Еспер Юуль - Дети страны хюгге. Уроки счастья и любви от лучших в мире родителей

Когда родители только «служат» детям, и те и другие страдают от одиночества. (Раньше многие дети получали меньше, чем им нужно; сейчас, благодаря более либеральному отношению к воспитанию и экономическим возможностям, все больше детей получают слишком много. Это явление особенно заметно в недавно демократизированных странах Восточной Европы, где отдельные люди неожиданно и резко разбогатели. Часть материальных благ достается детям, обычно в форме ценностей, которые символизируют социальный статус.)

Луиза использовала три способа сообщить родителям, что она не чувствует себя ценной для них. Во-первых, она стала необычайно требовательной, во‑вторых, попыталась выразить свои ощущения словами. Ни то ни другое не помогло. И она, и родители использовали всю энергию, воображение и взаимную любовь, чтобы создать более гармоничные отношения. Но эти усилия пропадали втуне. Однако сам факт, что Луиза так энергично боролась за себя, а родители так самоотверженно старались решить проблему, положительно повлиял на ее будущее. Все обернулось бы гораздо хуже, если бы они махнули рукой друг на друга.

Причинение себе боли было третьей, и последней попыткой Луизы привлечь внимание. Ее поступки означали: «Мне больно быть с вами… Я истекаю кровью!» На этот раз ее услышали.

Общаясь с этой семьей, я узнал, что мама Луизы в детстве страдала от жестокости своего отца. Идя ему навстречу, она стала милой и послушной девочкой, которая всегда делает то, чего ждут от нее другие, но не умеет понимать и выражать свои потребности. Таким образом, они с Луизой должны были вместе научиться это делать! По иронии судьбы, именно Луиза помогла своей матери набраться смелости и признаться в жестоком обращении, которому она подвергалась в детстве.

Поведение Луизы оказалось необычайно важным для ее матери и семейной жизни родителей. Этого бы не случилось, если бы ее капризы объясняли просто «проблемами воспитания». При самых благоприятных обстоятельствах отдельные педагогические приемы помогли бы Луизе стать более уживчивой, а ее родителям – более спокойными. Но послушание девочки было бы куплено очень дорогой ценой – падением ее самооценки.

Теперь давайте рассмотрим другой пример умения детей создавать точную асоциальную обратную связь.

Пример 3

Красивая и благополучная итальянская семья на курорте приходит поужинать в ресторан отеля. Родители и две девочки четырех и десяти лет просто излучают элегантность. Каждый постоялец отеля может выбрать одну из трех закусок, одно из трех горячих блюд и так далее. Родители делают заказ, старшая девочка просит то же, что и мама, и мать выбирает еду для младшей. Та тихо, но твердо протестует: она хочет другое блюдо. В глазах отца появляется угрожающий блеск, мать обрывает ребенка: «Тебе все равно это не понравится!» Заказ сделан. В течение всего интермеццо, которое длится меньше минуты, старшая дочь сидит, опустив глаза в свою тарелку.

Когда приносят первое блюдо, мать берет порцию младшей и режет на мелкие кусочки. Девочка молча отказывается есть. Родители пытаются уговорить ее, но безрезультатно. Тарелки убирают для подачи горячего, и малышку предупреждают, что ей лучше вести себя прилично – а не то… Среди других угроз звучит запрет получить лакомства с десертной стойки самообслуживания.

Появляется главное блюдо. Мать снова режет еду для младшей дочери и подносит вилку к ее рту. Девочка съедает всю порцию медленно и неохотно. Когда родители предлагают ей заслуженную награду – свободный выбор десертов, она объявляет, что ничего не хочет. Остальные члены семьи понимающе переглядываются и качают головами над «детской глупостью».

На следующий вечер драма повторяется, но теперь маленькая девочка отказывается есть вообще. Отец велит жене уложить ребенка спать в наказание за ужасное поведение. (Девочка вела себя так же тихо, как в первый вечер. Родителей возмутило, что официант мог увидеть нетронутое блюдо.)

На третий вечер неожиданная «помощь» приходит от старшего официанта. Приняв заказ у родителей и старшей дочери (она всегда берет то же, что и мама, и получает одобрительный кивок родителей), он поворачивается к малышке и спрашивает: «А что желает сегодня на ужин юная леди?»

Девочка смотрит на него удивленно и обрадованно. Внезапно меняется ее поза. Раньше она сидела за столом правильно, но напряженно. Теперь она встает на колени на стуле, чтобы быть одного роста со всеми, и говорит: «Вы можете мне еще раз назвать все, что есть?»

«Конечно, мисс», – отвечает официант и перечисляет меню так же подробно, как он делал для других.

Девочка уверенно делает заказ и, прежде чем ошеломленные родители обретают дар речи, начинает болтать с ними, как ни в чем не бывало.

Нечего и говорить, что она съела весь ужин до последнего кусочка.

Эта сцена повторялась несколько дней, с одним важным изменением. Каждый удачный вечер добавлял в атмосферу семьи чуть больше дружелюбия и раскованности. Отец даже позволил себе выйти к столу в простой рубашке, без галстука.

Хорошее воспитание потерпело решительное, если не окончательное поражение. Благодаря умной четырехлетке (при поддержке сообразительного официанта) эмоциональная жизнь этих людей стала более свободной. Девочка выиграла битву, которую большинство детей сдают без борьбы: право решать, что, когда и в каком количестве она возьмет в рот. Она настояла на соблюдении своих личных границ. Родители признали ее мудрость и тем самым обогатили свою жизнь. Старшая дочь пока не понимает, что она тоже в выигрыше: теперь, когда семья стала более открытой, ее подростковый возраст пройдет гораздо спокойнее, чем это могло бы быть, если бы младшая сестра не заказала ужин по своему выбору.

Но как быть многим другим детям, которым не повезло иметь таких покладистых родителей и встретить такого отзывчивого официанта? По моему опыту, многие родителей готовы слушать и учиться. Их больше, чем мы думаем. Но к ним надо подходить не с критикой и обвинениями, а с сочувствием и пониманием. Верно, что они часто несправедливы к своим детям – потому что сами испытывали те же страдания, которые причиняют, причем гораздо дольше. Мы обязаны относиться к ним так, как хотим, чтобы они относились к своим детям.

Взрослые и дети каждый день сталкиваются с ситуациями, когда им приходится делать выбор «или – или». Должны ли мы быть верными себе (то есть своим личным границам и потребностям) или надо идти на компромисс ради сохранения отношений (следовать внешним требованиям из страха быть отвергнутым и наказанным или из желания придерживаться общественных норм)? Может ли этот конфликт быть преобразован в «и то и другое», зависит от семьи, от культурных традиций диалога и от способности каждого отдельного человека выражать себя. Я вернусь к этой теме позже.