Рита Картер - Как работает мозг

Зона префронтальной коры, возбуждавшаяся при прослушивании этого рассказа, обладает широким кругом связей со многими областями мозга, особенно с теми, которые требуются для извлечения хранящихся в памяти сведений и личных воспоминаний, позволяющих “читать между строк” или “видеть насквозь”, постигая скрытый смысл наблюдаемого. Эти навыки тесно связаны с моделями психического состояния и также явно отсутствуют у аутистов.

В ходе второго исследования выяснилось, что причина отсутствия этих навыков при аутизме может быть связана с тем, что ключевой участок мозга, необходимый для их работы, у аутистов не включается. Это исследование было аналогично предыдущему, но испытуемыми были пациенты, страдающие синдромом Аспергера. При этом синдроме у людей наблюдаются характерные черты аутизма в сочетании с нормальным или высоким коэффициентом интеллекта. Как и можно было ожидать, этим испытуемым потребовалось больше времени, чтобы ответить на вопрос, который требовал понять, что было у вора на уме, но рано или поздно им все-таки удавалось ответить. Однако характер активности мозга, которая у них наблюдалась, разительно отличался от характера активности, отмеченной в мозге здоровых испытуемых. Зона префронтальной коры, активировавшаяся в предыдущем исследовании, здесь вообще не активировалась. Вместо этого возбуждался другой участок мозга, расположенный непосредственно под ней. Из полученных ранее результатов уже было известно, что этот участок связан с общими когнитивными способностями 11.

Эти данные позволяют предположить, что испытуемым, страдающим синдромом Аспергера, удавалось разобраться в том, что на уме у вора, с помощью модуля головного мозга, который большинству из нас помогает разбираться в простых причинно-следственных связях, вроде тех, что работали во втором рассказе. Испытуемые находили ответ, как находят подходящие слова при решении кроссворда.

Помимо неспособности интуитивно осознавать, что у других на уме, люди, страдающие синдромом Аспергера, отличаются плохой способностью понимать язык тела и мимику. Саймон Бэрон-Коэн и его коллеги из Отделения экспериментальной психологии Кембриджского университета не так давно проводили исследование, в котором приняла участие профессиональная актриса. Исследователи фотографировали ее лицо, когда она изображала десять основных эмоций (грусть, радость, гнев и другие) и десять более сложных (замышление недоброго, восхищение, интерес и так далее), а затем показывали фотографии (полностью или по частям, например глаза или рот) двум группам испытуемых: здоровым людям и страдающим синдромом Аспергера. Испытуемых просили назвать эмоции 12.

Звуки, издаваемые животными, в том числе пение птиц, отличаются от языка тем, что они генерируются в основном за счет врожденных бессознательных механизмов.

Распознавание эмоций по лицу, по-видимому, включает два уровня, на которых используются разные механизмы. При распознавании основных эмоций, похоже, используется все лицо (только по глазам или только по рту такие эмоции распознавать сложнее), в то время как более сложные эмоции здоровые люди одинаково хорошо распознавали и по лицу, и лишь по глазам. По-видимому, это означает, что на определенном уровне сложности включается новый метод коммуникации, который Бэрон-Коэн назвал языком глаз. Люди, страдающие синдромом Аспергера, судя по всему, этим языком не владеют. Они не хуже здоровых людей справлялись с распознаванием основных эмоций, но сложные эмоции им уже не давались. Особенное замешательство у них вызывали задания, в которых требовалось распознать эмоции только по глазам.

Действительно ли речевые способности обеспечивает высокоспециализированный “языковой орган” существование которого предположил Ноам Хомски? Или у наших предков была более примитивная система жестов, ставшая “строительными лесами” для устной речи?

Не исключено, что открытие Риццолатти зеркальных нейронов поможет разгадать эту загадку Узнав об этих нейронах, мы получили основу для понимания массы таинственных аспектов человеческой психики: “телепатии”, сопереживания, обучения путем подражания, даже эволюции языка. Всякий раз, когда мы смотрим, как другой что-либо делает (или лишь начинает делать), у нас в мозге могут активироваться соответствующие нейроны, и это позволяет нам узнать намерения этого человека. Это дает возможность строить сложные модели психического состояния.

Кроме того, зеркальные нейроны позволяют нам подражать движениям других, тем самым создавая условия для развития культурного наследия, характерного для нашего вида, которое освободило нас от ограничений чисто генетической эволюции. Более того, как отметил Риццолатти, возможно, именно такие нейроны дали нам способность имитировать (а также, возможно, понимать) движения губ и языка, что могло создать предпосылки для эволюции языка. Приобретя две эти способности (понимание намерений других и подражание чужим звукам), мы должны были получить все, что нужно, для начала языковой эволюции. Об языковом органе больше говорить не приходится.

Эти аргументы не противоречат представлению о том, что у людей имеются речевые зоны мозга. Вопрос не в том, существуют ли такие зоны, а в том, как они могли развиться. Зеркальные нейроны открыты у обезьян. Откуда мы знаем, что они имеются и в мозге человека?

Мы исследовали пациентов, страдающих анозогнозией. У большинства пациентов, перенесших правополушарный инсульт, парализована левая половина тела, и пациенты, что неудивительно, жалуются на это. Но около 5 % пациентов, перенесших такой инсульт, категорически отрицают, что у них парализована половина тела, хотя в остальном их интеллектуальные способности сохраняются. В этом и проявляется “синдром отрицания” (анозогнозия). Причем некоторые пациенты отрицали не только собственный паралич, но и паралич другого пациента, чья неспособность двигать рукой была всем очевидна. Мы полагаем, что лучшее объяснение этого странного явления связано с повреждением зеркальных нейронов. Чтобы получить суждение о чьих-либо движениях, нам, по сути, требуется запускать у себя в мозге виртуальную модель соответствующих движений, а без зеркальных нейронов это невозможно. Об этом же свидетельствуют результаты исследования мозга с помощью электроэнцефалографии. Когда человек двигает кистями рук, на энцефалограмме подавляются и полностью исчезают волны мю-ритма. Мы обнаружили, что такое же подавление наблюдается, когда испытуемый смотрит на другого человека, двигающего кистями рук, но не тогда, когда он смотрит на подобные движения, совершаемые неодушевленным объектом.