Хеннинг Бекк - Ошибаться полезно [Почему несовершенство мозга является нашим преимуществом] [litres]

В самом деле? Но есть ведь и другой способ решения проблемы – дождаться озарения. Вы можете сначала внимательно посмотреть на слова, а потом просто отпустить свои мысли на волю. И в этом случае решение иногда возникает само.

Даже если постановка вопроса в данном случае отличается от теста креативности Торренса, принцип мышления, лежащий в основе, очень похож. Сначала надо найти множество вариантов решения, а потом выбрать самый подходящий. И здесь тоже понадобятся обе нейронные сети. Сеть пассивного режима работы генерирует идеи, а контрольная сеть фильтрует их. Главный контрольный центр расположен в лобной коре. Он как бы опоясывает лимбическую систему (но не принадлежит к ней). Здесь принимается решение, заслуживает ли идея, рожденная в сети пассивного режима, попадания в сознание.

Эта область мозга активно поддерживает альтернативные идеи и питает слабость к самым сумасшедшим из них. И хотя сеть пассивного режима настойчиво подсказывает такие слова, как «религия» или «чемпион», лобная кора не оставляет без внимания и более слабые сигналы, пока не приходит внезапно к такому, например, решению, как «океан» (воздушный океан, мировой океан, океаническая рыба). И все это происходит подсознательно. Лишь когда решение найдено, контрольный центр активируется настолько сильно, что идея становится осознанной.

Таким образом, чтобы прийти к творческому решению, необходимо сначала создать множество необычных и сумасшедших идей, а затем отфильтровать и конкретизировать их. Мозг реализует обе эти мыслительные модели, быстро чередуя их. Лишь в этом случае появляется возможность одновременно выполнить оба требования, предъявляемых к креативной идее. Недостаточно просто выдать массу оригинальных мыслей (с этим справилась бы в одиночку и сеть пассивного режима). Они еще должны иметь практическое применение и решать проблемы (для этого и нужна контрольная сеть).

Следовательно, творчество – это больше чем просто голая фантазия и креативность. Я мог бы взять краски, разбрызгать их по стене и создать таким образом «художественное произведение», но лично для меня это не творчество, а профанация (ну разве что кто-нибудь согласится заплатить мне за эту «картину» большие деньги). Творчество заключается в том, чтобы выйти за рамки стандартного мышления и найти решение проблемы, когда аналитический подход завел в тупик.

Какую идею можно считать креативной? Критерий здесь только один: когда кто-нибудь назовет ее креативной. Измеримых показателей творчества не существует. Значение имеет только чья-то оценка. Разумеется, когда-нибудь может быть оценена и польза от применения этой идеи (и ее даже удастся измерить), но первичная оценка всегда субъективна. Именно поэтому так трудно сконструировать креативный компьютер. Он может выдавать на-гора массу идей, но их отбор, оценку, применимость невозможно оцифровать. Во всяком случае, пока.

Любой инновационный продукт сродни искусству. Не существует абсолютной или «правильной» инновации. Она всегда субъективна. Кто-то должен сказать, что в этой идее есть смысл. В противном случае она ничего не стоит. Можно ли, к примеру, считать интернет полезной технической инновацией? «Несомненно», – скажете вы. Но если вы находитесь вдали от цивилизации, где-нибудь в австралийской пустыне, бразильских джунглях или горах, без электричества и вне зоны связи, то интернет представляется весьма бесполезной штукой. Поэтому аборигены и не изобрели его. Хорошая идея – как фрагмент пазла. Она должна к чему-то подходить.

У хороших идей есть еще одна общая черта: они нарушают правила. Креативные мысли редко следуют нормам и предписаниям. Они их меняют. В этом и состоит суть дивергентного мышления: найти другое применение известной вещи. Но сначала надо отменить правило, в соответствии с которым она применялись раньше, сломать ментальный ящик, в котором хранилась та самая зубная щетка. Чтобы справиться с данной задачей, мозг должен не фокусироваться на ней, а активно исследовать прилегающие окрестности (с помощью сети пассивного режима работы).

Но если мы так сильно настроены на творчество, то почему же бывает так трудно генерировать новые идеи? Дело в том, что эта двойственная мыслительная система обладает двумя слабыми сторонами. Сеть пассивного режима работы страдает от чрезмерной концентрации (например, в состоянии стресса или в ходе тренировки внимания) и утрачивает способность к рождению новых идей. Контрольная же сеть может быть выведена из строя в ситуациях, когда мы чувствуем страх или угрозу. Это приводит к тому, что она начинает отфильтровывать больше мыслей, чем положено.

Стресс – это убийца творчества. Если вы хотите гарантировать отсутствие креативных мыслей, поставьте себя в стрессовую ситуацию. Когда поджимают сроки, это начисто лишает вас возможности творчески мыслить.

В моменты наивысшего стресса мозг переходит в своего рода аварийный режим. Когда перед нами стоит выбор: жизнь или смерть, – тут уже не до вольных игр разума. Необходимо сконцентрироваться на конкретной задаче. И, чтобы это обеспечить, мозг вырабатывает во время стресса определенные сигнальные вещества, которые позволяют повысить внимательность и сосредоточенность, но и одновременно делают нас более узколобыми. В обычных условиях эти вещества служат прямыми передатчиками информации. Один нейрон делится нейротрансмиттером непосредственно с соседним нейроном и тем самым активирует его. Однако во время стресса все происходит иначе. Сигнальные вещества (например, норадреналин) рассеиваются во все стороны, словно из садовой лейки, и в конечном итоге достигают сети пассивного режима работы мозга. Перед ними не стоит задача передать какую-то конкретную информацию от одной нервной клетки к другой. Они должны опосредованно возбудить как можно большее количество клеток. Поэтому их называют нейромодуляторами.

Их действие можно сравнить с фотофильтром, используемым в «Фейсбуке» или «Инстаграме». Если я хочу разместить в интернете красивую фотографию, то для начала, конечно, нужен хороший сюжет. Но этого мало. Захватывающее изображение получится при использовании спецэффектов: немного больше контраста, чуть насыщеннее цвет, винтажный налет для создания особой атмосферы. Информационное содержание снимка остается все тем же (сюжет не меняется), но восприятие становится другим. Одной и той же фотографии можно придать античный, экстравагантный или психоделический вид. Тем же самым занимаются в мозге нейромодуляторы. Мы воспринимаем то же самое, но вопрос в том, как мы это воспринимаем. При повышении уровня норадреналина мы видим все четче и фрагментарнее. В стрессовой ситуации нейромодуляторы выступают в роли регулятора контрастности. Не имеющие особого значения побочные сигналы приглушаются, а самое важное выходит на передний план.