Филип Фернбах - Иллюзия знания. Почему мы никогда не думаем в одиночестве

Ноправда намного скучнее. Агентам британских секретных служб приходитсяесть, пить и спать, они часто беспокоятся и выходят из себя, и (как мы подозреваем) не все они выглядят как кандидаты из списка журнала People на звание самого красивого человека. Мы с огромным уважением относимся к секретной службе Ее Величества, но позволяем себе сомневаться в том, что в ней работают сплошь разудалые супермены. Хотя мы не вхожи к ним, но все же предполагаем, что в британской разведывательной службе работают в основном обычные люди, которым, однако, приходится выполнять множество специальных заданий.

Подобную необъективность легко заметить и в наших представлениях о науке, например о философии. Мы склонны ассоциировать целые области исследований с именами выдающихся ученых мужей (реже – выдающихся ученых дам). Такой человек представляется нам поднявшимся над уровнем мышления и духа своей эпохи. Он представляет себе ментальные границы своего сообщества и самостоятельно формирует новую парадигму, которая должна инициировать в сообществе революционные перемены. Обычно великому человеку удается добиться успеха только после схватки с укоренившимися традиционными группами и силовой элитой. Из школьной истории нам известно (157), что Сократу пришлось принять яд – отвар цикуты, чтобы отстоять право свободно излагать свои идеи, Коперник положил «на полку» свою теорию (158), гласившую, что Земля вращается вокруг Солнца, когда Церковь запретила его трактат, а Галилея отправили в ссылку в небольшой домик в городке Арчетри, где он вскоре умер.

Эти люди были очень умны, но они не получили достойных наград за свои достижения. Итак или иначе, все они опирались на работы коллег и предшественников. Гелиоцентрическая модель Солнечной системы, предложенная Коперником, в огромной степени обязана своим появлением древним грекам. Хотя основное положение – что Солнечная система вращается вокруг Земли – у них было неверным, теория Коперника основана на тех же наблюдениях и использует практически те же теоретические построения, которые описаны у Птолемея. Коперник рассчитал новые траектории движения небесных тел в астрономической системе, в основных своих чертах тоже разработанной греками. Некоторые великие ученые признавали, что многие другие до них пахали и удобряли почву для научных исследований, в которую они могли посеять семена своих теорий. Взять, например, Эйнштейна (159). Он говорил, что не смог бы создать теорию относительности, не опираясь на труды своих великих предшественников.

Эти великие ученые выделяются тем, что они изменили мир. Не будь их, человечество не смогло бы воспользоваться результатами их великих прозрений, и, возможно, мы до сих пор оставались бы на уровне средневековых представлений об устройстве мира и пытались превратить свинец в золото. В то же время не столь очевидно, что они сыграли критически важную роль. Если бы эти ученые не родились на свет, скорее всего, те же открытия сделали бы другие люди. В истории науки много документальных примеров того, как разные люди, работая независимо друг отдруга, получали весьма сходные результаты или выдвигали почти одинаковые теории примерно в одно и то же время (160). Все мы знаем о существовании периодической таблицы элементов. У многих из нас после школьных уроков химии даже сохранилось теплое или, наоборот, злобное отношение к ней. Периодическая таблица – основа современной химии. Все элементы, эти «строительные блоки» природы, расположены в таком порядке, который показывает их взаимосвязи и свойства. Большинство из нас еще со школьных времен помнят, что эту периодическую таблицу составил Дмитрий Менделеев, но есть мнение, что необходимую для этого работу проделал не только он. Ученый опирался на работы других химиков, в частности француза Антуана Лавуазье. Но львиная доля уважения и славы досталась все-таки Менделееву. Другие ученые считают его вклад настолько значительным, что в его честь был назван один из новых элементов – менделевий.

В своей недавней статье Эрик Скерри оспаривает приоритет Менделеева (161). Он называет не менее пяти других ученых, которые предложили очень похожие периодические таблицы и опубликовали свои выводы до появления знаменитой работы Менделеева (опубликованной в 1869 г.). Автором одной из них был французский геолог Александр Эмиль Бегуйе де Шанкуртуа, и появилась она за семь лет до публикации статьи Менделеева.

Дело в том, что Менделеев разрабатывал свою периодическую систему не в вакууме. Он был членом обширного сообщества, которое охватывало всю Европу, а возможно, простиралось и за ее пределы. Его члены переписывались друг с другом, писали статьи и учебники, участвовали в различных научных совещаниях. Менделеев, несомненно, внес огромный вклад в работу коллектива, но без этого сообщества самого Менделеева просто не было бы. Периодическая таблица «выросла» в рамках этого сообщества.

Этот пример не уникален. Практически одновременные открытия одних и тех же явлений имеют место в науке на удивление часто даже сегодня. На момент написания этой книги еще не был разрешен спор о патентных правах на технологию под названием CRISPR/Cas9 (162), которая используется для редактирования цепочек ДНК. Суть проблемы в том, что две группы ученых почти одновременно сформулировали основные идеи этой технологии.

Прорывы в науке совершаются, видимо, не только потому, что приходят гении, но и благодаря созданию условий для конкретных открытий: сформулированы нужные теоретические положения, накоплены нужные данные. Что самое важное, назревшие проблемы уже обсуждаются. Сообщество ученых объединяет свою коллективную мудрость и нацеливает ее на актуальные проблемы, «созревшие» для получения ответов.

Возможности человеческой памяти и человеческого разума ограниченны (по-настоящему понять это могут лишь студенты-историки). Вследствие этого возникает тенденция к упрощению, причем один из способов – это формирование культов, когда значимые личности начинают олицетворять сообщества, которые они представляют. Вместо того чтобы постигать ситуацию во всей ее сложности, когда многие люди преследуют несколько целей, и пытаться запомнить все эти факты (что является практически невыполнимой задачей), мы «свертываем» события в маленький шарик и привязываем их к конкретному человеку. Это позволит нам не только игнорировать массу деталей, иногда пикантных, иногда кровавых, но и строить повествование, в котором сложная сеть событий и межличностных отношений в сообществе фактически заменяется историей жизни выдающегося человека. Так происходит в политике, в сфере развлечений, в науке. Вместо подробных правдивых рассказов о былом мы подставляем биографии отдельных личностей.