Коллектив авторов - Гроза с Востока. Как ответит мир на вызов ИГИЛ?

Доказать пагубность воинствующего исламизма для мирового мусульманского сообщества может только деятельность внутри самих исламских стран. Почему именно ислам дает экстремистам столько возможностей трактовать религию в воинственном, непримиримом духе? Ислам не смог выработать в себе противоядие от экстремизма – вот в чем проблема. Одна, но крайне сильная, воинственная тенденция ислама пока что победно шествует по мусульманскому миру.

Что же творится в этом мире? Кризис ислама как религии? Да ничего подобного, ислам никогда еще не был так широко распространен, как сейчас, никогда не было столько обращений в эту веру. Пожалуй, сегодня ислам можно назвать самой сильной религией в мире, если брать в качестве критерия степень преданности вере, уровень набожности, готовность бороться и даже жертвовать собой ради защиты религии и единоверцев.

Упадок исламского сообщества, нищета и деградация мусульманских стран? Да посмотрите только на уровень жизни в нефтепроизводящих странах Залива, в Индонезии. И те страны, которые разваливаются и корчатся в муках, которые стали failed states – Сирия, Ирак, Ливия, Йемен, – разве там люди умирали с голода и в полном отчаянии, уже при последнем издыхании хватались за оружие? И большинство террористов – не обездоленные подростки, а молодежь из состоятельных семей, с хорошим образованием.

Эксплуатация, иностранный гнет? Это было, но в прошлом. Нефть давно национализирована, фантастические миллиарды и миллиарды долларов льются нескончаемым потоком в бюджеты арабских государств и Ирана. Есть, конечно, и нищие страны, например Афганистан, но как раз оттуда террористы в транснациональную сеть не направляются. Иностранная оккупация? За исключением Афганистана и Ирака, ни одна мусульманская страна не была оккупирована за последнюю четверть века, за тот именно период, когда поднял голову транснациональный радикальный исламизм, джихадизм. Правда, Палестина остается для многих мусульман кровоточащей раной, но число израильтян, убитых джихадистами, – капля в море по сравнению с десятками тысяч мусульман, умерщвляемых мусульманами с особой жестокостью. Нет, конкретными историческими или социально-экономическими причинами это безумие не объяснишь. Эпидемия, чума…

Вот что писал чикагский профессор Марк Лила: «Те, кто озабочен местом ислама в сегодняшнем мире, обязаны серьезно исследовать идеологические корни исламского фундаментализма и видимое отсутствие теологической защиты против распространения политического экстремизма» 112.

Необходим серьезный, рассчитанный на долгие годы внутримусульманский дискурс, в ходе которого ретроградам и убийцам был бы дан достойный идейный отпор, а их взгляды, искажающие и компрометирующие ислам, были бы разоблачены и отброшены.

Во-первых, необходимо использовать все виды СМИ для того, чтобы разъяснить людям разницу между исламом и исламизмом, иначе неизбежен подъем злобной и чрезвычайно опасной для самого существования России исламофобии.

Во-вторых, надо самим понять и четко разграничить понятия: ислам, мусульманское сообщество, исламизм, салафизм-джихадизм. Особенно важно понять, что исламизм, с одной стороны, – исторически обусловленное, жизнеспособное явление, которому суждена долгая жизнь, это не какая-то группировка, которую можно «прихлопнуть». Но с другой стороны – феномен не однородный, не монолитный. Опасно преуменьшать влияние и мощь исламизма, в любом случае мы с ним немало горя хватим, но не следует сдаваться, говоря: «исламизация неизбежна, европейская цивилизация обречена». Крайние исламисты типа ИГ очень уязвимы именно вследствие своего неустранимого экстремизма, своей свирепости и нетерпимости. Их судьба в Ираке несколько лет тому назад весьма показательна: они сумели восстановить против себя тех самых людей, единоверцев-суннитов, на помощь которым прибыли. Существенно смягчить свое поведение они не могут, как леопард не избавится от своих пятен. Перестав быть беспощадными изуверами, они заодно утратят те качества последовательных и непримиримых борцов за ислам, которые и привлекают к ним мусульманскую молодежь со всего мира.

В-третьих, надо иметь в виду, что подавляющее большинство мусульман в мире, даже если они негативно относятся к Западу, особенно к Америке и тем более к Израилю, даже если они одобряют в целом деятельность бен Ладена, все же не поддерживают террор и вообще настроены на нормальную мирную жизнь. Исключение – молодежь, доля которой в населении растет.

В-четвертых, однако, нельзя забывать, что проблема Палестины и Иерусалима всегда будет использоваться для поддержания атмосферы ненависти и воинственности, даже если ни одного западного солдата не будет ни на одном клочке земли ни в Азии, ни в Африке. А поскольку Израиль исчезать не собирается, призыв к борьбе против Запада, против «заговора сионистов и крестоносцев» будет звучать так же громко, как и сегодня. Если же эскалация конфликта вокруг иранской ядерной программы приведет к войне (в которую неизбежно будут втянуты Америка – прямо и Россия – косвенно), воинствующий исламизм получит такой подарок, о котором он может только мечтать. Вот тогда не исключена «война цивилизаций». Хуже не может быть ничего.

В-пятых, неверно было бы считать, что все дело в Израиле и если он каким-то образом исчезнет, исламисты успокоятся, признают, что больше угрозы исламу нет, и радостно разойдутся. Они не могут успокоиться по самой своей природе, так как в вопросе о светской модели общества, в частности о правах женщин, две цивилизации несовместимы абсолютно, а разгородить мир так, что Западу – секуляризм, а исламскому Востоку – шариат, в нашу эпоху глобализма невозможно. Значит, угроза того, что Запад намерен погубить ислам, будет воспроизводиться в головах новых и новых поколений.

И наконец, в-шестых, никто не может предсказать, как пойдет дело с интеграцией мусульман в Европе. Возможны разные варианты: от катастрофического (исламизация Европы) до «мирного врастания». Надо помнить и наличие обратной связи: торжество Халифата на Арабском Востоке, например, дало бы мощный толчок салафизму в Европе, включая Россию («наконец-то мусульмане встали с колен, теперь все задрожат»).

Могут возразить: так ведь в Афганистане и Ираке мусульмане-добровольцы были убеждены, что защищают свою веру от врагов ислама, в христианском мире трудно было бы представить себе аналогичную ситуацию. Правильно, и это подводит нас к первому вопросу: о мотивации.

А здесь нужно проводить грань между различными категориями борцов за дело веры.

1. «Теоретики», ученые богословы, салафиты (от арабских слов «ас-салаф ас-салихун» – «благочестивые предки»), убежденные, что все беды исламской «уммы» – от забвения истинного ислама и восприятия чуждых моделей – западной демократии или социализма. Заклятые враги светского государства и особенно равноправия женщин.