Мария-Луиза Франц - Легенда о Граале

Как у Кретьена, утром он находит замок пустым, тихим и удаляется, так и не найдя никого, чтобы поинтересоваться состоянием дел в этом месте.

Парсифаль видел таинственный Замок, больного Короля, кровоточащее копье и Грааль, раз он не спросил, что они значат, они исчезли, так и не открыв своих тайн. Потому весь эпизод был вроде сна или, можно сказать, инициатического сна.

Желая найти мать, Парсифаль попадает в замок, в который трудно попасть — то есть в бессознательное, что означает — в «землю матерей». Здесь оно описано не так; но таким оно появляется позже, в другом контексте, в виде фантастического замка Chastel merveilleux (Замок Чудес), также называемого Chateau aux pucelles (Замок Дев), который от наложенного заклятия освобождает двойник Парсифаля, Гавейн. В этом замке живут настоящие матери, престарелая мать Артура и мать самого Гавейна, а также многие другие женщины и дети. Напомним, что у кельтов иной мир часто назывался «Островом Женщин», потому можно заключить, что эти магические замки действительно были иным миром, то есть бессознательным.

В любом случае, в Замке Грааля Парсифаль землю матерей не находит. Напротив, он находит там мир «отцов», которые, однако, все равно принадлежат женской стороне. Богатый Рыбак, как назван повелитель Замка Грааля, двоюродный брат Парсифаля, согласно Кретьену, тогда как загадочный старый король, которому принесена в Граале гостия — его дядя, брат его матери, которому в примитивных обществах часто приписывалась роль «духовного отца». Согласно Вольфраму, Анфортас, Король Грааля — брат матери Парсифаля, а Repanse de Schoye — его тетя [110].

Мы помним, что перед отъездом Парсифаля мать рассказала ему о судьбе отца и братьев, но он не проявил особенного интереса, полностью погруженный в свои грандиозные планы. Однако, похоже, что история матери породила своего рода пост-эффект в бессознательном юноши, и из него появились отцовские образы, с которыми он встречается в Замке Грааля. Это мы часто можем наблюдать в реальной жизни: опыт, которому сознание не придало значения, активирует бессознательные содержания; в свою очередь, эти содержания порождают соответствующие сны. Это одна из примечательных психологических тонкостей у Кретьена, которая не может не вызывать удивления.

Примечательно также, что (у Вольфрама) страж Грааля — брат матери Парсифаля, или же его дедушка, или предок с материнской стороны [111].

Весьма вероятно, что все это связано с феминным элементом, который в то время выражался в «служении женщине». Особенности, связанные с женской линией, которые могут указывать на древнейший уклад общества и кельтские влияния, разбросаны по всей этой литературе. Более вероятно, что это связано с давлением бессознательного, которое у мужчины обладает феминными чертами.

В любом случае, были ли это предки по материнской линии или по отцовской [112]в Замке Грааля герой встречает отцовские фигуры, за исключением Носительницы Грааля, которую можно считать анимой.

Предки или духи предков также играют важную роль в инициатических снах и церемониях так называемых примитивных обществ. Установление отношений с духами предков является сущностью ритуалов инициации [113]. Только так юноша может стать полноценным членом племени. Подобным же образом Парсифаль проходит инициацию в Замке Грааля: к этому времени он уже стал членом братства благодаря посвящению в рыцари, дарованному ему учителем Горнеманом, здесь же он знакомится со своими духовными предками, так сказать. Для него, «сына вдовы», это вдвойне важно, потому что через связь с мужскими членами семьи он некоторым образом обретает отца. Важность маскулинного элемента впервые превращает юношу в настоящего мужчину. Важность для нашей истории мотива родства подтверждается его появлением во всех версиях, а в некоторых особенно подчеркивается, что получивший Грааль не только становится величайшим героем, но в то же время и потомком или родственником Короля Грааля.

В ритуалах инициации новичка наставляют и посвящают в племенные мистерии предки или духи предков. Таким же образом сокровища Короля Грааля являются Парсифалю как священные реликвии племени. Прежде чем мы обратимся к изучению этих реликвий, возникает вопрос, членом какой семьи стал Парсифаль [114]. В данном контексте маскулинное очевидно не указывает на действительного физического отца или обычную маскулинность, скорее на того маскулинного духа, который соответствует миру отцов, и который здесь следует понимать как высшие состояния сознания. Этого недоставало юному Парсифалю, которым ранее управляли лишь инстинкты. Его мать уже говорила ему, что происходит из очень благородной семьи, а от отшельника Тревризена он позднее узнает, что она была сестрой отшельника и старого Короля Грааля. В этом подчеркивании материнской и особенно духовной родословной можно увидеть намек на то, что это вопрос не физических/мирских, а психических/духовных отношений. Оба брата матери, дяди Парсифаля, описаны как не принадлежащие миру сему; отшельник живет хлебом и виноградом, которые каждый день приносит ему ангел, и старый Король Грааля (отец Богатого Рыбака) сказал:

Если Парсифаль принадлежит этой семье, это относится скорее к духовному Парсифалю, высшему человеку внутри.

В тех версиях, которые связывают Грааль с Иосифом Аримафейским, род Короля Грааля идет от Иосифа или Никодима, а тот, кто получит Грааль, должен доказать свою принадлежность к семье. Так он связывается с Христом, что подтверждает гипотезу о том, что под «героем Грааля» понимается высший человек, в религиозном смысле этого слова. Вот два разные аспекта, которые мы можем проследить во всей работе. С одной стороны, описанные события можно считать символическими представлениями архетипического развития героя, что уже объяснено [115]; с другой стороны, они обладают более глубоким измерением, которое указывает непосредственно на проблемы христианской эры. Рассмотренная в этой связи, фигура Парсифаля оказывается увязанной с проблемами психологического развития христианской эры, в которой ему суждено сыграть роль некоего спасителя. Как Христос был предсказан длинной цепью предшественников, разделенных на три группы по сорок человек [116], так и Парсифаль здесь связывается с жизнью Христа, так что это можно считать намеком на то, что он является своеобразной параллелью Христа. Роль Парсифаля как христоподобного искупителя будет разъяснена позже.

Мы подошли к описанию процессии Грааля, где также появляются женские образы. Чётко изображена несущая Грааля, племянница или дочка Короля Грааля (у Кретьена она сестра Богатого Рыбака, тётка Парсифаля). Как уже говорилось, её можно рассматривать как образ анимы, персонификацию внутренней психической реальности, поскольку она как дома в мире снов, где происходят все события в замке. Одной из задач анимы является продемонстрировать содержание мира снов, образы подсознания, с которыми и столкнулся Парсифаль. То, что эта роль принадлежит аниме, доказывается, помимо прочего, тем фактом, что восприятие или видение внутренних образов требует особой женской восприимчивости, а способность уловить и понять увиденное возможно благодаря мужскому складу ума. К этому можно добавить, что личная анима мужчины, его собственный женский аспект, в основном недоступен ему, ибо находится в подсознании. По этой же причине функции, соответствующие этому аспекту, также ведут к бессознательному. В дальнейшем мы будем подробнее обсуждать образ анимы, ибо она также является компенсацией Бланшефлор. Но вначале давайте обратим внимание на те вещи, на которые герою было позволено взглянуть, помимо хранителя Грааля и архетипической анимы. Это меч, копьё, Грааль, стол, резное блюдо, и (у Вольфрама) два ножа [117]. В этих предметах символически раскрывается весь смысл легенды о Граале.