Илия Шугаев - АЛКОГОЛИК В СЕМЬЕ. ЧЕМ МОГУТ ПОМОЧЬ БЛИЗКИЕ

По православному церковному учению, нечто подобное происходит с человеком во время исповеди. Человек впервые пришел на исповедь. Чаще всего он может назвать два-три греха, но такие, о которых совесть не дает ему забыть. В душе становится чище и, следовательно, светлее. Через некоторое время человек начинает видеть то, чего никогда раньше в себе не видел. Он вновь исповедуется – в душе становится еще светлее, и т. д. Когда человек постоянно исповедуется, его душа подобна чистой убранной комнате, где видна любая пылинка.

Если человек научился видеть самые мелкие грехи, вряд ли он дойдет до грехов тяжелых. На самом деле мелкие грехи вовсе не мелкие, это просто первые шаги к грехам тяжелым, и тот, кто не делает первого шага, никогда к ним не приблизится.

Свобода над страстями и видение своих грехов являются составными частями важной добродетели – трезвения. О нем говорил преподобный Исихий Иерусалимский: «Трезвение есть твердое водружение помысла ума и стояние его у двери сердца; так что он видит, как подходят чуждые помыслы».

Помощь Божия подается обильно через таинства, прежде всего, Исповедь и Причащение. И здесь не должно быть магического подхода: будто само по себе участие в таинстве оказывает благодатную силу.

Благодатную силу оказывает встреча с Богом, которая должна произойти во время таинства. Не простое перечисление грехов на исповеди, а искреннее предстояние пред Богом и осознание своей немощи, призыв о помощи делают исповедь источником выздоровления.

ПОЛНАЯ ТРЕЗВОСТЬ БЛИЗКОГО ОКРУЖЕНИЯ

Один из первых советов, который надо дать родственникам зависимых людей, следующий: надо самим жить трезво!Часто это вызывает сопротивление и даже возмущение: «Разве родственники больного диабетом должны отказываться от сахара? Это он болеет, это ему нельзя есть сахар, а мне можно! Почему я-то должен отказываться от умеренного употребления вина? Я же не спиваюсь!»

Я бы ответил так: должны по долгу любви. Если мы знаем, что это точно поможет родственнику справиться с проблемой, мы должны применить это средство. Ведь алкоголизм все-таки не похож на диабет. Если бы сахар был психоактивным веществом, если бы он изменял сознание употребившего, влиял на чувства, подавлял волю, ослаблял ум – родственникам надо было бы воздерживаться и от сахара.

Можно назвать как минимум три причины родственникам жить трезво.

Причина 1: трезвость близких – благоприятная среда для выздоровления.

Предположим, муж осознал свою зависимость и начал прилагать усилия по избавлению от болезни (это происходит, к сожалению, только в 10% случаев, 90% алкоголиков не признают у себя болезнь).

Классическая ситуация – Новый год, вся семья в сборе, речь президента, открывается шампанское, и тут мы слышим: «Этому не наливайте, он больной, ему нельзя». Вроде бы все правильно, и он уже осознает, что больной, и соглашается с тем, что ему нельзя, – но, тем не менее, позиция жены не совсем правильная.

Если жена говорит: «Ты больной, тебе нельзя, а я здоровая, мне можно» – происходит серьезная подмена понятий. Больной человек погружается в среду, где здоровым считают человека, который может пить и при этом не срываться, а признак больного человека – запрет на употребление.

Зависимый человек в такой атмосфере понимает: «Я больной, но я хочу выздороветь». И тут остановимся: как он хочет выздороветь? Вновь начать пить, но так, чтобы не срываться.

Любой больной (не только алкоголизмом) хочет выздороветь, но мы ставим нашему больному абсолютно недостижимую цель: выздороветь, чтобы опять начать пить, алкоголик не сможет никогда. Можно двадцать лет не пить, но потом первая же рюмка вызовет срыв. Навык превращать отравление в приятные ощущения никуда не денется. Можно двадцать лет не ездить на велосипеде, потом сесть и поехать. Или двадцать лет ничего не читать, потом взять в руки газету и спокойно прочесть.

Если понимать под выздоровлением «пить и не срываться», то алкоголизм абсолютно неизлечимая болезнь. Звучит немного грустно – пожизненный диагноз, всегда больной, всегда «этому не наливайте, ему нельзя». Получается, что мы пожизненно погружаем алкоголика в мир, где он несчастный больной. Что это, как не постоянная провокация для него: попытаться выскочить в мир нормальных людей, где пьют и не срываются?

Но есть другая позиция.

Жена может сказать: «Ты больной, тебе нельзя, а я здоровая… (и тут важно, что она скажет дальше, как она понимает свое здоровье), у меня нет потребности!» Это погружает алкоголика в мир с совершенно другими ценностями. Быть здоровым – это не знакомое «пить и не срываться», это нечто новое: не иметь потребности. Здоровый – тот, кто не испытывает желания выпить.

Это свободный человек. Больной – тот, кто имеет нужду постоянно принимать какие-то таблетки: он несвободен, он привязан к ним. А здоровый организм ни к чему не привязан, он – свободен, он – независим. «Тебе нельзя, а мне не нужно». Никакой провокации к срыву!

Вернемся к Новому году. Елка, речь президента, и жена говорит: «Тебе нельзя, а мне не надо, давай встречать Новый год трезво. Ты рядом, мы вместе и нам хорошо. Разве может отсутствие шампанского разрушить нашу радость?» Муж понимает, что он болен, хочет выздороветь и может это сделать! Нет недостижимой цели. Выздороветь и не иметь потребности можно. Это нелегко, но достижимо. Нелегко, потому что всегда будет вылезать духовная лень, нежелание менять себя, оправдания типа «принимайте меня таким, какой я есть». Но цель принципиально достижима. Заметьте, в этой системе ценностей алкоголизм полностью излечимое заболевание. Человек не имеет потребности, он не пьет и при этом является нормальным человеком, а не несчастным больным.

Идеальной реабилитационной средой является мир, где трезвость считается нормой.Для создания такого мира вокруг больного родственники могут объявить семью территорией трезвости. Пусть это будет маленький островок в бушующем море совершенно других ценностей, но он станет спасительным островом для страждущего. Он может не захотеть выбраться на этот остров и вновь и вновь захлебываться в очередном срыве. Главное, что этот остров всегда будет рядом. Ведь кто может быть ближе родственников? Если спасительный остров где-то далеко – реабилитационный центр или монастырь, куда можно поселить больного, – можно не успеть доплыть.

Если дальше развивать образ моря, то картина получается такая: кто-то может плавать в этом море («пить и не иметь зависимости»), но кто-то начинает тонуть. Спасти утопающего в море невозможно, его надо вытащить на твердое основание трезвости. Не получится спасающему толкнуть алкоголика к берегу и сказать: «Тебе туда, плыви дальше сам, а я здесь в море останусь». Нет, выходить на берег надо обоим, точнее, выходить спасающему и тащить за собой едва живого алкоголика.