Доминик Гийо - Люди и собаки

Разница с предыдущей моделью огромна. Прежде всего, несемантическая и неинформационная концепция коммуникации животных не предполагает никаких ограничений на использование одних и тех же сигналов, будь то звуки, телодвижения или запахи, в самых разных обстоятельствах и для достижения самых разных целей. Единственное требование состоит в том, чтобы демонстрация приводила к позитивному результату в плане естественного отбора. Из этого следует, что упомянутые сигналы должны быть объяснимы с точки зрения естественного отбора. Поэтому перед учеными, работающими в этой области, прежде всего стоит задача реконструировать эволюционные механизмы, зачастую скрытые и довольно сложные, которые могли привести к возникновению той или иной демонстрации, успешно прошедшей естественный отбор. Это позволило бы понять назначение сигналов животных — крика или позы, — то есть определить функцию, которую они выполняют. И, наконец, в рамках данной модели снимается вопрос об эволюционной инициализации коммуникативного сигнала. В данном случае для того, чтобы сообщение принесло пользу передающему его индивиду, нет необходимости в том, чтобы адресат понял его смысл, то есть, по сути, выучил незнакомый язык. Вполне достаточно и того, что сообщение имеет для реципиента последствия, которые, в свою очередь, благоприятны для передающего индивида или же для его генов.

Короче говоря, сообщения, которыми обмениваются животные, больше похожи на наши возгласы «Ай!» или «Ух ты!», чем на слова нашего обычного языка. Когда собака лает, она не собирается передавать никакую информацию. В данном случае результат важнее содержания. Будянски говорит об этом так:

Собаки напоминают скорее Макиавелли, чем Уэбстера [68] Джон Уэбстер (1578–1634) — английский драматург, современник Шекспира, автор пьес, относящихся к жанру «кровавой трагедии», сюжеты которых изобилуют сценами насилия, преступлений, жестоких убийств. (Прим. пер.) ; их способ коммуникации больше похож на Кабуки, чем на Шекспира.

Одна из карикатур Гэри Ларсона, которую вспоминает Будянски, наилучшим образом отражает разницу между собачьим способом коммуникации и человеческим языком. По улице прогуливается ученый. На голове у него шлем с проводами и лампочками. Подпись к рисунку гласит: «Благодаря своему новому дешифратору профессор Шварцман стал первым человеком на земле, способным понять, что на самом деле говорят собаки, когда лают». Рядом с профессором мы видим четырех собак: одна бежит за автомобилем, другая гуляет в саду за забором, третья сидит рядом с домом и еще одна переходит дорогу. У каждой из пасти вырываются возгласы, которые после расшифровки выглядят так: «Эй!», «Эй! Эй! Эй! Эй! Эй! Эй! Эй Эй!», «Э-ге-гей!», «Эй! Эй! Эй!».

Сигналы, которыми обмениваются животные, — это не беспорядочные движения или бессмысленный набор звуков, хотя они далеки и от семантического языка, передающего информацию в четко организованном виде. И тем не менее мы имеем дело с самой настоящей коммуникацией, только совершенно другого типа, чем наша собственная.

По словам специалистов, существует очень ограниченный круг вопросов, касающийся способов коммуникации между собаками, на которые современная наука может ответить со всей уверенностью. Многие прежние утверждения и интерпретации, основанные на представлениях о линейной иерархии и доминировании в мире собак, сегодня нуждаются в пересмотре. Особенно это касается функционального назначения лая или меток мочи, которые собаки, в основном кобели, оставляют повсюду. И уж совершенно очевидно, что дальнейшее изучение коммуникации между человеком и собакой крайне необходимо хотя бы с чисто практической точки зрения.

Исследования в области зрительной коммуникации между собакой и человеком переживают сегодня необычайный взлет. Толчком к развитию этого направления послужили последние достижения этологов, изучающих поведение собак, в особенности работы Адама Миклоши и его группы, а также исследования Майкла Томаселло в области сравнительной психологии.

Прежде всего, проведенные эксперименты доказывают, что собаки используют визуальные сигналы для привлечения внимания человека и чаще всего становятся инициаторами такого взаимодействия. При этом они применяют средства, характерные скорее для самого человека, — они заглядывают ему в глаза, останавливают на нем пристальный взгляд. Люди часто используют те же способы, желая привлечь внимание другого человека. Ученые провели такой эксперимент. В отсутствие хозяина собаке показывали лакомство и тут же на глазах у собаки убирали его на недосягаемую для нее высоту. После этого в комнату входил хозяин собаки. В подавляющем большинстве случаев участвующие в эксперименте собаки сразу старались встретиться глазами с хозяином, переводя взгляд с него на место, куда было спрятано лакомство, и обратно.

Другой эксперимент доказывает, что в случаях, когда собака сталкивается с трудностями в решении привычной для нее задачи, она способна взглядом попросить своего хозяина о помощи. Опыт состоял в следующем. Ученые привязали лакомство к веревке и поместили его в небольшую клетку, продев веревку сквозь прутья. Собаку научили доставать лакомство, вытягивая его за веревку. Затем ей предложили решить ту же задачу, только на этот раз веревку привязали не к лакомству, а к прутьям клетки. В результате собака не могла достать угощение. Опыт многократно повторяли с участием разных собак. Когда тот же эксперимент проводили в присутствии владельцев собак, после нескольких неудач животные прекращали дальнейшие попытки достать лакомство, останавливались и пристально смотрели в глаза своим хозяевам, настойчиво прося о помощи. Если же в эксперименте участвовали волки, выращенные в неволе и приученные к человеку, в отличие от собак они никогда не пытались обратиться за помощью к своему хозяину (Miklósi et alii, 2003).

Помимо того, что собаки пытаются взглядом привлечь наше внимание, они, в отличие от большинства других животных, способны определить объект, на который оно направлено. Точнее, они замечают признаки, указывающие на предмет, привлекший наше внимание, и то, насколько он нас занимает в данный момент. При этом они ориентируются на направление взгляда, замечают, насколько широко открыты глаза, обращают внимание на поворот или наклон головы, а также на положение тела (Gácsi et alii, 2004). Как показывают наблюдения, когда человек бросает собаке какой-нибудь предмет, чаще всего она бежит в ту сторону, куда направлен его взгляд. И угощение собака скорее будет выпрашивать у того, кто стоит к ней лицом, чем у человека, который смотрит в другую сторону. Собака гораздо охотнее выполняет команды, когда их отдают, глядя прямо на нее. Замечено, что собаки значительно реже подчиняются знакомым командам, если их произносят, глядя не на нее, а на какой-либо объект, расположенный в другой стороне (Virányi et alii, 2004).