Алексей Ракитин - История Гиены. Хроника подлинного расследования [Книга I]

Это очень важный штрих, наводящий на самые серьёзные размышления.

Дело заключается в том, что в начале 1977 г. американские криминалисты получили в своё распоряжение мощное оружие изобличение преступников — технологию выявления и фиксирования скрытых отпечатков пальцев (потожировых следов) на человеческой коже. Технология эта очень необычная, сложная, требующая специального оборудования и расходных материалов, ну и, разумеется, соответствующей подготовки специалистов. Отпечаток сначала выявляется и закрепляется окуриванием парами цианкрилата с использованием субмикронной металлической пыли, после чего производится заливка участка кожи быстротвердеющим пластером. Никаких плёнок, используемых для снятия отпечатков пальцев с предметов, тут нет и быть не может. Потожировые следы можно было снимать как с трупов, так и с тел живых людей — уточнение это существенно, поскольку температура мертвых тел по определению ниже температуры живых, а сие влияет на сохранность оставленного преступником следа. Отпечаток пальца на теле живого человека сохраняется обычно около 20 мин., в тех же случаях, если кожа не потела и не соприкасалась с одеждой, отпечаток может продержаться несколько более, до 1,5 час. Но в любом случае, интервал этот весьма невелик, поэтому криминалисту, занятому поиском и фиксацией отпечатков пальцев, надлежит действовать максимально быстро.

В феврале 1976 г. специалисты криминалистических лабораторий округа Сакраменто и полиции штата Калифорния прошли обучение методике снятия отпечатков пальцев с кожи живого человека и трупа. Поскольку к этому времени нападения насильника превратились в настоящую головную боль правоохранительных органов, возникла идея использовать новую криминалистическую технологию на практике. Невиданное досель достижение криминалистики должно было стать секретным оружием в деле поиска и изобличения серийного насильника. Получив сообщение об очередной вылазке Гиены, криминалисты в числе первых мчались на место преступления, дабы побеседовать с потерпевшими и безотлагательно снять отпечатки пальцев преступника с их кожи. Разумеется, в том случае, если окажется, что насильник прикасался к ним обнаженной рукой.

Но… как уже сказано выше, начиная с марта 1977 г. такие прикосновения прекратились. В рядовое совпадение не верится напрочь, у преступника не было никакого основания отказываться от устойчивой привычки, которую он демонстрировал неоднократно на протяжении предшествующих месяцев. Скорее всего, он откуда-то узнал о появлении технологии, способной привести к его разоблачению. И принял соответствующие меры.

Вот только узнать о чудо-технологии рядовому американскому обывателю было невозможно. О ней тогда не писали газеты и журналы, не рассказывали по телевидению в ток-шоу и криминальных новостях. Долгие годы она держалась в глубокой тайне не только от журналистов, но даже самих полицейских. Любому из нас не составит труда вспомнить американские фильмы, в которых упоминаются или объясняются различные виды криминалистических и судебно-медицинских экспертиз — и молекулярно-генетические, и групповой принадлежности крови, и баллистической, и выявление скрытых следов крови люминолом, и идентификации личности по различным костным останкам, и т. д. и т. п. А вот припомнить фильм, в котором бы упоминалась описанная выше технология фиксирования отпечатка пальцев на человеческом теле, сходу не получится. Потому что нет таких фильмов…

Даже в начале XXI столетия упоминания о существовании у американцев такой технологии расценивались отечественными криминалистами не иначе, как шутка. Буквально! Специалисты крутили пальцем у виска и улыбались, дескать, не надо верить Голливуду, это же американские сказки. Хотя именно Голливуд ничего на эту тему не снимал.

Вернёмся, впрочем, к Гиене.

То, что преступник совершенно перестал снимать перчатки, заставило руководство следствием заподозрить его осведомленность о появлении новой технологии. Это могло произойти по одной причине — либо сам Гиена, либо кто-то из его ближайшего окружения был связан с правоохранительными органами и получал информацию, относившуюся к тайне следствия. Это предположение стало своеобразной idée fixe сержанта Шелби, да и не его одного. Окружной прокурор Джон Прайс тоже отдал дань многообещающей версии. Уже в мае 1977 г. начались проверки личного состава департаментов полиции и службы шерифа, которые продолжались всё лето. Под подозрение попало несколько десятков человек, соответствовавших по ряду критериев поисковым признакам преступника (прежде всего, рост, вес, группа крови, невыделительство и пр.). Есть информация, что число таких «хороших подозреваемых» в рядах сотрудников правоохранительных органов летом того года превысило 35 человек. Понятно, что проверка всех этих людей людей представляла очень серьёзную проблему — за неделю и даже за две такое число полицейских не проверишь. Ведь следует иметь в виду, что все они были знакомы с практикой работы правоохранительной системы и потому могли профессионально ей противостоять. И ведь от работы всех их тоже нельзя было отстранять одновременно…

Впоследствии, кстати, появились дополнительные соображения в пользу того, что Гиена связан с правоохранительными органами, о чём подробнее нам придётся говорить во II книге.

Тем не менее, утверждать это с полной надёжностью нельзя. И можно даже выразиться более определенно — преступник, скорее всего полицейским не являлся, хотя на каком-то этапе связь с правоохранителями поддерживал (и это, опять-таки, станет ясно из содержания следующей книги).

И вот тут мы плавно подходим к следующему важному пункту, требующему рассмотрения.

7) Очень вероятно, что Гиена входил в состав «Патруля EARSP». В это верится больше, чем в принадлежность преступника к полиции. То, что после активизации этой гражданской инициативы жертвой нападения стала семья члена «Патруля» не может быть обычным совпадением. Тем более, что для этой вылазки преступнику пришлось отправиться в весьма отдаленный район, в котором прежде он никогда не появлялся.

И вот тут, конечно, впору задуматься над тем, почему жертвой нападения не явился инициатор создания «Патруля…» и его руководитель? Ответов может быть несколько, причём, они не исключают другу друга, а дополняют. Во-первых, Гиена мог опасаться того, что будет опознан во время нападения, поскольку руководитель, проводя отбор, лично разговаривал со всеми кандидатами. В случае опознания, преступнику пришлось бы убивать стоматолога, а к этому он, возможно, не был ещё готов, либо не хотел это делать в силу неких личных причин. В-вторых, Гиена мог попросту не установить точное место проживания своего антагониста. Хотя все знали о существовании этого человека, его лицо не попало ни на страницы газет, ни в телевизионные репортажи. Этот человек мало кому был известен лично. Связь с подавляющим большинством членов «Патруля….» он поддерживал по радиостанции, установленной в автомашине. Полицейские, точнее, руководители службы шерифа, разумеется, знали кто за каким позывным скрывается, но сами члены «Патруля…», точнее, их подавляющая часть, лично были знакомы только с напарниками. Поскольку в мае уже появились обоснованные подозрения относительно связи преступника с правоохранительными органами, доступ к персональным данным членов «Патруля…» был строго формализован даже для самих полицейских. Ввиду таких сложностей Гиена, вполне возможно, попросту не смог установить личность стоматолога и место его проживания. В-третьих, руководитель «Патруля…» в тот момент находился в разводе и проживал один. Вполне возможно, что для Гиены факт изнасилования жены или подруги своего противника был важнее, чем обычное физическое воздействие на него. Другими словами, преступнику важно было максимально унизить, эмоционально раздавить антагониста, а не просто избить его или отнять деньги. На страницах этой книги рассыпана масса примеров того, как Гиена запугивал жертвы опосредованно, т.е. грозил убить другого человека, а отнюдь не того, к которому обращался.