Константин Платонов - Психология религии.

Человек может знать или не знать. Человек может ошибаться. Но только когда у него знания заменяются верой, можно говорить о проявлении у него религиозной психологии. Попробуйте мне возразить, не войдя в противоречие с «отцами церкви»! — предложил я.

И с этим мой собеседник не мог не согласиться.

Чтобы минимум религии определять через сверхъестественное, надо прежде всего раскрыть и определить это понятие.

Владимир Даль в своем «Толковом словаре живого великорусского языка» писал, что «сверхъестественный… всякий случай, где духовная сила вызывает вещественное, чувственное явление». Конечно, он в это понимание вкладывал не тот смысл, который Ленин вложил в слова: «Сознание человека не только отражает объективный мир, но и творит его», пояснив словами «т. е. мир не удовлетворяет человека, и человек своим действием решает изменить его». Даль, как человек религиозный, в свои слова вкладывал тот смысл, о котором С.И. Ожегов в своем «Словаре русского языка» в 1952 году писал одним словом «чудесный», повторяя Даля.

Но есть у Даля и другое определение сверхъестественного — «все то, что не подходит под известные нам законы природы». Так его понимают и некоторые исследователи, вставляющие это слово в определение минимума религии. Но это чрезвычайно неточное определение понятия.

Вряд ли можно всех химиков, современников и учителей молодого, а впоследствии знаменитого, Лавуазье считать религиозным только потому, что они признавали флогистон, позже отвергнутый ими.

В XVIII веке Парижская академия наук приняла решение «не принимать к сведению» сообщений о падении «небесных камней», ибо это вещь совершенно невозможная с точки зрения науки и «является не чем иным, как суеверием». Тогда метеориты рассматривались как сверхъестественные явления.

Много лет явления гипноза считались сверхъестественными, а известный писатель-юморист Аркадий Аверченко в начале нашего века высмеял их в рассказе, так и названном «Оккультные науки».

Влияние магнита на человека, о котором Франц Месмер писал в Парижскую академию наук в 1774 году, в 1784 году было полностью отвергнуто «как несуществующее» комиссией, в состав которой входили и Лавуазье, и Франклин, и врач Гильотен. А теперь, почти двести лет спустя, изучение влияний магнита на организм начато опять.

Можно ли астрономов, изучавших в XVIII веке метеориты, считать имеющими минимум религии и, следовательно, религиозными людьми? Конечно, нельзя! Потому это определение сверхъестественного не раскрывает сущности явления.

Определение сверхъестественного должно быть объективным и таким, чтобы его можно было растолковать каждому. Причем следует отметить, что разные люди по-разному относятся к тем или иным явлениям и некоторые не видят сверхъестественного там, где оно есть.

Так, человек, который верит в лешего или в русалку, не считает их сверхъестественными явлениями. Многие из них лешего «своими глазами видели». Мне приходилось беседовать со старым забайкальским охотником, который говорил:

— Не знаю, есть ли на свете обезьяны, может, их и выдумали, а вот лешего я своими глазами видел, и не один раз…

Для древних греков в битве богов под Троей не было ничего сверхъестественного. Да и современный религиозный человек не считает существование бога сверхъестественным, когда говорит:

— Ну конечно же бог есть, потому я в него и верю!

Вот почему я думаю, что определения «сверхъестественного», данные В. Далем, а за ним и другими, устарели и не раскрывают его сущности. Думаю, что сверхъестественное надо определять иначе. Примерно так:

Сверхъестественное — это то, что по своей сути не может быть познано и реальность чего не может быть доказана, так как оно порождено верой, и что потому не существует.

Поэтому говорить: «вера в сверхъестественное» — это все равно, что говорить: «вера в то, во что можно только верить». А ведь это «масленое масло».

Наука беспрерывно уточняет законы природы, не выходя за свои пределы — пределы современных, но все расширяющихся знаний. Даже в случае ошибок. Она всегда противостоит религии, как внешнему и враждебному для нее и социальному и психологическому явлению.

Вера — основной психологический элемент религиозного чувства и одно из основных понятий религиозной идеологии. Не удивительно, что богословы всех времен и народов уделяли ей много внимания. Посмотрим, какое содержание вкладывали в это понятие идеологи христианской церкви?

Исходным определением веры у христиан является определение, приписываемое апостолу Павлу: «Вера же есть осуществление ожидаемого и уверенность в невидимом» (Евр., гл. 11, ст. 1). Доктор богословия ректор Киевской духовной академии архимандрит Антоний в 1862 году в книге «Догматическое богословие» дает такое определение: «Это суть истины, недоступные опыту и превышающие разум человеческий, чем отличается вера от знания».

В полном соответствии с догматами православной церкви, но более четко и понятно он указывает, что религия заключает в себе такие истины, которые невозможно понять человеческим разумом и опытом и которые, следовательно, постижимы только верою.

В Первом послании к коринфянам (гл. 2, ст. 5) сказано, что вера утверждается не на мудрости человеческой. Богословы учили сотни лет в соответствии с этим. Так, например, в 1900 году в церковном сборнике «Сеятель» было написано:

— Нужно останавливать порывы разума и твердо верить, что истина то, чему учит святая церковь, хотя бы мы и не понимали этого.

А Мартин Лютер (1483–1564) так говорил о вере:

— Все члены нашего символа веры кажутся для разума глупыми и смешными… Потому не следует домогаться, возможна ли данная вещь; но следует так говорить: бог сказал, и потому случится даже то, что кажется невозможным. Ибо я не могу ни увидеть, ни понять этого, но ведь господь может невозможное сделать возможным и из ничего сделать все.

Датский богослов и философ Серен Кьеркегор (1813–1855), родоначальник модной сейчас на Западе философии экзистенциализма, писал:

— Вера требует… верить, вопреки рассудку.

И совсем относительно недавно, в 1956 году, это же было повторено на страницах «Журнала Московской патриархии»:

— Невозможность полного постижения разумом содержания догматических истин составляет одно из основных положений православного богословия.

Профессор богословия А.И. Введенский в книге «Психология веры», изданной в Троице-Сергиевской лавре в 1899 году, писал не менее четко, что вера есть покоящаяся на немыслимости уверенность в бытии бесконечного.

Но наиболее последовательно и четко определил сущность веры Тертуллиан (160–222), римский раннехристианский богослов, сказав: «Credo, quia absurdum», — «верю, потому что абсурдно».