Михаил Веллер - Социология энергоэволюционизма

А если возобладает индивидуальный инстинкт самосохранения — труса и дезертира вздернут перед строем… Взбодрить прочих.

Но. Но. Но. Эти социальные институты принуждения, наказания, организации и страха, которые заставляют индивидов строиться и выполнять социальные задачи и системные функции, эти полиции, заградотряды, военкоматы и ордена, — они все вторичны. Они все — производные от социального инстинкта. Они — его реализация и детализация.

А первичен — он. Социальный инстинкт. Стремление к великим делам и великим подвигам — в составе прославленных групп, железных когорт, беззаветных патриотов и самоотверженных созидателей. Давно истлели кости бойцов, пали державы и сменились эпохи. Но когда наше воображение на миг переносит нас туда — о нет, мы не дезертиры, мы не здравомыслящие, и мы даже не гуманисты! Мы франтиреры. Через нас энергоэволюция Вселенной движет себя с максимальной силой по всем направлениям пространства-времени.

Капрал не загоняет нас палкой в строй, заградотряд не направляет нам в спину пулеметы, водка не дурманит мозг и пропагандисты не загаживают его. Мы — сами! — занимаем место в древнем строю бойцов, и шагаем вперед, и готовы отдать все силы, и рассчитываем выжить, и победить, и насладиться победой.

Вот эта романтичная игра воображения — есть ярчайшее и чистейшее проявление социального инстинкта. Мы отождествляем себя с победившим социумом! — а не с мучениями и смертью большинства его членов. Вот эта извечная игра воображения! — как крошечная прозрачная акварель, отображает отношение человека к конфликту между индивидуальным и социальным инстинктами.

Нет-нет! — наедине с собой мы можем признаться в трусости, и эгоизме, и представлять, как ловко сумели бы спастись, увильнуть, спрятаться, выжить, и ну его на хрен этот кровавый ужас; оно конечно. Но одновременно мы представляем, как мужественно и грозно идем на опасность в первой шеренге — и побеждаем! и тебя все боятся! а свои уважают! И даже если убили — гм… сейчас это уже не так страшно и не так больно… в воображении-то… и хоть ты там и погиб — но одновременно здесь и сейчас ты жив и гордишься собой, и это приятно и правильно, позитивное такое чувство.

Так воспроизводится культура. Усвоенные с культурой идеалы играют в твоем воображении, как плюшевые волчата в логове: в свой срок они будут волками.

Скажи мне, о чем ты мечтаешь, — и эхо откроет будущее твоей страны.

Время проходит свой круг — и опять приходится доказывать банальные истины.

1. Человек идентифицирует себя и других на двух уровнях — индивидуальном и групповом. Или:

Идентификация имеет двухуровневый характер.

«Я» («ты») — хороший или плохой, умный или глупый, трудолюбивый или лентяй, сильный или слабый, красивый или уродливый. А также, скажем: я — врач, муж, сын, отец, брат, меломан, альтруист. Личностная идентификация — это характеристика человека, определение человека, круг занятий и обязанностей человека. Это — портрет и анализ личности: вот ты лично, сам по себе, — что из себя представляешь, чего стоишь? Дружить с тобой или дать по морде, любить тебя или гнать, доверить тебе дело или жалеть.

Личностная идентификация — это совокупная характеристика всех качеств человека в полном объеме их связей с общим устройством мира и социума.

Но. Еще. Существуя как единица, индивидуум, личность, монада, — человек всегда и само собой существует еще как часть группы, член группы. Парень из нашего двора, нашего класса, нашего города, нашего кружка юннатов, нашей футбольной команды; нашей роты, нашего округа, нашей армии, нашего рода войск; нашего института, нашей специальности, нашей фирмы; нашей национальности, нашего народа, нашей страны; нашей политической партии, нашей сексуальной ориентации, нашего министерства.

Групповая идентификация — это принадлежность индивида к группе , обладающей определенными характеристиками, качествами, свойствами, особенностями.

2. Между индивидуальной идентификацией и групповой образуется разрыв, качественное различие. Естественное различие между человеком как таковым — и человеком как членом группы.

Этот разрыв ведет к неустранимым противоречиям и спорам.

Сам по себе хороший человек, верный и храбрый. Но — эсэсовец.

Сам по себе плохой человек, эгоист и трус. Но — был санитар и выносил из боя раненых.

Ага. Еврей. Но хороший. Русский. Но сволочь.

Есть различие между двумя сущностями человека — индивидуальной и социальной. Личность сама по себе и личность как часть своего социума — не одно и то же.

3. Человек гордится не только собой, но и своей группой. Его не существует без его группы. Я — это продукт моего народа, моей истории, наших побед. Это наш язык, наша культура, наша доблесть и наш ум. Таки да.

4. Группа — имеет свой имидж. О ней имеют более или менее стойкое представление. Что и необходимо для ориентирования в социальном пространстве мира. То есть:

Знать чужие группы досконально нельзя. Но иметь о них представление, иметь определенное мнение — необходимо. Это часть социальной карты мира, где я живу.

5. Оценивание другой группы всегда носит двоякий характер.

Если эта группа меня никак не затрагивает (древние римляне) — то я сужу о ней с точки зрения ее качеств, насколько я о них знаю, и по тем критериям, которые сейчас работают в моей группе. Они что — храбрые? мужественные? победительные? создали великую цивилизацию? гордились своими законами? — да: достойные были ребята, крутые, мощные.

Если эта группа меня затрагивает, исторически была враждебна, чем-то раздражала — о суки! Тогда оцениваем с точки зрения вреда, который от них был.

Немцы? Агрессивные, оккупанты, высокомерные, жестокие. Мы их били! Они на нас лезли. Научно-технически развитые, организованные, — но тупые, бездушные, расчетливые.

Татаро-монголы. Это просто звери! Пришли, пожгли, порезали, Иго установили. Мы храбро сражались, но были раздроблены. В конце концов им вломили и изгнали. Жестокие степные варвары!

Евреи. Эти просто лезут во все лучшие щели и норовят занять все лучшие места, причем не по заслугам, а коварством и солидарностью. Хитрые эгоистичные спекулянты.

Менты. Бандиты в погонах под крышей государства.

Врачи. Убийцы в белых халатах, кровью христианских младенцев торгуют.

Чиновники. Кровососы, взяточники, пауки, плюют на людей.

Правительство. Захапали все, что есть, и только и заботятся, чтоб не потерять власть. Добра и правды от них не дождешься.

Список бесконечен.

6. Должен ли честный оперативник отвечать за поборы гаишников? Должен ли эмчээсник Шойгу отвечать за шприц министра Кудрина, которым он выкачивает кровь из финансовых жил государства и сливает за границу? Должен ли детский хирург, умерший в пятьдесят лет от инфаркта, отвечать за упырей, торгующих детскими органами?