Алексей Ракитин - История Гиены. Хроника подлинного расследования [Книга I]

3) Другим интересным моментом, также незаслуженно проигнорированным следственными работниками, явилось таинственное исчезновение преступника с дамбы после совершения изнасилования в ночь на 3 мая (речь идёт об эпизоде №18). Напомним, что кинолог с собакой уверенно вывел группу преследования к дамбе на реке Америкен, где след оказался неожиданно утерян. Причём, преступник не мог уехать с этого места на автомобиле, поскольку на гребне дамбы находились две больших лужи, которые автомобиль не мог объехать, соответственно, в грязи должны были остаться следы автомобильных протекторов. Но нет! — таковых следов не оказалось. Беглец словно растворился в воздухе, можно было подумать, что преступник прыгнул в реку или улетел на дельтоплане, хотя и то, и другое казалось одинаково вздорным. Причём, никаких едких средств, призванных сбить собаку со следа или отравить её, убегавший не использовал. Применение таких средств против собак всегда вызывает определенную симптоматику, которую специалист, работающий с животным, распознает без колебаний. В данном случае ничего подобного не наблюдалось.

Тем не менее, хитроумный преступник исчез на ровном месте буквально без следа.

Полицейские не стали особенно ломать голову над этой загадкой, а зря! Подумать над этой странностью следовало бы… Тем более, что в скором времени фокус повторился: 17 мая после нападения на чету Розалли след преступника оборвался всего в 80 м. от дома потерпевших. Попытки полицейских выяснить у местных жителей, какая же машина была припаркована на этом месте с вечера накануне, результата не дали — никто никакой автомашины не запомнил…

По мнению автора, никакой машины и не было! Ни 3 мая, ни 17… В обоих случаях Гиена воспользовался велосипедом, на котором и преодолел расстояние до автомашины, припаркованной на большом удалении от места совершения преступления, возможно, 1 км. или даже больше. Гиена, по-видимому, увлекался велосипедным спортом, на что указывает ряд косвенных соображений, не принимавшихся следствием во внимание. Речь идёт о его мускулистых бёдрах, что не раз отмечали независимо друг от друга потерпевшие. Обычно при описании ног Гиены внимание читателя фокусируется на их сильном волосяном покрове, при этом за рамками восприятия остаются указания на сильно развитые бедренные мышцы. Такие мышцы имеют совсем немногие спортсмены — из представителей «классических» олимпийских видов спорта аномально развитые мышцы бёдер имеют только велосипедисты, гребцы и тяжелоатлеты. Но у гребцов и штангистов при этом хорошо развит плечевой пояс, что хорошо определяется визуально и к нашему случаю явно не относится. У Гиены развитых плеч не наблюдалось. Также мощные бёдра и ягодицы характерны для лиц, серьёзно занимающихся культуризмом и каратэ (в более широком смысле — восточными единоборствами вообще). Но Гиена не являлся ни культуристом, ни каратистом — это довольно очевидная истина. Первое следует, опять-таки, из его внешности, благо, мы хорошо её себе представляем, а второе — из того, что он в одном из своих нападений в качестве оружия выбрал дубинку (речь идёт об эпизоде №3, т.е. нападении в августе 1976 г. на Роуз Скотт и её детей). Человек, имеющий «поставленный» удар руками и ногами в дубинке не нуждается в принципе. Более того, одно из фундаментальных правил восточных принципов самообороны можно выразить в формуле: «не используйте в драке те предметы, которыми не умеете работать, полагайтесь только на собственное тело». Так вот Гиена этому правилу явно не следовал, а посему можно довольно уверенно полагать, что никакое каратэ, у-шу или тэквандо ему не было знакомо ни в каком виде.

Остаётся велосипед. Это предположение тем более интересно, что жертвы одного из первых нападений, девушки 15 и 16 лет, имели привычку кататься на велосипедах в долине реки Америкен (речь идёт об эпизоде №2, когда преступник 17 июля 1976 г. изнасиловал Салли Грэхэм). Если преступник действительно покинул дамбу на велосипеде, то это означает, что он весьма уверенно им пользуется, поскольку выбор подобного транспорта для перемещения по пересеченной местности, скажем аккуратно, не очевиден. Кто-то бы предпочёл поехать на автомашине, рискуя демаскировать себя, кто-то побежал бы, полагаясь на силу ног… Велосипед очень удобен как для отхода с места совершения преступления, так и разведки намеченного для нападения объекта. Велосипед можно легко спрятать в кустах, в траве, его можно без затруднений взять на руки и понести. Благодаря велосипеду, злоумышленник мог отдаляться от оставленной на парковке автомашины на значительные расстояния и возвращаться обратно за считанные минуты. В общем, велосипед мог оказаться исключительно удобен для решения тех задач, что приходилось решать преступнику.

Если предположение о том, что Гиена занимался велосипедным спортом верно, то это влекло за собой ряд значимых для следствия выводов. Прежде всего, любовь преступника к велосипедным прогулкам означала, что в случае обыска его места жительства мог быть найден велосипед (или даже не один). Кроме того, соседи, родственники и приятели преступника могли видеть его катающимся по окрестностям. И, наконец, полиции следовало обращать внимание на все заявления об исчезновениях велосипедов, ведь с точки зрения Гиены логичным представлялось при совершении преступления использовать ворованный велосипед, но никак не собственный.

4) Определенную информацию, порой весьма важную для следствия, несут верёвочные узлы, обнаруживаемые на местах совершения преступлений. Узлы вообще считаются уликами, подлежащими сохранению, поэтому общим правилом криминалистов всего мира является разрезание верёвки, а не распускание узла. В ходе расследований нападений Гиены у правоохранителей собралась целая коллекция узлов, завязанных преступником, правда, следует подчеркнуть, что в руки криминалистов попали отнюдь не все из них. Причина тому была тривиальной — часть узлов удалось развязать самим потерпевшим ещё до прибытия полицейских, т.е. люди уничтожали улики, не догадываясь об их ценности.

Изучение узлов, завязанных насильником из восточного Сакраменто, показало, что для связывания жертв тот использовал 4 их вида: т.н. «простой стопорный» узел (и его вариант «двойной стопорный» узел), «бабушкин» узел, очень похожий на него «рифовый» узел и, наконец, «алмазный». Простые стопорные узлы являются самыми тривиальными и хорошо знакомы нам всем, мы учимся их завязывать в детстве и пользуемся всю жизнь, даже не зная названия.

А вот два других узла интереснее. Т.н. «бабушкин» узел очень похож на «рифовый», главным достоинством которого является возможность его развязывания под нагрузкой, достаточно потянуть за оставленный кончик верёвки и узел легко раскроется. При этом саморазвязывание «рифовому» узлу не грозит, другими словами, он хорошо держит нагрузку и не допускает проскальзывания верёвки (троса, шнура). Есть у этого узла определенные недостатки, проявляющиеся при намокании верёвок или использовании синтетических материалов, но нас они сейчас не интересуют, поскольку мы рассматриваем исключительно теорию вопроса. Так вот «бабушкин» узел хотя и очень похож на «рифовый», таковым всё же не является по одной простой причине — он допускает проскальзывание верёвки под нагрузкой. Другими словами, возможно его саморазвязывание.