Рита Картер - Как работает мозг

Другое возможное объяснение — мы используем внешние проявления эмоций не только для демонстрации своих чувств, но и для манипуляции ими, что требует некоторого самообмана 14. Например, если вы нахмурите лоб, то по нервам, связанным с соответствующими мышцами, в мозг отправится примерно такое сообщение: “Что-то тут не так; мы обеспокоены”.

Это заронит искру настоящего беспокойства — чувства, которое, в свою очередь, может передаться обратно мышцам, и вы нахмуритесь еще сильнее. Тогда система обратной связи пошлет в мозг сигнал еще серьезнее: “Стало хуже!” В итоге из искры может разгореться пламя серьезной тревоги. Стоит чувству возникнуть, как мозг начинает активно подыскивать для него основания. Если поискать, повод для беспокойства всегда найдется и может вызвать у нас еще большую озабоченность. Поведенческая терапия (одна из довольно эффективных форм психотерапии) основана на обучении пациентов умению использовать эту систему обратной связи, заменяя негативные чувства (например, беспокойство) позитивными, просто меняя свое поведение (например, перестав хмуриться и начав улыбаться).

В наши дни подобных результатов можно добиваться с помощью инъекций. Препараты ботулотоксина (вещества, парализующего мышцы) чаще всего используются в косметических целях — для разглаживания морщин на лбу. Если ввести немного ботокса в соответствующие мышцы, на какое-то время человек может полностью потерять способность хмуриться. Этот опыт проводили на группе добровольцев, и когда через несколько недель их попросили описать свои ощущения, они говорили, что после введения препарата они меньше тревожились, меньше огорчались и в целом больше радовались жизни. Судя по всему, эффект был связан вовсе не с тем, что у испытуемых становилось меньше морщин, а с тем, что неспособность хмуриться сбивала их мозг с толку, и они смотрели на жизнь как бы через розовые очки.

Кроме того, проявления эмоций позволяют передавать свои эмоции другим: вспомним, как вид человека, лицо которого выражает отвращение, вызывает в мозге испытуемого возбуждение областей, связанных с этим чувством. Когда мы делимся улыбкой, она к нам возвращается (в определенной степени). Эксперименты с использованием датчиков, присоединенных к “мышцам улыбки” испытуемых, которым демонстрировали лица других людей, показывают, что вид улыбающегося лица вызывает машинальную реакцию подражания, хотя и не всегда заметную. Этого подергивания мышц может быть достаточно, чтобы запустить механизм обратной связи, благодаря которому мозг заключает, что происходит что-то хорошее, и создает у испытуемого приятное ощущение.

По-видимому, поэтому работникам ресторанов быстрого питания велят улыбаться. Впрочем, еще предстоит выяснить, помогает ли им постоянное сокращение больших скуловых мышц оставаться целый день жизнерадостными, как можно было бы ожидать, исходя из результатов описанных экспериментов.

Внешние проявления эмоций не всегда так невинны, как дежурная улыбка работника ресторана быстрого питания. Ярость и страх вызывают широкий круг реакций (таких как нервные срывы водителей, драки или фобии), обычно не нужных для выживания в современном мире и делающих его только хуже.

Как и улыбки, эти реакции могут быть либо связаны с каким-то сознательно воспринимаемым внешним стимулом, либо вызваны вспышками активности в бессознательных отделах мозга, трудноуправляемых или неуправляемых для сознания. По-видимому, подобные реакции могут приводить даже к убийствам.

Каждый третий убийца утверждает, что не помнит момента преступления. Типичный случай, описанный американским неврологом Ричардом Рестаком, произошел с 42-летним человеком по имени Патрик, застрелившим жену после шестнадцати лет сравнительно счастливой совместной жизни — всем казалось, что в приступе ревности. Однако Патрик утверждал, что помнит только, как вышел из себя, а дальше не помнит ничего до момента, когда он стоял над трупом жены.

Избирательную забывчивость убийц можно трактовать по-разному. Психоаналитики склонны видеть в ней следствие того, что “я” убийцы слишком тяжело жить с сознанием своего преступления, в связи с чем воспоминания о нем подавляются. Циники видят здесь попытку добиться смягчения приговора. Однако согласно новейшей (и, казалось бы, наиболее сомнительной) теории убийца действительно может не помнить убийство, потому что его как бы не было на месте преступления.

Информация, связанная с эмоциями, поступает в сознательные части коры больших полушарий (вверху) и миндалины (внизу слева и справа) двумя разными путями. Путь, ведущий к миндалинам, короче, поэтому наши бессознательные эмоциональные реакции быстрее сознательных.

Возможно ли, чтобы человек, находящийся в бессознательном состоянии, мог достать пистолет, снять его с предохранителя, прицелиться и выстрелить, и все это, надо полагать, слыша отчаянные крики жертвы? Если верить преступникам, действительно может. Некоторые из них утверждают даже, что именно в этом состоянии они совершали продолжительные и, казалось бы, продуманные действия, в том числе изнасилования. И недавние исследования нейробиологических основ гнева, этой, возможно, сильнейшей из наших эмоций, заставляют предположить, что по крайней мере некоторые из них, по-видимому, говорят правду.

Как мы уже знаем, миндалина представляет собой что-то вроде системы сигнализации мозга, главного центра выработки настроения, развившегося в ходе эволюции, чтобы способствовать нашем): выживанию. Если стимулировать один участок миндалины, это вызывает типичную реакцию страха: человека охватывает паника и желание убежать. Если стимулировать другой, у человека возникнет “теплое, приподнятое чувство” (как его описывали некоторые испытуемые), и он начинает вести себя исключительно дружелюбно. Стимуляция третьего участка миндалины вызывает гнев.

Объединение в небольшом кусочке нервной ткани механизмов запуска всех трех фундаментальных стратегий выживания (бегство, драка, попытка умиротворить противника) выгодно тем, что позволяет быстро переключаться с одной стратегии на другую. Если задиру не утихомирила улыбка (у некоторых обезьян — демонстрация зада), достаточно лишь немного усилить активность миндалины, чтобы запустить реакцию бегства. А если бегство невозможно, дополнительный всплеск активности может в сочетании с субъективным ощущением гнева подвигнуть на драку.

Существенный недостаток этой системы заключается в том, что в современном мире физическое бегство или вступление в настоящую драку зачастую приводят к худшим последствиям, чем те, которые сулила угроза. Например, если вас на заседании отчитывает агрессивно настроенный начальник, единственной стратегией, которая не приведет к катастрофическим последствиям, будет попытка умиротворения, но даже она далеко не всегда уместна. Поэтому принципиально, чтобы эмоциональные реакции, вызываемые миндалиной, осуществлялись лишь при посредничестве мыслящей части мозга — коры больших полушарий.