Алексей Кушнир - Педагогика иностранного языка

Самое узаконенное нынче методическое изобретение — условно-речевая деятельность — на все лады обсуждает в методической литературе свою мотивационную продвинутость. Но нигде, ни в одном исследовании условная коммуникация не продемонстрировала своих преимуществ перед реальной коммуникацией или каким-нибудь «обзорным чтением» (М. Балабан). Ни в плане мотивационного потенциала, ни в плане инструментальной эффективности. Таких исследований просто нет, потому что модный методический предрассудок опирается на застарелый постулат: мотивационная полноценность деятельности на уроке иностранного языка невозможна по определению. Он, урок, видите ли, беспредметен. Несмотря на то, что как показано выше, жизнь наша содержит в себе колоссальный потенциал реальной иноязычной коммуникации. Почему этот потенциал вне поля зрения теоретиков и практиков обучения иностранным языкам, мы тоже выяснили: это типичное проявление «методизма», особого рода схоластики, выдаваемой за научный поиск, который на самом деле зиждется на лжепринципе «дети под метод». Практика селекции детей при поступлении в школу — исчерпывающая тому иллюстрация. Этих, развитых — в развивающий класс, этих, «ни рыба, ни мясо» — в «традиционный», а этих — «детей алкоголиков» — в класс «выравнивания». Некоторую сумятицу в расклад вносит номенклатурность родителей, которая, вот еще парадокс, несколько сглаживает варварство такой дифференциации (с подачи агрессивных «новых русских» родителей их чада попадают в нужный класс вопреки любому отбору). Или это не «дети под метод», а что-то еще? Если это «дифференцированный подбор методов», то разве в модальности «развитый-неразвитый» нужно модифицировать учебный процесс? Будь селекция в плоскости «правополушарный-левополушарный тип», «вербальный-образный интеллект», «сильный-слабый тип нервной деятельности» и тому подобной, это можно было бы понять. Отчего же тех, кто с проблемами, не отдать в «развивающий» класс? Они же больше других нуждаются в развитии! Оттого, что «развивающий» смысл совершенно там другой. Да, уважаемые коллеги, за редкими исключениями, как это ни позорно, мы «загоняем детей в метод...», в полном соответствии с «соответствующими» теориями. Читайте классиков «развивающего обучения» не в интерпретациях интерпретаторов, а, так сказать, «живьем», в оригинале!..

Между тем, безо всяких исследований очевидно: наибольшим регулирующим поведение потенциалом обладают те мотивационно-личностные сюжеты, что произросли из «гущи кипучей», из социального заказа, из реалий жизненного пространства и в силу своего естественного и постепенногопроизрастания гармонизировались с внутренними «струнами души», с природными доминантами человеческой психики, с внутренней структурой человеческих потребностей. Добавлю, что в этом вопросе главное не в том, чтобы погрязнуть в бесплодных теоретических спорах об истинности биологической или социальной детерминации человеческого развития, а в том, чтобы признать наличное внутреннее в человеке наиважнейшим источником педагогической тактики и стратегии.

Если я, Вася, живу в деревне, иностранцев вижу только в телевизоре, весь сезон «пашу» с отцом и дедом в поле и собственными рецепторами ощущаю, что жить с деньгами лучше, чем без них, что получить хороший урожай лучше, чем плохой и т.д., то ничего интереснее, чем способ выбрать самый урожайный сорт для нашего конкретного поля, с такой-то кислотностью и с таким составом почвы, для меня нет. Только так должна строиться причинность учебного процесса вообще и обучения иностранному языку, в частности. Как смоделировать в школе такую, жизне- и природосообразную, «ситуацию изучения иностранного языка» и соответствующую ей мотивационную легенду? Это и есть наша главная проблема, и решается она не чохом, а применительно к каждому конкретному ученику со всеми его природными и благоприобретенными индивидуальными особенностями.

Рассмотрим некоторые мотивационные сюжеты с точки зрения их присутствия и психологической работоспособности на современном уроке.

Бесспорно, что иноязычное телевизионное вещание, вскормившее уже целое поколение телеманов, заключает в себе колоссальный мотивационный потенциал. Откуда такой эффект, ведь не из-под палки пялится днями в «ящик»? Ясно: из любопытства, из интереса, из ощущения «легкости», с которой глаза и уши «снимают» впечатления с «голубого экрана». Вспомним дидактический принцип Коменского: учение должно быть легким и приятным. То же не уставали повторять Песталоцци, Дистервег, Ушинский, Макаренко. Но школа учит по Выготскому: абстрактно, на высоком уровне трудности, быстрым темпом и ВСЕХ ОДНОМУ И ТОМУ ЖЕ. Откуда взяться «внутренней мотивации»? В таких условиях выход один: мотивом становится учитель, что, собственно, и декларируется положением о «зоне ближайшего развития», где взрослый тащит на себе весь процесс.

Обратимся к биологической подоплеке детской любви к экрану. Мы черпаем большую часть информации с помощью зрения. Это природное свойство человеческой психики. А еще большую часть — комплексно, когда одновременно работают все или многие анализаторы. Это тоже природно обусловленное свойство, как и множество других, закономерно, мощно и повелительно влияющих на мотивационную архитектуру человеческого сознания. Никакие методические ухищрения из «условно-деятельностного» репертуара не оторвут отрока от телевизора или мультимедийного компьютера, потому что эти устройства совпадают с его природной конституцией. Отчего же учитель, школа, ученые так упорно отворачиваются от этой изначальной заданности характеристик учебного процесса, мотивации, в частности?

Посмотрите, что происходит, если учебный процесс строится не как «навязывание ученику» действий и знаний, а на природосообразном принципе «происхождения из ученика». Стоило нам в полном соответствии с природными свойствами сознания шести-семилетних школьников реализовать вместо аналитико-синтетического «чтения словами по слогам» чтение эмоциональносмысловыми образами, как мотивационная окраска деятельности в корне изменилась. Подробно технология изложена в «Азбуке чтения», а вкратце это выглядит так. Первые два учебных года не более 10% чтения протекает самостоятельно. Остальное — это следование рукой или глазами по строке за громким чтением учителя (диктора), которое звучит с магнитофона. Таким образом, на уроке доминирует информационный процесс, а не тренировочно-подготовительный. Результат: нет большего разочарования, для детей, чем звонок с урока. «Мария Ивановна, давайте не пойдем на перемену, еще почитаем», — такова реакция детей. Психологический «ключик» к пониманию эффекта — тот факт, что ребенок с трех лет прекрасно понимает на слух, а слушая, видит в воображении предметы, события, персонажи.Это природное свойство психики человека мы и задействовали на уроке, смоделировав в итоге «чтение образами».