту же динамику, которую в своих ранних произведениях Фрейд относил к латентной стадии, но которая, как он осознал еще с 1920-х гг., действует, начиная со значительно более ранних стадий жизни.

Если бы он ограничился этим, мы бы с уверенностью считали, что до конца жизни Фрейд придерживался теории вторичного влечения (хотя нам следовало бы быть проницательнее и заметить, что он излагал ее в общей форме: по мнению Фрейда, мать приобретает свое значение не только потому, что она удовлетворяет физиологические потребности, но также потому, что одновременно с этим она стимулирует эрогенные зоны младенца). Однако этими словами он не закрывает данный вопрос. Предположительно, в конце этого важного отрывка как запоздалую мысль он выражает мнение, радикально отличное от того, которое он высказывал ранее, и как бы противоречащее большей части его более ранних высказываний. Он пишет: