Хеннинг Бекк - Ошибаться полезно [Почему несовершенство мозга является нашим преимуществом] [litres]

Часы в мозге тикают иначе. Точнее говоря, там вообще ничего не тикает. Мозг не может справиться с измерением даже очевидного суточного ритма. Если какой-нибудь нейропсихолог упрячет вас ради эксперимента в комнату, отгороженную от дневного света и вообще любого воздействия окружающего мира, то наш внутренний цикл сна и бодрствования быстро перейдет на суточный ритм продолжительностью 25 часов. Мы даже не в состоянии сохранять 24-часовой ритм! Чтобы мы ложились спать с наступлением темноты, мозг должен постоянно корректироваться световыми раздражителями, поступающими от глаз. Отсюда понятно, что такое «точность» с позиций нейробиологии. Если вы будете подводить свои наручные часы всего один раз в год, то погрешность составит менее пяти минут, а мозг ошибается на целый час за сутки. Без коррекции погрешность за год составила бы две недели. Вы наверняка сорвали бы все мыслимые договоренности.

Кстати, о часах. У вас сейчас есть где-то в поле зрения часы с секундной стрелкой? Быстро взгляните на них. Вы заметили, что, как только направляете взгляд на часы, секундная стрелка (или мигающий секундный индикатор) в первое мгновение как будто останавливается, а потом, после некоторой паузы, продолжает обычное движение? Этот феномен называется хроностазисом , что в переводе с греческого означает «остановившееся время». Это объясняется тем, что одновременно с движением глаз меняется сила внимания. Мы воспринимаем время в зависимости от поставленной задачи.

Особенно хорошо это можно заметить при рассматривании лиц. Чем выразительнее лицо, тем интенсивнее и дольше мы на него смотрим, хотя в некоторых ситуациях мы уделяем таким лицам столько же внимания, сколько нейтральным и ничего не выражающим (как, например, на паспортных фотографиях). Когда участницам эксперимента демонстрировали непривлекательные женские лица, то им уделялось меньше времени, чем нейтральным и красивым, которые рассматривались одинаково долго. Я не нахожу здесь ничего удивительного. Кому же охота смотреть на некрасивое лицо? В этом эксперименте явно не хватало контрольной группы. Лично я уверен, что участники мужского пола реагировали бы иначе и рассматривали бы красивые женские лица дольше, чем нейтральные…

Мы видим, что наше восприятие времени во многом зависит от окружения. Стоит увидеть радостное лицо – и можно забыть об объективном восприятии времени. Правда, это относится только к тем случаям, когда у нас есть возможность имитировать выражение такого лица (а когда мы рассматриваем фотографию, это происходит почти неизбежно). Когда участников эксперимента попросили оценить время, в течение которого они смотрели на веселые лица, то указываемая продолжительность была больше, если люди имели возможность имитировать их выражение. Если же при рассматривании фотографий у них во рту был зажат карандаш, мешавший работе лицевых мышц, этого эффекта не наблюдалось. Теперь вы знаете, что надо делать, если не хотите, чтобы вас отвлекали симпатичные лица. Грызите шариковую ручку, и к вам вернется возможность точнее оценивать время. В конце концов, должны же достижения неврологии хоть как-то использоваться на практике!

Однако шутки в сторону: наше восприятие времени, как и любые природные процессы, подвержено влиянию биологических колебаний. Как ни странно, это практически не сказывается на нашей оценке времени в текущий момент, а только в ретроспективном плане. При переживании особенно интенсивных эмоциональных событий иногда возникает ощущение, что все происходит, словно в замедленной съемке, как будто мозг в этот момент намного быстрее обрабатывает поступающую информацию. На самом деле это не так, потому что он всегда работает с одинаковой скоростью. Но, когда мы вспоминаем данное событие, оно будто растягивается во времени. Этот феномен исследовали на добровольцах, которые с высоты 31 м прыгали на страховочную сетку (специально арендованную в парке развлечений). Можно было ожидать, что такая стрессовая ситуация обязательно скажется на оценке времени и продолжительность падения будет восприниматься как более долгая. Так оно и оказалось, но лишь задним числом. Во время падения мозг работает так же быстро, как и в любой другой момент. Кстати, скорость восприятия визуальных впечатлений можно измерить. Все, что мы успеваем увидеть во временном промежутке до восьми сотых секунды, воспринимается как увиденное одновременно. Поэтому если показать испытуемым фразу с пропущенными буквами:

н пр ер от э т те с,

а затем сами пропущенные буквы:

а им, в то кт

то в совокупности это воспринимается как цельная фраза, если оба фрагмента мелькают с частотой в восемь сотых секунды:

например, вот этот текст.

Они сливаются в нашем восприятии воедино. Если бы в состоянии стресса мозг работал быстрее, то мог бы различить оба мелькающих фрагмента. Но падающие с башни участники видели на мониторах, закрепленных на браслете, абсолютно то же самое, что и те, кто спокойно сидел на месте. Таким образом, даже во время свободного падения мозг работает с той же скоростью, но впоследствии участники, совершившие прыжок, оценивали свое падение как более длительное (на 36 процентов), чем те, кто наблюдал за их полетом со стороны.

Так что задним числом мозг способен придумать себе любое ощущение времени. Это важно, поскольку воспоминания о событиях, сильно взволновавших нас, в итоге оказываются более подробными, а различные события могут восприниматься как происшедшие одновременно, что позволяет нам ощущать мир как нечто цельное, даже если в нашем восприятии происходят некоторые временные сдвиги.

Проблемы у мозга могут возникнуть даже тогда, когда движения тела нужно привести в соответствие с окружающим миром. Ведь наши органы чувств работают с разной скоростью, тем не менее они должны как-то уживаться друг с другом. Для этого мозг замедляет или ускоряет обработку сигналов, поступающих от различных органов чувств, и таким образом синхронизирует их.

При этом он постоянно ориентируется на цель действия и использует ее как опорную точку для восприятия времени. Но мозг – очень эгоистичный орган, и для него нет ничего важнее собственных действий. К примеру, если испытуемым надо нажать на кнопку, чтобы извлечь звук, то они воспринимают период между нажатием и звуком как более короткий, чем на самом деле. Этот трюк направлен на то, чтобы обрабатывать данные о собственных действиях быстрее и интенсивнее. Иногда получается даже чересчур быстро. Когда участники эксперимента привыкают к временному промежутку между нажатием кнопки и звуком, экспериментаторы начинают включать звук одновременно с нажатием, и в этом случае участникам кажется, что звук возникает раньше, чем нажимается кнопка. Предвидя наступление событий, мы по привычке мысленно сокращаем интервал между ними. Это еще одна причина, по которой мы постоянно промахиваемся с покупкой рождественских подарков.