Анатолий Ракитов - Трактат о научном познании для умов молодых, пытливых и критических

Кто прав из участников этой беседы, на чьей стороне истина? Каждый в подтверждение своей правоты с равным основанием может ссылаться на те чувственные впечатления и образы, которыми он располагает в данный момент. Известно, и это доказано экспериментально, что пчелы в силу особого устройства их органов зрения не различают красный и зеленый цвета. Ночные бабочки видят все в инфракрасном свете и поэтому почти не воспринимают предметы при дневном освещении. Что касается летучих мышей, то они предпочитают пользоваться во всех, так сказать, спорных случаях органами слуха. Летучая мышь, совершающая свои охотничьи набеги в ночное время в темном лесу или в подземной пещере, посылает в разные стороны пучки ультразвука и, ловя его отражение с помощью своего рода «эхолокатора», точно определяет расположение предметов, их форму и направление движения.

Таким образом, чувственные образы предметов, на которые ссылаются в подтверждение своей позиции наши спорщики, зависят от целого ряда обстоятельств. Во-первых, они зависят от характера предмета, в данном случае цветка и листьев розы. Во-вторых, от условий его освещенности, в которых происходит чувственное восприятие, наконец, в-треть-их, от устройства органов восприятия. И поскольку эти последние у всех спорщиков устроены по-разному, то в одних и тех же условиях они позволяют получить различные впечатления. Можно ли при таких обстоятельствах вообще ставить вопрос об объективной истине, о существовании какого-то содержания наших знаний или представлений, не зависящих ни от человека, ни от человечества?

Чтобы ответить на этот вопрос, давайте хотя бы очень схематично познакомимся с процессом получения зрительных, чувственных образов человеком.

Зрение является главным источником наших сведений об окружающем мире. Оно, по подсчетам специалистов, дает до девяти десятых всей чувственной информации, которой мы располагаем. Когда солнечный свет падает на лепестки розы, часть солнечных лучей поглощается поверхностью цветка, а часть отражается, попадает в глаз наблюдателя и вызывает строго определенные преобразования в молекулах светочувствительного химического вещества родопсина, находящегося в так называемых «колбочках» и «палочках» — особых световоспринимающих клетках, покрывающих сетчатую оболочку глаза. То есть световой луч, прежде чем вызвать у нас определенное ощущение, претерпевает ряд качественных преобразований.

Мы можем сказать поэтому, что ощущение есть превращение энергии внешнего раздражения в факт сознания. Будучи «фактом сознания», ощущение зависит не только от объективных свойств предмета (роза) и условий (характер освещения), но и от устройства воспринимающего аппарата (зрительная система человека). Поэтому зрительный образ, построенный на ощущениях, содержит в себе, так сказать, в «смеси», в «растворе», во взаимном переплетении как сведения об объективном мире, так и сведения о состоянии воспринимающего организма, то есть субъекта. В силу этого В. И. Ленин подчеркивал, что «ощущение есть субъективный образ объективного мира».

Наши спорщики не смогли прийти к соглашению относительно окраски цветка розы и ее листьев, потому что они подчеркивали главным образом субъективную сторону своего чувственного восприятия объективного предмета.

Сделаем еще более фантастическое предположение и допустим, что пчела, человек, ночная бабочка и летучая мышь не только обмениваются мнениями и спорят на одном и том же языке, но и обладают необходимым запасом современных научных знаний, например из области физики, а так же, что они умеют пользоваться физическими измерительными приборами и вычислительной математикой. Возможно ли при этом условии устранить возникшее разногласие? Я думаю, что теперь нам следует дать утвердительный ответ. В самом деле, представьте себе, что>отложив бесплодный спор, наши новоявленные физики вооружились приборами и, зная, как измеряется частота колебаний и энергия электромагнитных волн, экспериментально изучили состав света, отражаемого поверхностью цветка и листьев розы.

Такая информация на этот раз будет иметь форму объективной истины, ибо ее содержание не будет зависеть от чувственных впечатлений участников спора. Разумеется, и здесь наши чувственные впечатления не могут быть устранены полностью, но их роль принципиально меняется. Удельный вес субъективного фактора становится несравненно меньше благодаря тому, что мы можем воспользоваться любыми приемлемыми для нас приборами.

Смысл полученной информации в этом случае совершенно не зависит от того, какими органами чувств мы пользуемся. Слепой может выслушать какой-либо рассказ на слух в дикторском исполнении, он может прочитать его на ощупь, с помощью особого выпуклого шрифта, зрячий человек познакомится с рассказом в обычном типографском исполнении.

Говоря терминами современной науки, содержание рассказа инвариантно, то есть остается неизменным и не зависит от способа, которым оно выражено и воспринято. В этом же самом смысле и объективная истина инвариантна по отношению к ощущениям и чувственным образам.

Ощущения, как вы помните, представляют собой субъективный образ объективного мира. Напротив, истина представляет его объективный образ. Но для того чтобы перейти от субъективного образа мира к его объективному образу, необходимо пройти сложный путь, путь познания действительности. На этом пути встречается, как мы видели, много трудностей, связанных с созданием специального познавательного аппарата, предназначенного для выражения и фиксирования объективных знаний — истин, максимально верно воспроизводящих свойства, характеристики и отношения, существующие в самом объективном мире.

Следует, однако, иметь в виду, что понятия, которыми пользуются в повседневной жизнедеятельности, и понятия, которыми пользуются в науке, существенно отличаются друг от друга. Мы видели, что пока наши спорщики пользовались понятиями обычного здравого смысла, они не могли прийти к соглашению и тем более установить объективную истину. Для этого понадобились понятия современной науки.

Так как характер научных истин и прежде всего законов науки в значительной степени также зависит от методов конструирования, то нам следует заняться сейчас выяснением того, как создаются понятия вообще и научные понятия в особенности.

Обычно процесс создания понятий называют абстрагированием (от греческого abstragiro — отвлечение, выделение, обобщение), а сами понятия, возникающие в результате этого процесса, часто называют абстракциями. Подчеркивая важную роль абстракций в познании, Ленин говорил, что любое слово есть абстракция. Этим он хотел подчеркнуть, что абстракции, то есть понятия, неразрывно связаны с языком.