Леонид Гримак - Общение с собой. Начала психологии активности

Сложность медитации с технической точки зрения состоит в умении управлять континуальными потоками сознания без обращения к языковым средствам, придании четкой направленности свободно текущим, логически неупорядоченным мыслям. Ключом служит создаваемая перед сеансом медитации с помощью словесной формулы доминанта, содержащая саму задачу конкретного сеанса.

Освоению практики медитации, которая в йоге составляет ряд ступеней, предшествует овладение особой техникой дыхания и принятия исходных поз. Одним из непосредственных условий реализации медитационных упражнений является также умение управлять своим вниманием. Вся индийская Раджа-йога зиждется на этом фундаменте.

Первая, подготовительная ступень упражнений («Пратья-хара») направлена на волевой контроль работы всех органов чувств и заключается в ограждении сознания от внешних воздействий специально направленными внутренними усилиями. Психофизиологическая природа последних, безусловно, носит характер самогипноза. Вторая ступень медитации («Дхарана») предусматривает выработку навыка концентрировать внимание на заданных объектах. В качестве последних могут быть части или воображаемые органы собственного тела (в оздоровительных или лечебных целях), внешние предметы, ситуации и т. п. Между объектами медитации очень часто удается вскрыть интимные взаимосвязи, рассмотреть особенности положения, внутренние качества.

Высшая ступень медитации («Дхиана») предусматривает овладение мысленными упражнениями, отбрасывающими все реальные формы и концентрирующими внимание лишь на чистой идее. Так, например, можно созерцать определенную книгу и стараться интуитивно воспринять ее внутренний смысл, эмоциональное звучание, не связанные ни с какой конкретной формой или содержанием. Эта ступень медитации, как правило, сопровождается экстазом и потому носит еще название «Самадхи».

В качестве примеров как простых, так и сложных видов медитации возьмем описание соответствующих экспериментов, проведенных группой В. В. Налимова по определению так называемых семантических полей у определенного набора слов. Соответствующим образом подготовленным испытуемым было предложено «медитировать» в составе группы над тремя словами: «свобода», «рабство», «достоинство». Находящимся в состоянии глубокой релаксации (расслабления) испытуемым ставилась одинаковая задача: «Посмотрите слово «свобода». Свобода… Что это? Как это? Ощущайте ее, переживайте, слейтесь с ней. Смотрите, смотрите… Запоминайте». Далее следовала пауза в 1–2 минуты и текст: «А теперь запишите все, что вы видели, ощущали, переживали» [146] См.: Налимов В. В., Кузнецов О. А., Дрогалина Ж. А. Визуализация семантических полей вербального текста в групповой «медитации»//Бессознательное: природа, функции, методы исследования. Тбилиси, 1978. Т. 3. С. 703–709. .

Данные этих экспериментов важны с той точки зрения, что они в значительной степени вскрывают механизм влияния медитации на самочувствие и состояние медитирующего. Оказалось, что каждое из названных слов вызывает в данных условиях свои особенные глубинные ассоциации, которые, в свою очередь, формировали специфическую эмоциональную окраску субъективного состояния испытуемого. Так, словам «свобода», «достоинство» оказались присущи переживания легкости, перемещения в пространстве «без трудностей», возникновение чувства полета, падения, невесомости, бестелесности, безбрежности, представления о беспредельности пространства, наполненного сиянием. Сопровождаются эти ощущения чувством радости, доброты, отсутствием страха.

Слово «рабство» вызывает противоположные ассоциации. Вот наиболее типичные зрительные образы, о которых сообщают испытуемые: «Я почувствовал себя погруженным в бесформенную мутную массу, в темный туман, стал терять себя в нем», «чернота, пещера, давящие своды, которые стремятся сомкнуться, гнетут. Отблеск от входа очень слабый, и все медленно куда-то проваливается…» и т. п.

Считается, что слова, задаваемые как темы для медитации, оказываются «центрами кристаллизации», вокруг которых из шумоподобного потока фантазии способны выкристаллизоваться отчетливые и легко осмысливаемые образы.

Это примеры сравнительно низкого типа медитации, когда последняя служит средством получения нового знания. На этом уровне медитирующие еще не отмечают невыразимости созерцательных переживаний, хотя отдельные лица подчеркивали некую условность своих описаний, так как язык все же оказывается за пределами средств, способных адекватно выразить пережитые впечатления, выходящие за пределы индивидуального опыта и ассоциаций («прохладный огонь», «бестелесность» и т. п.).

Следующий, значительно более высокий уровень медитации возможен лишь у специально подготовленных людей. Развертывающиеся в связи с психологической установкой, сформированной в подготовительный к сеансу медитации период, их медитационные видения характеризуются особой сложностью сюжетов.

Очень яркий, запоминающийся пример такого рода медитации описан Е. И. Парновым в книге «Зерно лотоса». Кратко существо эпизода заключается в следующем. Одно из положений буддизма гласит, — каждый из подвижников, прежде чем узреть священный свет, должен пройти сквозь тьму собственной смерти. Об испытании, которое пришлось перенести одному из персонажей книги, настоятелю буддийского монастыря Лабран Дуп-Римпоче, получившему третью степень по медитации, после того как он два года провел в одиночестве в темной пещере, собственно, и рассказывается в этом эпизоде: «Лаз, через который новый отшельник протиснулся в келью, замуровали, и для Дуп-Римпоче настала вечная ночь… Приняв надлежащую асану, он устремил взгляд туда, где должен был находиться большой палец правой ноги. Увидев его внутренним зрением, молодой созерцатель представил себе, как с пальца сходит кожа, отваливается гниющее мясо и обнажается белая кость. Так, последовательно освобождаясь от плоти, он из надзвездных бездн мог различать каждую косточку своего скелета…Обратив себя в мертвеца, Дуп-Римпоче начал превращать в скелеты все существа, населяющие вселенную. Он ясно видел, как под влиянием его всемогущей воли громоздится гора костей. Они трещали, лопались, обращались в пыль, но гора продолжала расти, захватывая все видимое пространство. И тогда вдруг взметнулось пламя, мгновенно пожравшее отвратительный холм смерти».

В этом месте медитационных видений на фоне резкого ухудшения самочувствия Дуп-Римпоче всякий раз терял сознание. Наставник объяснил ему, что созерцатель оказался еще нe совсем готовым к испытаниям: он еще не вполне освободился от вожделений и привязанностей мира, и предписал ему новый ряд видений. Выполняя это послушание, Дуп-Римпоче вконец обессилел и проболел несколько дней, мечтая о смерти.