Мария-Луиза Франц - Легенда о Граале

Хотя мы еще не получили надлежащего повода говорить о дифференцированных функциях на такой ранней, юношеской и примитивной стадии, какую на данном этапе представляет Парсифаль, но тенденции к развитию таких функций, тем не менее, очевидны.

Парсифаль едва ли способен на этом этапе размышлять либо делать выводы, но с самого начала он обладает выраженным стремлением к достижению цели, что ощущается, например, в его решимости стать рыцарем, а затем в его неустанных поисках Грааля. В этой фиксации на мыслях о далекой цели можно было бы разглядеть что-то вроде интуиции, которую на данном этапе едва ли можно отличить от инстинктивных импульсов.

Есть также следы чувственного решения, например, удовольствие, испытанное Парсифалем при его первой встрече с рыцарями или с Бланшефлор, хотя они все еще носят неопределённый характер. Психические функции более или менее смешаны в индивидууме, который пока еще не развил сознание.

Только с ростом сознания они становятся отделенными и дифференцированными.

Следующие амплификации, указывающие не на личное, а на универсальное и безличное, могут послужить для дальнейшего понимания значения Копья.

Копье часто является атрибутом конкретного Бога. Например, Вотан и Зевс — каждый из них обладает своим копьем; копье Зевса отождествляется с молниями и громом. Стрелы Аполлона также могут быть сопоставлены с копьем Вотана.

В кельтской мифологии, которая рассматривается многими учеными в качестве источника легенды Грааля, меч также играет существенную роль, наряду с копьем или пикой. Рассказывают также о мифических полубожественных жителях Ирландии, пришедших с небес или из четырех городов, где они научились наукам и искусствам, и принесли с собой из этих мест волшебное сокровище.

Первым сокровищем был Lia Fail, или Камень Судьбы, на котором король Ирландии стоял во время коронации, и о котором было сказано, что он подтверждает законность короля ревом. Этот камень был доставлен в Шотландию в шестом веке, после чего перевезён из Скона (Scone) в Англию королём Эдуардом I в 1296 г., где как Камень Коронации он был помещён в Трон Коронации. По сей день правители Великобритании инаугурируются на этом камне. Вторым сокровищем был непобедимый меч бога Луга [121], третьим — волшебное копье, и четвертым, известным как Котёл Дагды (божественная сущность), была чаша, из которой может быть накормлена целая армия.

Эти четыре сокровища, естественно, были связаны с соответствующими объектами в легенде Грааля и рассматривались как доказательство кельтского или ирландского происхождения легенды.

Четверичность является одним из самых универсальных символических способов выражения или представления роста сознания [122].

Представление о мире как о четверичности, происходящее, возможно, от четырех направлений света, которые имели такое большое значение для примитивных народов, кажется, оказалось особенно подходящим и пригодным. Рост сознания, культуры и представление о мире идут рука об руку, и поэтому они могут быть выражены через четверичность символов. Число четыре также относится к так называемому процессу индивидуации. В первую очередь, его можно понимать как наблюдаемый в природе процесс зарождения и дифференциации отдельного организма. Тот факт, что не существует двух совершенно одинаковых растений или животных, не говоря уже о человеческом существе, говорит об уникальном качестве личности, которая действительно обладает теми же характеристиками, что и остальные члены вида, но в равной степени отличается от своих собратьев благодаря особой комбинации этих характеристик.

В психологическом смысле индивидуация означает психический процесс, который ведет к отделению индивида от коллективной психе и развитию в индивидуальную личность. Индивидуальность есть, действительно, нечто априорно данное, но она существует только бессознательно, как конкретный «паттерн» или «предрасположенность», определенная генами. Реализация индивидуальности не возникает сама по себе, поскольку она несомненно требует примирения с окружающей средой, с которой индивид часто не в состоянии справиться. Некая степень адаптации, однако, является абсолютно необходимой, поскольку человек — это не только отдельное, изолированное существо; он также является частью коллектива, и ему необходимы отношения с окружающими. Он уже по природе своей настроен на такие отношения. По этой причине истинная личность состоит из объединения этих двух противоположных тенденций. Конфликт между ними и их примирение требует развития сознания. По этой причине процесс психологической индивидуации является также процессом становления сознания, которое развивается в условиях противостояния между внутренним миром (бессознательным) индивида и внешним миром. В действительности, процесс индивидуации начинается при рождении, с момента физического отделения от матери. Развитие сознания прогрессирует с увеличением количества столкновений с внешним миром. Как правило, адаптация к окружающему миру является задачей и содержанием первой половины жизни.

Задача второй половины жизни заключается в осознании врождённой индивидуальности и ее реализации в указанном выше смысле.

Вот, пожалуй, почему Парсифалю вначале не удается заполучить «трудно достижимое сокровище» — символ индивидуации, и почему он должен решить другие проблемы, прежде чем сможет вернуться к четверичности объектов и понять их тайну.

Давайте теперь обратимся к смыслу конкретных предметов. Копьё играет важную роль в кельтских легендах и мифологии, что характерно также и для других рас. Дж. Маркс в своей книге, о которой упоминалось ранее, дает ряд примеров. Копье бога Луга сравнивают с молнией. Копья с магическими свойствами встречаются очень часто. Копье Кельтар (Celtchar) обладает своей собственной жизнью: его сила должна быть изменена путем погружения в кровавую ядовитую жидкость, иначе оно будет вредить даже своему владельцу. Другие копья возвращаются к их владельцам после того, как их метнули. Часто появляются окровавленные или пылающие копья, напоминающие кровоточащее копьё в процессии Грааля. Поскольку оно является специфичным британским оружием, то британцы, будучи в изгнании, считали копьё символом восстановления своей родины. В своем описании путешествия по Уэльсу, которое он предпринял в 1188 году, Гиралдус Камбренсис сообщает, что британцы в Северном Уэльсе отличались особенно длинными копьями. Передур, валлийский Парсифаль, был назван «Передуром Длинного Копья». В легенде о Граале копье появляется в различных аспектах; Кретьен представляет его как «La Lance qui saigne» («кровоточащее копьё»), но без указания его происхождения. Рана Короля Грааля нанесена копьем врага-язычника, и говорится о том, что проклятие, от которого страдает королевство Логрес, было вызвано этим копьем. В продолжениях поэмы Кретьена «coup douloureux» («болезненный удар») играет важную роль в точно таком же смысле. Копьё, однако, не только наносит телесные повреждения Королю Грааля, но, как и меч короля Артура Экскалибур, также помогает залечить раны, им причинённые. Когда кровоточащее копье у Вольфрама прикладывается к ране, предполагается, что оно извлечет яд и облегчит боль Анфортаса. В «Поисках» Галахад исцеляет короля путем орошения раны кровью копья. У Кретьена и Вольфрама копьё несёт паж. В продолжении «Парсифаля» Гавейн видит кровоточащее копьё, кровь течет из наконечника вниз по древку, а оттуда в серебряный сосуд, из которого по золотой трубке она снова вытекает в похожий серебряный сосуд. Вероятно, неизбежным было то, что при христианизации легенды копьё должно было быть идентифицировано с копьем Лонгина. На момент возникновения легенды о Граале копье Лонгина вызвало всеобщий интерес, поскольку оно якобы было найдено Крестоносцами при осаде Антиохии в 1098 г. Предположительно, с ним было связано чудо успешного взятия крепости. Альберт фон Аахен описывает этот эпизод следующим образом в своей «Geschichte des ersten Kreuzzuges»: