Эдвард Слингерленд - И не пытайтесь! Древняя мудрость, современная наука и искусство спонтанности

Точность первого впечатления выше, чем у догадок в нормальных условиях, однако она не идеальна. Некоторые люди имеют лучшие способности к этому, чем другие, этот навык можно совершенствовать, а необходимость вычислять обманщиков постоянна. Чтобы повысить точность первого впечатления, люди вдобавок к нему выработали культурные практики, которые делают первичные выводы надежнее. Эти техники используют то, что обман является процессом исключительно рассудочного мышления и опирается на области когнитивного контроля. Это значит, что если мы сможем ослабить когнитивный контроль людей, которых пытаемся оценить, то сможем быстрее разоблачить их.

В рамках одного исследования {192} 192 См.: Vrij et al. 2008. , оказавшегося невероятно полезным для правоохранительных органов, исследователи обнаружили, что полицейские могут значительно улучшить свою способность определять ложь, если попросят подозреваемых рассказать об их алиби в обратном хронологическом порядке, начиная с последних событий. Обычно мы рассказываем не так, и в необычных условиях когнитивная нагрузка увеличивается. Подозреваемые, как оказалось, лгут гораздо хуже, если “нейтрализовать” их сознательную психику.

Обратный порядок допроса неплох и для оценки потенциального партнера по бизнесу или выяснения, искренни ли люди, с которыми вы заключаете мирный договор. Есть и другие способы достичь того же эффекта. Полицейское исследование было направлено на снижение когнитивного контроля подозреваемых с помощью увеличения непосредственной нагрузки на него. Вместо этого можно оставить нагрузку, но снизить когнитивный контроль – ослабить умственные “мышцы”, – подавляя ответственные за него участки мозга. Одним из способов сделать это является транскраниальная магнитная стимуляция (ТМС), которая позволяет применить мощное магнитное поле к нужному участку черепа. Однако ТМС является недавней разработкой, пока малодоступной. Кроме того, в большинстве культур считается дурным тоном воздействовать на головы новых знакомых огромными магнитами.

Добиться того же эффекта, не прибегая к технике, можно, хорошенько напоив человека. Одним из основных эффектов алкоголя и других опьяняющих веществ ( гл. 6) является отключение или временное снижение активности областей префронтальной коры, отвечающих за когнитивный контроль. Пара рюмок текилы является эквивалентом заряда ТМС. Неудивительно, что разного рода опьяняющие вещества издревле применялись как социальная “смазка”. Алкоголь, кава-кава, каннабис, “волшебные грибы” и так далее: любое доступное опьяняющее вещество быстро начинало играть заметную роль в формальных и не очень социальных ситуациях. В древнем Китае, например, ни один важный договор не подписывали без предварительного долгого пира с обильными возлияниями. Более того, эта черта китайской культуры не изменилась за четыре тысячи лет. Бизнесмен, надеющийся заключить договор с китайскими партнерами, должен сначала привести в порядок печень.

На менее формальном уровне нет сомнений в том, что опьяняющие вещества являются универсальной чертой всех видов общественных сборищ, от коктейльной вечеринки до пьянок студенческого братства. Напиваться не только приятно. Это, как правило, позволяет людям общаться свободнее и с меньшими усилиями (во всяком случае, до момента, после которого начинаются драки). Опьянение усиливает взаимодействие по крайней мере двумя способами. Во-первых, оно снижает вероятность взаимного обмана, подавляя центры когнитивного контроля. Во-вторых, напиваясь вместе, мы создаем ситуацию взаимной уязвимости, что упрощает установление доверительных отношений. Рукопожатие позволяет убедиться, что вы не держите оружие, а несколько рюмок текилы означают, что ваша префронтальная кора осталась не у дел. Видите? Я пью. Никакого когнитивного контроля. Вы можете мне доверять.

Эмоции используют проводящие пути, лежащие более или менее вне когнитивного контроля, и это одна из причин, почему они являются важными социальными сигналами. Но мало какое человеческое поведение, однако, находится полностью вне его досягаемости: даже самые глубоко укорененные и сравнительно автоматические эмоции можно подчинить сознанию с помощью практики и тренировок. Как показывает случай Вуди Аллена, люди, кажущиеся печальными и искренними, иногда таковыми не являются. Эмоции – несовершенная сигнальная система, потому что некоторые люди невероятно хорошо контролируют их, и даже те, кто не обладает особенным талантом в этой области, могут иногда управлять обычно искренним сигналами, подаваемыми бессознательным.

Но важно заметить, что это сознательное усилие выдает себя. Не нужно включать аппарат ФМРТ, чтобы понять: он что-то задумал . Большинству знакомы признаки обмана: потливость, бегающие глаза, избегание зрительного контакта. Однако есть и менее заметные. Обширный экспериментальный материал показывает, что когда вы делаете сознательное усилие, зрачки расширяются {193} 193 См.: Hess 1965. Цит. по: Kahneman 2011: 32–38. . Возможно, поэтому мы стараемся смотреть в глаза человеку, если не уверены, можно ли ему доверять, и поэтому нечестные люди прячут глаза. На некотором уровне их чувственное мышление говорит: “Не дай им увидеть, насколько увеличились твои зрачки!”

Связь когнитивного контроля с ложью {194} 194 См.: Greene and Paxton 2009. прекрасно проиллюстрирована недавним исследованием, в рамках которого ученые якобы проверяли способность испытуемых предсказывать будущее. Экспериментаторы просили людей, помещенных в аппарат ФМРТ, предугадывать серию смоделированных компьютером бросков монеты, которые они видели на экране. Их просили предположить, выпадет орел или решка. Потом на экране появлялась надпись “орел” или “решка”, и испытуемых спрашивали, этот ли результат они предсказали. Если результат совпадал, их вознаграждали деньгами. В одном варианте эксперимента испытуемые должны были записывать предсказания, что не оставляло возможности для мошенничества. В другом (более интересном) варианте они должны были просто запомнить итог: когда у них спрашивали, оказалось ли верно их предсказание, появлялся мотив солгать и получить деньги. Если испытуемые отвечали, что не угадали, то не получали денег. Изящество эксперимента в том, что после определенного числа попыток ученые смогли видеть, что человек оказывается прав куда чаще, чем позволяет статистика, и так определить, кто и как часто лжет (хотя и не выявить все случаи мошенничества, поскольку лишь испытуемые знали предсказание). Экспериментаторы обнаружили паттерн активности участков, отвечающих за когнитивный контроль, у нечестных испытуемых (и когда они должны были лгать, и когда они удерживали себя от лжи), которого не было у честных испытуемых.