Доминик Гийо - Люди и собаки

Однако, как и предыдущая модель, бебиморфизм имеет свои ограничения. Конечно, учитывая умственные способности собак, с одной стороны, и выигрышную стратегию, позволяющую получить поддержку человека, — с другой, можно предположить, что эволюция собаки пошла именно по такому пути. Приобретение внешних признаков и форм поведения, характерных для ребенка, вполне могло давать преимущества в естественном отборе. Однако гипотеза бебиморфизма сталкивается с серьезными затруднениями. Назовем три наиболее значимых.

Во-первых, большое количество современных собак, таких как бродячие или бездомные деревенские псы, не имеют тесных контактов с человеком и не живут в семье. Несомненно, на ранних этапах эволюции все было именно так. Бродячие собаки, а не животные-компаньоны составляли в собачьей популяции подавляющее большинство. Во-вторых, поведение родителей по отношению к собственным детям, равно как и статус самих детей в семье, отличается высокой степенью вариабельности, если говорить о разных временах и культурах. Современный тип семьи, все внимание которой направлено на ребенка, по свидетельствам историков появился относительно недавно. Третья, и самая главная, трудность заключается в том, что некоторое сходство социального поведения собак и детей — например, попытки разжалобить взрослого, игривость, желание пошалить в отсутствие старших и т. д. — касается исключительно его функциональных характеристик. Оно не затрагивает психологических процессов, лежащих в основе подобного поведения: когнитивные способности и видение мира у собак и детей различаются. Конечно, в семье собаки прекрасно справляются с той ролью, которая в современном индустриальном обществе обычно отводится ребенку. Но это еще не означает, что такое поведение служит основным принципом их социальной жизни. Свойственная собаке пластичность позволяет ей выработать любую манеру поведения, соответствующую той роли, которую приготовил для нее человек.

Короче говоря, социальное поведение собаки действительно имеет общие черты с поведением молодых волков и маленьких детей. Но оно не сводится ни к тому, ни к другому типу. Обе модели сталкиваются с непреодолимыми препятствиями, если их понимать слишком буквально и применять безоговорочно. Современные специалисты в области этологии ставят перед собой задачу воссоздать полный диапазон социального поведения собак, не опираясь при этом на модели, заимствованные у родственных собаке видов. Таким образом, постепенно начинает вырисовываться довольно точная картина социальной жизни собак, включающая и сходства, и различия с соседними видами, несмотря на то что в этом вопросе и сейчас еще остается много неясного.

Социальность волков строится на стайном принципе. Очень может быть, что сама организация стаи у этого вида продиктована требованиями образа жизни коллективных хищников. Действительно, коллективная охота предполагает строго отрегулированное взаимодействие между отдельными индивидами. Чтобы поймать жертву, иногда по размерам превосходящую самих хищников, волкам необходимо четко координировать свои действия. Каждый из них должен выполнять определенную функцию в строгом соответствии со своим положением в иерархии. В свою очередь, жизнь в стае диктует свои требования, и живущие в стае волки обязаны соблюдать довольно жесткие правила поведения. Социальный порядок стаи организован таким образом, что чересчур агрессивные конфликты могут дорого обойтись его участникам, а рецидивы стать фатальными. Стычки чреваты ранениями, которые уменьшают шансы конфликтующих сторон на выживание и воспроизводство. При подобном способе коллективной организации естественный отбор способствовал развитию острого чувства социальной иерархии со всеми сопутствующими поведенческими характеристиками. Волк использует весь имеющийся у него арсенал средств для демонстрации доминирования или подчинения в зависимости от ситуации и положения в стае [61] Это качество остается неизменным, какая бы модель ни использовалась для интерпретации выражений доминирования и подчинения — политическая или семейная. .

Однако чувство иерархии определяется не только инстинктом или врожденными психологическими особенностями конкретного волка, которым всецело подчинено его социальное поведение до тех пор, пока в один прекрасный день он вдруг не решит перейти в статус доминанта, если был подчиненным, или отказаться от власти, будучи доминантом. На самом деле социальная структура стаи подвижна, она не заложена в волчьих головах от рождения. Иерархия представляет собой результат постоянного взаимодействия между индивидами, многочисленных персональных контактов и беспрестанных проверок текущего состояния взаимоотношений. Члены стаи проверяют и подтверждают свой статус и статус других волков посредством особых ритуалов.

Требования к социальной организации, свойственной образу жизни коллективных хищников, у собак выражены гораздо мягче, чем в волчьей стае. Основная причина состоит в том, что в отличие от волков, добывающих пищу охотой, собаки получают доступ к ресурсам благодаря своему общению с человеком. Такой способ пропитания не требует строго регламентированного взаимодействия с соплеменниками. Собаки избавлены от давления естественного отбора, который привел волков к социальной организации по стайному принципу, со всеми вытекающими условностями иерархии. В новой экологической нише отпала необходимость жить сплоченными группами, где от каждого члена требуется тонкое умение улаживать конфликты и стабилизировать иерархические отношения. Конечно, у некоторых собак, в особенности у тех, что специализируются на псовой охоте, развиты формы социального поведения, подобные тем, которые можно наблюдать в волчьей стае. Однако в отличие от своих диких кузенов с их врожденной способностью поддерживать иерархию собаки приобрели это качество гораздо позднее. Во всяком случае, это произошло уже после эволюционного разделения собак и волков на две самостоятельные ветви. В данном случае способность собак к коллективному взаимодействию развивалась искусственно путем направленной селекции, производимой человеком. Кроме того, эта способность может проявиться в случае долгого проживания в тесном контакте с другими собаками или же быть развита при помощи специальной дрессировки.

Наблюдения за дикими и бродячими собаками подтверждают, что в этом смысле они сильно отличаются от волков. Собаки чрезвычайно редко демонстрируют навыки коллективной охоты. Обычно они охотятся в одиночку на мелких животных или же, если есть такая возможность, в поисках пищи предпочитают рыться в мусоре, оставленном человеком [62] Этот факт, в частности, подтверждает одно из исследований, в котором участвовали пудели и волки, выращенные в одних и тех же условиях. В отличие от волков пудели оказались совершенно неспособными к коллективной охоте, и добыча определенного размера оказалась им просто не под силу (Zimen, cité in Budiansky, 2002, p. 61). . Кроме того, собаки обладают гораздо меньшим набором средств для выражения эмоций, чем волки. В особенности это касается мимики. Оскал собак не настолько широк, как у их диких кузенов, висячие уши у некоторых пород малоподвижны. Все эти качества говорят о том, что собаки гораздо меньше, чем волки, подчинены правилам социальной жизни. Взаимодействие волков между собой регулируется строгими законами стаи, поэтому умение четко и недвусмысленно выражать свои намерения и настроение, равно как и распознавать аналогичные выражения других членов группы, имеет для них огромное значение.