Геннадий Мирошниченко (Мир) - Почему врачи живут меньше своих пациентов на 15 лет? Что делать?

Подобные измененные состояния сознания могут быть неглубокие, не несущие больших изменений в образе жизни, и глубокие, вплоть до очень глубоких, искажающих отношения в мире. Это может привести человека к шизофрении, к паранойе, к депрессии.

По качеству отношений самым тяжелым для современного человека следует признать кризис потери необходимости данного человека в среде, в которой он проживает. Подобный кризис переживается человеком как потеря самодостаточности, потеря жизненной опоры для духа того человека, который ищет ее только в отражении со стороны, а не в себе.

Другой разновидностью кризисов могут быть кризисы на основе непонимания человека, которые возникают, когда он перестает или его перестают понимать в семье, в его обществе, среди партнеров. Кризисы непонимания приводят, как правило, к нарушению степени объединения: к вражде, к одиночеству, к изоляции. В подобных случаях наблюдается тенденция к увеличению агрессии среды по отношению к этому человеку.

От глубины кризиса зависит степень его катастрофичности. Если человек воспринимает кризис как бесконечно большое разрушение, то его дух надламывается, и он становится не способным самостоятельно к сопротивлению силам, которые и привели его к кризису.

Самым главным недостатком личности при кризисах является, может быть, неспособность человека к гибкому пересмотру своих принципов поведения или неспособность его перейти на более высокие уровни осознания Природы и ее смыслов.

Кризисы жизни, которые не разрешаются естественным способом положительно, заканчиваются всегда возникновением негативных проблем из-за того, что временно нарушается адекватность, вызванная необходимостью родов нового качества личности.

Кризисы дают возможность и помогают каждому отдельному человеку повысить свою самостоятельность без особых затрат. Необходимо лишь воспользоваться предоставленными возможностями. Они отражают узловые моменты жизни на жизненном пути каждого.

Теперь необходимо сказать о том главном, что несут в себе кризисы — это об их духовной нагрузке, о чем почти всегда, когда говорят о них, забывают. Повышает или снижает свою духовность человек, когда переживает свои кризисы? Зависит от шага, который был сделан.

Одно из следствий кризисов жизни — это паразитизм и наркомания. Когда мы говорим о наркомании, в каком бы виде она ни проявлялась: алкоголь, наркотик, токсические вещества, переедание, привыкание к лекарствам, тяга к человеку, труду, музыке, тоске или что-то еще — всегда приходит мысль о некоем паразитизме, проявляемом наркоманом, когда его терпит окружение — среда.

Ведь паразитизм — это существование за счет кого-то, когда этот кто-то не убивается и не съедается полностью, когда он начинает работать на паразита.

Наркоман часто начинает жить за счет того, кто к нему добрее. Паразитизм начинается с увлечения и кончается болезнью.

Когда возникает паразитизм и какие я вижу особенности человека-паразита?

Первотолчком к нему я вижу момент принуждения, однажды возникший в отношениях ребенка с родителями, а дальше развившийся в духовную зависимость и, следовательно, духовную ущербность, выливающуюся в неспособность выделить смысл жизни.

Основная особенность — это добровольное отупение, самооглупление, убивание человеком в себе потенциала сверхвозможностей с тем, чтобы о них уже и не было бы речи.

Вот это последнее и есть качество, которое отличает паразитизм человека от паразитизма низших форм жизни: истинного паразита среди людей быть не может. Человек убивает себя, если становится на эту тропу. Существование сколько-нибудь долгое при этом невозможно, так как все другие тропы, не совпадающие с основным Путем человечества, ведут только к деградации и разрушению человека. Тем более невозможно создание нового вида человека-паразита.

Человек призван Жизненным Потоком к созидающей деятельности, то есть как раз к антипаразитизму, и потому все, нарушившие эту установку на будущее, уничтожаются. Именно поэтому бездуховность как основа паразитизма человека есть первый и серьезный признак саморазрушения.

И в то же время нельзя так ставить вопрос: да, я стану более духовным, но пусть мне гарантируют, что Жизненный Поток улучшит мои кондиции здоровья. Не так уж мало тех, кто выдвигает подобное требование, когда речь заходит о пересмотре их своих жизненных принципов.

Не о глупости надо говорить при этом, а о другой стороне антидуховности, о духовной пустоте человека.

Иногда передо мною проходят люди, которых иначе, чем зомби или полузомби, не назовешь. Например, жалуется мужчина на то, что его молодой еще организм буквально разваливается: не говоря уже о серьезных активно текущих заболеваниях, его кишечник уже имеет вставку из пластмассы и ему сделано несколько операций по поводу удаления опухолей.

Его жалобы вызывают естественное сочувствие в моей душе, на чем я себя и ловлю. Несколько неадекватное форсирование и давление на меня производится не во врачебном кабинете, а за чашкой чая при решении вопроса: сколько я могу получить за свои труды от организации, которую представляет этот мужчина, не являющийся первым лицом в руководстве. Он — рядовой сотрудник, призванный работать с клиентами. А я — практически рядовой клиент, предоставивший услугу организации и теперь ожидающий вознаграждения, которое будет зависеть от нашего соглашения.

Я ничего не выдумываю в этой истории. Именно так развивается начало нашего знакомства, причем, я не сам напросился в клиенты этого заведения, а этот молодой мужчина пригласил меня от имени его организации, заранее согласовав это со своим руководителем.

Могу себе представить, что он, поставленный в жесткую экономическую зависимость от результатов своей работы, получает вознаграждение тем большее, чем больше сэкономит на клиенте. Я же для него клиент очень жирный, на мне он может сэкономить очень много, если правильно проведет операцию.

Понимая, однако, что мой труд оценивается по международным стандартам в десятки, если не сотни раз выше, чем идет у нас речь, он привлекает себе в помощь все, что только может вызвать расслабление моей психики, потерю контроля и, переполненный сочувствием к нему и к его плохому здоровью, я соглашаюсь на его условия. Он ликует. Он победил.

Все наши последующие контакты убеждают его, что он неправильно понял мою реакцию и мое согласие. Во-первых, я так составил письменный договор с его организацией, что я могу в любой момент потребовать свою большую долю. Во-вторых, дефицит времени требовал от меня реализовать мною задуманное как можно скорее, чтобы оно стало достоянием многих. В-третьих, я давно уже научился контролировать даже такие моменты в жизни, которые, казалось бы, полностью подчиняли меня кому-то.