Тара Брах - Радикальное принятие. Как исцелить психологическую травму и посмотреть на свою жизнь взглядом Будды

Пока мы вовлечены в разговор, вместо того, чтобы сразу же отвечать на реплику другого, мы на мгновение делаем паузу, расслабляем тело и ум и осознаем свои ощущения. Мы спрашиваем себя: «Что действительно требует нашего внимания?» и отмечаем, какие возникают мысли и чувства. Мы осуждаем или интерпретируем, или комментируем то, что говорит другой человек? Какие ощущения возникают в нашем теле? Делая паузу и направляя свое внимание, мы более четко осознаем шаблоны своих реакций.

Мы реагируем друг на друга быстро и машинально, путаясь в собственных шаблонах защиты, притворства, осуждения и отстранения.

Будь это в формальной межличностной медитации или в процессе наших повседневных взаимодействий, такой способ практиковать радикальное принятие друг с другом приводит к большему пониманию и доброте в отношениях. Когда мы практикуем паузу и углубление внимания, мы больше не движимы бессознательными желаниями и страхами, у нас появляется выбор. Тогда мы способны опустить свой мысленный комментарий и внимательно прислушаться к словам собеседника. Способны воздержаться от каких-то слов, призванных доказать нашу правоту. Способны вслух признать свое чувство уязвимости. Мы учимся внимательно слушать и говорить осознанно, говорить то, что принесет пользу и что истинно.

Пробуждение при помощи сознательных отношений – это суть духовной жизни. Страхи и желания, которые мы испытываем в своих отношениях с другими, либо усиливают наше чувство обособленности и неполноценности, либо, если мы встречаем их с радикальным принятием, преобразуются в сочувствие и любящую доброту – как это произошло в ситуации с Алексом: когда я сдержала ответную реакцию, мы смогли осознанно поговорить и наши сердца снова открылись друг другу.

Тит Нат Хан говорит: «На Западе Будда и есть сангха». Из-за чрезмерной склонности людей в нашей культуре видеть себя как отдельных индивидуумов, эффективный и непосредственный способ познать нашу природу будды – это отношения друг с другом. Когда мы посвящаем себя пробуждению и работаем с сознательностью в отношениях, мы напрямую работаем с условиями, которые удерживают нас в трансе отчужденности.

На наших сеансах психотерапии мы с Анной работали над тупиковой ситуацией, в которой она оказалась. Она боялась быть одна, но также боялась быть с другими, особенно с теми, кого не очень хорошо знала. Однажды Анна пришла на нашу встречу встревоженная и расстроенная. Она лицом к лицу столкнулась с одним из своих самых глубоких страхов. Анна очень любила петь, и последние несколько лет участвовала в довольно известном городском хоре. Сейчас речь шла о том, что хор, состоящий из тридцати человек, поедет в турне. На следующую неделю была запланирована однодневная встреча, на которой все собирались обсудить эту поездку и принять решения по продвижению и сбору средств. Эта перспектива была ужасающей. Анне нравилось петь с другими в хоре, не чувствуя себя при этом крепко связанной с другими участниками. Хор был для нее безопасным местом, где она могла держаться особняком и при этом наслаждаться тем, как ее богатое контральто смешивается с голосами других. Но поездка на встречу и, возможно, в турне – это уже совсем другое дело. Придется взаимодействовать с другими. Она понимала, что в противном случае почувствует себя изгоем.

Мы говорили о том, как Анна могла бы справиться со страхом, если он возникнет во время этой встречи. Она могла бы взять паузу и направить на страх свое внимание. Попытаться взять паузу в разгар обсуждения. Этого могло оказаться достаточно для того, чтобы немного расслабиться и осознать любые возникающие чувства или истории. Я сказала ей, что если она будет просто слушать и внимательно относиться к тому, что испытывают другие, это также поможет ей быть более осознанной вместо того, чтобы бороться со страхом. Я добавила: «Знаешь, Анна, нет ничего страшного в том, чтобы сказать вслух: „Я сейчас чувствую беспокойство“».

«Всей группе?» – запротестовала Анна с детским ужасом. Я согласилась, что это непросто – признаться другим, что сейчас чувствуешь. И, конечно, нужно смотреть по ситуации. Но если мы знаем, что окружающие нас люди по большей части хорошие и имеют добрые намерения, они только поприветствуют проявление настоящих чувств. «Требуется мужество, чтобы сказать правду о том, как мы себя чувствуем. Особенно если мы не знаем наверняка, как это будет воспринято, – сказала я. – Но если мы откроемся, это также может стать и подарком для других… это будет приглашением сделать то же самое». Анна все еще испытывала страх, уходя от меня в тот день, но решила поехать на встречу и сделать все, что в ее силах.

Во время встречи в первой половине дня группа бурно обсуждала, не будет ли предполагаемый тур слишком амбициозным или затратным. Сердце Анны громко забилось, она задрожала. Ей казалось, будто она заперта в коробке, которая неумолимо сжимается. И с каждым мгновением она все больше ощущала себя в ловушке, ей казалось, что она задыхается. Она решила, что уедет в обед. Она могла бы сказать, что не очень хорошо себя чувствует. Это была правда.

Когда мы раскрываем перед всеми свой страх или боль, мы даем другим разрешение быть более настоящими.

Анна посмотрела на часы. Все еще двадцать минут до перерыва на обед. Неожиданно в ее уме отчетливо всплыло воспоминание о подвале. Она находилась в комнате с тридцатью людьми, но все же чувствовала себя отчаянно одинокой и обособленной. Вспомнив о методах, о которых мы говорили, она пыталась осознанно воспринимать свои чувства, принимать их с добротой. Но она застыла от страха. Она слышала, как руководитель хора разочарованно напоминает всем, что прошла уже почти половина дня, а они так ничего и не решили. Когда он остановился, Анна услышала свой собственный голос, тихий и запинающийся: «Вы не возражаете… мне надо кое-что сказать». Все в комнате тут же замолчали и обратили на нее свое внимание. Она сглотнула и продолжила: «Я не знаю точно, что сейчас происходит, но прямо сейчас мне очень страшно». Вот и все, больше она не могла сказать ни слова. Из ее глаз покатились слезы, тело задрожало. Женщина, которая сидела рядом с ней на диване, сказала: «О, милая, все в порядке», подсела поближе и утешительно обняла ее за плечи. Анна уткнулась в нее и зарыдала.

Через несколько минут она успокоилась, и женщина, которая обнимала ее, мягко сказала: «Ты хочешь рассказать нам, что происходит?» Анна оглянулась вокруг. Все смотрели на нее, но они не выглядели ни шокированными, ни неприятно пораженными. Они терпеливо ждали. Несмотря на то что голова раскалывалась, она попыталась найти слова. Она сказала им, что такое иногда случается: на нее вдруг накатывают страх и одиночество. Она редко позволяла другим видеть, что с ней происходит, но больше не может так жить. Она просто хочет, чтобы люди знали, и тогда она не будет чувствовать себя такой ужасно одинокой. Когда она увидела их реакцию – кивающие головы, добрые улыбки, – ее тело стало расслабляться.