Пол Кидуэлл - Психология города

Музей Гуггенхейма в Бильбао — скульптура из титана. Форма во главе угла. Это сверкающее посвящение долгой судоходной истории города и одновременно символ возрождения и аттракцион для туристов — место для развлечений и отдыха. Большинство приходит поглазеть на здание, а не на экспозицию. Вероятно, она привлекает немногих. А интерьер проигрывает внешнему виду. Трудно чувствовать себя там непринужденно. Ничто не располагает к взаимодействию и общению. Проектировали в первую очередь внешний вид, а интерьер получился путаным и раздробленным, как и в Доме музыки. Посетители проводят время, фотографируясь у сияющих стен снаружи, а потом идут выпить или перекусить на местной площади. Неформальные открытые пространства вокруг здания и в городе больше преуспели в объединении людей, чем предназначенные для этого здания.

Здание Современной галереи Тейт в лондонском районе Саут-Бэнк оказалось успешным по нескольким причинам. Во-первых, это реконструированное здание огромной викторианской электростанции, в нем есть историческая ценность и атмосфера. Во-вторых, там большой открытый вход и сохранен масштаб машинного зала, благодаря чему оно прекрасно просматривается: посетитель сразу видит границы помещения и ощущает визуальную связь с окружающими. Наконец, архитекторы понимали, что это не просто зал для экспозиции, но и социальное пространство. Поэтому в новом здании много мест, где можно присесть и поболтать.

В целом старинные здания привлекательнее новых. Пекин с его древними архитектурными ансамблями посещает больше туристов, чем полностью перестроенный Шанхай. Единственное, что в нем осталось от прошлого, — старые колониальные дома на набережной Вайтань. И Франция стала самой популярной туристической страной, скорее всего, именно потому, что маленькие города и деревни там хорошо сохранились.

Британский архитектурный критик, историк и архитектор профессор Кеннет Фрэмптон сокрушался, что современные здания не имеют такого же значения, как исторические. За неимением лучшего мы радуемся заурядности и безвкусице: боулинг-клубам, барам и ресторанам на окраинах больших городов вроде Лос-Анджелеса и Лас-Вегаса. По его словам, хвалить эти постмодернистские «расписные сараи» не за что, они только способствуют разобщению и одиночеству.

На примере молодых горожан очевидно, что у нас сохранился врожденный инстинкт сбиваться в группы. И приобрести культурное значение могут самые безнадежные места в городе: заброшенные рынки, подвалы, склады и пустыри. В таких развалинах молодежь собирается и создает атмосферу. Ради процветания общества это необходимо поощрять и защищать такие территории от посягательств застройщиков и коммерческих организаций.

Сетевой маркетинг наделяет общественные здания символическими образами, малоинтересными для архитекторов и психологов. Все заведения McDonald’s одинаковы, чтобы люди знали, что в любом месте гамбургер будет вкусным «как дома». И дизайн у них идентичен в любой стране мира. Там слишком яркий свет и жесткие стулья, чтобы клиенты не засиживались. Действительно приятные заведения образуются в независимых точках — кафе или клубах, организованных местными и для местных: привычных местах встреч, районных клубах, библиотеках. И архитекторы могли бы поддерживать это явление, используя незастроенные пространства города и промежутки между зданиями, и предлагать дизайн, а не диктовать его.

Развлекательные комплексы адаптируются к изменениям культурных норм. Общество сложней и изменчивей, чем подразумевает дизайн аккуратных коробок и «расписных сараев». А отсутствие социальной и экономической стабильности дало о себе знать недавно возникшей модой на вр е менные бары, рестораны и другие общественные места и художественные мастерские в заброшенных складах. Обвал кредитно-финансовой системы сыграл положительную социальную роль: возросло количество пространств с бесплатной арендой для нужд общества. Брикстон-Маркет, некогда убыточный и обветшалый торговый комплекс, превратился в огромный процветающий ресторан, а в рыночных ларьках теперь чего только не продают — от колумбийской традиционной кухни до роскошных жареных цыплят с коктейлем писко-сауэр. Теперь это оживленное, многонациональное и гостеприимное место. Там бьется пульс Брикстона, где когда-то разыгрался самый жестокий бунт в современной истории.

Лучший развлекательный комплекс для взрослых и детей — зеленые и водные зоны. Для снижения стресса оптимальны тренировки на природе. Лучшей альтернативой этому станут развлекательные комплексы, но открытые и гостеприимные. В них должно быть достаточно места, чтобы все желающие могли там побыть без ущерба для личного пространства. Следует поощрять молодые дарования, которые смогут наделить развлекательный комплекс атмосферой.

Для счастливой и сбалансированной жизни важны не только развлечения, но и комфортная рабочая среда. Каждому хочется получать удовлетворение от своего труда. Ниже мы рассмотрим, как дизайн влияет на стресс и производительность на рабочем месте.

В среднем мы трудимся по сорок часов в неделю, то есть 2/3 времени бодрствования проводим на работе, а 84 % людей работают сверхурочно (данные по Великобритании). Почти треть сотрудников не использует обеденный перерыв полностью, большинство перекусывает на рабочем месте. Фрилансеров всё больше, но многие еще работают в офисах. С учетом того, сколько времени мы проводим в этой обычно стерильной среде, важно понимать, как она влияет на психологическое состояние. Может ли уровень стресса и производительности быть обусловлен дизайном? Какова оптимальная планировка офиса? Открытая, с перегородками или кабинеты? Как его осветить и украсить? Какой мебелью обставить?

Доктор Питер Барретт из британского Университета Солфорд установил, что на успехи в школе влияют такие элементарные элементы дизайна класса, как качество вентиляции, рассеянный свет и наличие «визуального мусора». Всё это применимо и к офисам [108].

С изобретением армированного бетона в ХХ веке отпала необходимость в несущих стенах и появилась возможность создавать большие открытые пространства. Это ознаменовало одну из крупнейших трансформаций рабочего места за последние пятьдесят лет — в привычные уже офисы с открытой планировкой.

В ее пользу высказывалось много аргументов. Якобы она устраняет социальную изоляцию и стимулирует к общению и сотрудничеству. В одной комнате помещается больше сотрудников, и прекрасно видно, кто чем занят (плюс для работодателя). К тому же строительство офиса с такой планировкой обходится дешевле.