Доминик Гийо - Люди и собаки

Различные трактовки и гипотезы — и описанные выше четыре модели, и модель, предложенная Коппингером, — как подчеркивает Миклоши, вовсе не противоречат друг другу: каждая из них, вполне возможно, описывает один из аспектов или один из этапов сложного и многофакторного процесса, изучение которого в современной науке и сейчас еще далеко от завершения.

Глядя на шимпанзе или горилл, мы замечаем волнующее сходство между большими обезьянами и человеком. Попробуем взглянуть на причины этого волнения немного со стороны: не подтверждает ли оно дистанцию, разделяющую нас и наших кузенов? Не вызвано ли оно тем, что мы замечаем человеческие черты в животном, которое мы непроизвольно воспринимаем как существо принципиально иное? Конечно, обезьяны — близкие родственники человека, но все же они достаточно от нас удалены, чтобы вызывать у нас потребность упорно искать «недостающее звено» между ними и нами.

Дистанция, отделяющая человека от других животных, — это одна из отличительных особенностей нашего вида. Чтобы продемонстрировать всю уникальность положения человека в мире живых существ, достаточно вспомнить, насколько оно отличается от положения собаки. Собаки могут иметь жизнеспособное потомство с волками. Представим на мгновение, насколько пошатнулось бы наше представление о нас самих и о мире животных, если бы такое стало возможным между нами и шимпанзе или между нами и выжившими неандертальцами… Какое место заняли бы эти гибридные потомки в человеческом обществе?

Не дав шансов на выживание другим гоминидам, эволюция оставила пустоту между животными и человеком. И эта пустота, несомненно, играет определенную роль в нашем восприятии животного мира, где виды выступают для нас подобием замкнутых систем, разделенных между собой четкими границами. Такую концепцию видов, которую можно назвать «эссенциалистской» или же Парком Юрского периода — чуть позже мы поймем почему, — современная наука считает глубоко ошибочной. Этот подход не позволяет понять природу, очертания и эволюцию зоологической группы, которую представляют собой собаки. Чтобы понять, кто же они такие в биологическом смысле, мы должны отказаться от подобного представления о животном мире, которое противоречит современной концепции видов и эволюции, получившей сегодня широкое признание в естественных науках.

Эта глава адресована прежде всего тем, кого интересуют механизмы эволюции собак, биологические характеристики этого вида и, в более общем плане, теория эволюции и дарвинизм. Пусть остальные читатели простят меня за несколько сложный научный стиль изложения этой главы, касающейся в основном естественнонаучных вопросов. Они могут безо всякого ущерба для себя и риска упустить что-либо особо значимое оставить без внимания эту главу и сразу перейти к следующей, посвященной породам собак и причинам их появления в XIX веке под влиянием пагубных идеологических течений.

Постепенное становление вида Canis familiaris в процессе одомашнивания, о котором мы говорили в предыдущей главе, сопровождалось важными анатомическими, физиологическими и поведенческими трансформациями. Речь идет об изменениях, в результате которых собака приобрела черты, заметно отличающие ее от волков, как в физическом, так и в поведенческом плане, особенно с точки зрения ее отношений с человеком. Прежде чем приступить к подробному рассмотрению этих различий, нужно обозначить биологические механизмы, задействованные в процессе эволюции, приведшей к образованию разнообразных фенотипов собак, которые мы можем наблюдать сегодня [14] В биологии термин «фенотип» означает совокупность различимых морфологических, физиологических и поведенческих характеристик — от органов и тканей до клеток и молекул, — присущих организму любого уровня. Фенотип формируется на протяжении всей жизни индивида в результате проявления его «генотипа», то есть совокупности генов или, точнее, аллелей — вариантов признака, определяемого каждым геном, — с одной стороны, и взаимодействия этого организма с окружающей его средой — с другой. . Особенно стоит задержаться на причинах, масштабе и значении изменений, произошедших в процессе одомашнивания.

При кажущейся простоте эти вопросы достаточно сложны. И чтобы на них ответить, нам предстоит серьезно пересмотреть достаточно распространенное представление об эволюции и генетике в их наиболее популярной трактовке. На самом деле эволюция зачастую представляется в виде процесса, происходящего путем простого отбора признаков — таких, например, как карие глаза, пониженная агрессия, висячие уши и т. д., — напрямую определяемых ответственным за него геном. Сам ген представляет собой определенную часть ДНК, носителями которой выступают особи данного вида. К этой модели обычно добавляют, что биологические популяции постоянно пополняются новыми признаками, которые появляются вследствие генетических изменений: гены, ответственные за эти признаки, возникают случайно, в результате мутаций. Мутации, оказавшиеся полезными, со временем распространяются в популяции по мере того, как их обладатели оставляют после себя в каждом поколении все больше и больше потомков по сравнению с сородичами. В итоге носителями новых генов становится основная часть особей этой популяции. В конце концов один вид, например собаки, отделился бы от другого, например волков, став обладателем признаков, каждый из которых определяется одним из генов, отобранных по причине принесенной им выгоды.

Однако современные научные исследования в области биологии и эволюции представляют совершенно другую картину, во всяком случае гораздо более сложную. Собак это касается, вероятно, даже в большей степени, чем всех прочих видов. Описанная модель представляется слишком упрощенной, чтобы с ее помощью можно было объяснить биологические изменения, произошедшие с собаками в процессе эволюции.

Первый недостаток приведенной модели состоит в том, что она связывает все приобретенные признаки с выгодой, которую они приносят их обладателям. Маловероятно, что каждое из свойственных собакам качеств обязано своим происхождением исключительно пользе, приобретаемой его носителями в условиях обитания в антропогенной нише. Дело в том, что отбор, которому подверглись предки собак на первых этапах своей эволюции, представлял собой селекцию особого типа, при которой новые признаки могли сохраняться в популяции и без видимой от них выгоды. Вот что говорит об этом Миклоши:

Начало одомашнивания собак можно сравнить с колонизацией острова. Предки собак, избравшие для себя антропогенную нишу, которая предлагала новые, ранее неиспользуемые ресурсы, смогли воспользоваться уменьшением внутри- и межвидовой конкуренции.